В критический момент своей истории Украина не оставила провозглашенные ранее долгосрочные цели. Президент Владимир Зеленский подписал заявку на вступление в Евросоюз. Его примеру вскоре последовали Грузия и Молдавия. То, что в других условиях могло вызвать в Брюсселе ироничные комментарии о поспешности, теперь приветствуется как важный политический сигнал, который невозможно проигнорировать. Тем не менее путь к членству в ключевом европейском интеграционном объединении не становится менее трудным, чем раньше.
Не НАТО
Разные страны по-своему сопрягали или разделяли участие в Евросоюзе и в НАТО. Для многих новобранцев западных союзов вступление в НАТО выглядело как параллельный вступлению в ЕС процесс, к тому же несколько более простой. Ряд стран — Албания, Черногория, Северная Македония — присоединились к НАТО и стремятся в ЕС, но эта вторая цель по-прежнему ускользает от них. Несколько экономически успешных и стабильных стран ЕС — Австрия, Финляндия, Швеция, Ирландия, Кипр, Мальта — остаются вне НАТО, хотя последние события на Украине подталкивают часть из них к мысли о более тесном взаимодействии с альянсом.
По своей природе Евросоюз — существенно более разносторонняя организация, чем НАТО, а значит, для присоединения к ней необходимы изменения в самых разных областях жизни страны-кандидата, которые занимают время и бывают политически сложными. При этом ЕС претендует на то, что его члены стремятся в том числе вырабатывать общую политику в области безопасности и обороны. Есть в действующем договоре о ЕС и положения о взаимопомощи в случае вооруженной агрессии, по формулировкам сходные с соответствующими обязательствами в рамках НАТО.
Хотя после выхода из Евросоюза Великобритании, традиционно тормозившей европейскую интеграцию, несколько укрепилось оборонное направление ЕС в рамках «Постоянного структурированного сотрудничества», многие члены Евросоюза, особенно в Центральной и Восточной Европе, по-прежнему возлагают основные надежды в плане коллективной обороны на НАТО. Осложнение военно-политической обстановки в Европе еще больше сплачивает Запад, подталкивает к мысли, что главное — не институциональные рамки, а быстрые результаты.
В конечном счете и обязательства в рамках НАТО формально — не стопроцентная гарантия военной помощи, а лишь обещание стран-союзников оказать посильную поддержку в случае нападения. Да и страны, не входящие в НАТО, сохраняют возможность обратиться к государствам альянса, как и к любым другим, и заручиться содействием. Тем не менее пока не доказано обратное, именно НАТО позиционируется как объединение, способное силами ведущих военных держав защищать любого своего члена так, будто это их собственная территория.
В отношении претендующих на вступление в альянс Украины и Грузии страны НАТО уже много лет занимают двусмысленную позицию. В итоговом коммюнике Бухарестского саммита НАТО 2008 года было записано не пересматривавшееся с тех пор решение, что эти страны однажды войдут в состав альянса. В то же время консенсуса по поводу предоставления постсоветским государствам полноценных гарантий коллективной обороны как не было, так и нет.
Нынешнее критическое положение Украины в практическом плане не столько усиливает голоса сторонников вступления в альянс, сколько подталкивает многих западных политиков относиться к этой перспективе с еще большей и не слишком скрываемой осторожностью. Это отмечают и на Украине, не отвергая возможности отказаться от идеи вступления в НАТО. Отказ от стремления в Евросоюз, который по-прежнему многим представляется пространством благополучия и источником лучших практик, существенно менее вероятен — и для элит, и для избирателей этот ориентир сложно чем-то заменить.
Долгий путь
Даже для небольших, но не слишком благополучных стран, которые Евросоюзу, казалось бы, несложно переварить, путь от заявки до вступления занимает годы. Предыдущие раунды расширения были сопряжены с существенными расходами на подтягивание отстающих до среднего уровня. Расхождения в понимании основополагающих принципов ЕС могут обостряться через много лет после присоединения к ЕС, как показывают Венгрия и Польша. Все это вызвало заметную усталость в ЕС и нежелание форсировать дальнейшее расширение, причем это не только холодная оценка элит и экспертов, но и настроение масс избирателей.
В центре работы по подготовке к будущему расширению в последние годы находились страны Западных Балкан — Албания, Черногория, Босния и Герцеговина, Северная Македония, Сербия и Косово. В ЕС полуофициально дали понять кандидатам, что их членство в союзе при благоприятных обстоятельствах может стать реалистичным к 2025 году. При этом даже этот ориентир подвергался критике как мало обоснованный и не мотивирующий кандидатов на необходимые реформы. Если не все, то большинство балканских стран и сегодня воспринимаются в Брюсселе и других европейских столицах как в высокой степени проблемные. На практике 2025 год может легко превратиться в 2030-й или 2035-й. Вероятность того, что другие небогатые страны обгонят Балканы на этом пути, не велика.
Конфликтные отношения стремящихся в ЕС постсоветских стран с Россией вызывают на Западе открытое сочувствие и становятся важной мотивацией для оказания разнообразной помощи. Но вступление в ЕС это не приближает. Членство в Евросоюзе — не охранная грамота. Принять в него страну, не прошедшую через необходимые реформы, значило бы лишить всю затею смысла. Работа по адаптации к принципам и правилам ЕС идет по 35 направлениям (так называемым главам), охватывающим все сферы деятельности государств.
Скорость этих реформ может быть самой разной. Турция формально находится в процессе вступления в ЕС с 1987 года, а об ассоциированных отношениях с Европейским экономическим сообществом договорилась еще в начале 1960-х. Однако политические расхождения привели к тому, что на сегодняшний день в ЕС никто не верит в членство Турции даже в отдаленной перспективе.
Членство в ЕС для постсоветских претендентов, скорее всего, останется где-то за горизонтом 2035 года. Сам процесс присоединения может оказать благотворное воздействие на их государственные системы и международные связи. Но чтобы воспользоваться этими преимуществами, надо еще суметь сохранить себя в условиях разбухающих на глазах геополитических рисков.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора