Запретный экспорт: чем бензиновый кризис 2023 года отличается от предыдущих

21 сентября российское правительство ввело временный запрет на экспорт бензина и дизельного топлива. Эти ограничения стали кульминацией топливного кризиса, начавшегося в середине лета 2023-го и разраставшегося на протяжении последних месяцев — несмотря на вербальные интервенции Минэнерго, жалобы потребителей и активность надзорных органов. Ограничения на экспорт уже начали действовать: биржевые цены на дизельное топливо 22 сентября упали на 15%, на бензин АИ-92 — на 10%, снижение цен стало максимальным за всю историю расчета биржевых индексов с 2018 года.

Что стало триггером для перехода топливного кризиса в острую фазу и что ожидает российский рынок в ближайшие месяцы? Есть ли у регулятора и участников рынка пространство для маневра и возможно ли такое развитие событий, при котором довольными останутся все?

Бензиновое лето 2011-го

В новейшей истории мы не раз сталкивались с топливными кризисами. В этом нет ничего необычного — резкие скачки цен и даже локальные дефициты на топливном рынке возникают во Франции, США и многих других странах. Несмотря на разную структуру рынка, отличия в регулировании и в устройстве налоговых систем, у этих кризисов есть одна общая черта — активное участие государства в «корректировке» рыночных механизмов.

В России одним из самых серьезных стал кризис 2011 года. Тогда рост мировых цен на нефть и повышение акцизов привели к подорожанию бензина и дизельного топлива и в оптовом сегменте, и на АЗС. ФАС рекомендовала нефтяникам снизить цены, однако это привело не к решению, а к разрастанию проблемы — увеличение дифференциала между ценами для российских потребителей и экспортными ценами создало стимулы для перенаправления поставок на внешний рынок и вызвало дефицит на внутреннем. В Алтайском крае, Туве, Забайкалье и некоторых других регионах цены на бензин выросли на 20-40%, на многих АЗС топливо отсутствовало. Для стабилизации ситуации правительство ввело заградительную пошлину на экспорт бензина на уровне 90% от ставки пошлины для сырой нефти — вместо действовавших ранее 67%. Одновременно были перенесены сроки введения новых технических регламентов, которые потребовали бы дополнительных инвестиций в переработку нефти. Таким образом получилось сохранить более высокое предложение на внутреннем рынке. Правительство сделало вывод из ситуации — повышенная экспортная пошлина на бензин была сохранена до 2015 года, а с НПЗ были заключены так называемые «четырехсторонние соглашения о модернизации», в рамках которых нефтяные компании обязались построить установки вторичной переработки нефти и увеличить выпуск товарных бензинов и дизельного топлива.

Дежа вю

Но проблемы на топливном рынке продолжали возникать — в 2018 году, после резкого подорожания бензина, правительство решило заморозить оптовые цены и перешло к таргетированию топливной инфляции. Тогда возник демпферный механизм, позволявший государству компенсировать или изымать доходы нефтяников от продажи топлива в зависимости от рыночной конъюнктуры. Потом был кризис 2021 года, когда быстрое восстановление экономики после пандемии стало настоящим испытанием для топливного рынка. Новый кризис только отчасти похож на предыдущие — он начался в условиях высокого предложения и высокого, но все же не экстремального спроса. Например, в августе 2023 года производство бензина достигло 3,78 млн т, оказавшись на исторических максимумах за всю историю отрасли, тогда как внутреннее потребление, по данным Центрального диспетчерского управления ТЭК, составило 3,47 млн т — на 2% ниже потребления в августе 2022 года.

Проблемы на рынке возникли из-за наложения многих факторов:

• высоких мировых цен на нефтепродукты и снижения курса рубля, приведших к росту привлекательности экспорта и «потянувших» за собой оптовые цены. Вербальные интервенции Минэнерго, способствуя временному снижению ценников на заправках, де-факто усложняли ситуацию, потому что увеличивали разрыв экспортных и внутренних цен; 
• увеличения «серого экспорта». Трейдеры стали перенаправлять на экспорт партии, полученные ими от НПЗ для внутреннего рынка. Ни Минэнерго, ни участники рынка не приводят оценок масштабов этого явления — из-за закрытия статистики мы не знаем даже объем официального экспорта, но, вероятно, речь идет как минимум о десятках тысяч тонн;  
• высокой загруженности РЖД и ремонтов на НПЗ. Сложные ситуации случаются почти каждый год, но в 2023-м из-за перенаправления транспортных потоков с запада на восток ситуация стала особенно острой, трейдеры могли ждать заказанную партию две-три недели вместо обычных трех-пяти дней.  
  

Правительство начало обсуждать меры по стабилизации еще в начале августа, но долго не решалось на жесткие шаги. В итоге пришлось почти полностью ограничить экспорт бензина и дизельного топлива. Эта мера позволит создать избыток предложения на внутреннем рынке, побороть дефицит и рост цен, но не является долгосрочным решением проблемы.

Развилка регулирования

Россия производит свыше 85 млн т дизельного топлива в год, на внутреннем рынке потребляется лишь 50 млн т, 35 млн т направляется на экспорт. Большинство НПЗ относятся к «дизельному типу» и не могут существенно сократить выпуск дизельного топлива без пропорционального уменьшения выпуска автомобильного бензина, авиакеросина и других нефтепродуктов. Поэтому долгосрочное ограничение экспорта нефтепродуктов создает проблемы не только для бюджета, в виде снижения доходов от экспортных пошлин, но и для внутреннего рынка — избыток дизельного топлива приведет к снижению цен и корректировке переработки, что в свою очередь вызовет дефицит на рынках других нефтепродуктов.

Сейчас российские власти стоят перед развилкой: новое изменение налоговой системы или отказ от «таргетирования» топливной инфляции и разрешение роста цен «выше инфляции». В первом случае может быть возвращена выплата демпфера в полном объеме, что позволит стабилизировать цены на уровне 50 000-60 000 рублей за тонну, или же введена повышенная экспортная пошлина на нефтепродукты. Ранее обсуждалась пошлина в $250 за тонну бензина, и, вероятно, эта мера остается на повестке дня. Напомним, что уже введенная экспортная пошлина с «плавающей ставкой» — в зависимости от курса рубля — не будет распространяться на нефть и нефтепродукты. Впрочем, такая политика может привести к перераспределению потоков и увеличению экспорта сырой нефти, а не производства бензина.

Во втором случае — не нужно делать ничего. И, возможно, это не самый худший вариант, особенно если цены на бензин и дизельное топливо на внутреннем рынке будут снижаться при падении мировых цен.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора