Европа давно не сталкивалась с достигнутым в начале 2022 года уровнем военно-политического напряжения. Даже драматические события 2014-го, в силу эффекта неожиданности, не воспринимались столь остро. Российские официальные лица категорически отвергают обвинения в эскалации и необычной военной активности, в свою очередь, намекая на возможные провокации со стороны украинских вооруженных сил в Донбассе. И на Западе, и в России есть разные мнения относительно официальных оценок, но большинство с каждой из сторон склонно верить «своим». Открытый конфликт основным игрокам, насколько можно судить, категорически невыгоден, а вот война нервов, которые не у всех крепкие, может казаться приемлемым политическим инструментом.
Сигнальная система
Если происходящее ни для одной из вовлеченных сторон не является на самом деле подготовкой к горячей войне, значит мы наблюдаем обмен громкими политическими сигналами, которые оппонент при этом может по-своему интерпретировать.
Выступая в ноябре 2021 года на коллегии российского МИДа, Владимир Путин говорил в связи с наращиванием военной инфраструктуры НАТО, что «наши предупреждения последнего времени все-таки дают о себе знать и производят определенный эффект: известное напряжение там все-таки возникло» и что «нужно, чтобы это состояние у них сохранялось как можно дольше, чтобы им в голову не пришло устроить нам на наших западных рубежах какой-нибудь ненужный нам конфликт». Вполне вероятно, что и нынешнее положение трактуется в этом ключе — военный блок, официально заявивший в 2008 году, что Украина станет его членом, призывают посмотреть на карту и задуматься, какие гарантии он планирует предоставить стране, по-видимому, на десятилетия обреченной на скверные отношения с Россией.
Страны Запада, в свою очередь, дают понять, что не склонны корректировать свое видение основ европейской безопасности и располагают широкими возможностями нанести России ощутимый экономический и политический ущерб. Действительно, ключевую роль стран Запада в глобальной финансовой системе невозможно игнорировать, хотя все более активное использование санкций заставляет другие страны задумываться о методах противодействия, что создает условия для фрагментации мировой экономики.
Запад также дает понять, что настойчивые российские требования и демонстрация силового потенциала ведут к обратному результату — в Европе увеличится количество американских военных, появится больше современного оружия, а Украине будет обеспечена всесторонняя поддержка.
Не исключено, что жесткость заявленных подходов ведет не к разрушительному открытому конфликту двух соседей, а к подобию ракетного кризиса в Европе начала 1980-х годов, когда взаимное размещение в странах НАТО и Организации Варшавского договора ракетных систем сначала взвинтило риски, но затем подтолкнуло стороны к предметным переговорам, вылившимся в Договор о ракетах средней и меньшей дальности 1987 года.
Пути деэскалации
В экспертном сообществе появляется немало предложений, направленных на снижение напряжения и поиск общего языка между Россией и НАТО, большинство из которых, увы, либо игнорируются, либо торпедируются критиками. Многие идеи так или иначе связаны с проблематикой мер доверия и контроля над вооружениями. Возможность переговоров по этим вопросам признается и в официальных ответах США и НАТО на российские требования.
Российская сторона не отвергает обсуждения подобных тем, но указывает на их второстепенный характер по отношению к нерешенным вопросам расширения НАТО, размещения ударных систем вооружений вблизи российских границ и сворачивание инфраструктуры НАТО, появившейся после 1997 года, когда был заключен Основополагающий акт Россия — НАТО.
Интегрировать технические вопросы с ключевыми предлагают в совместной статье академик Александр Дынкин и ведущий американский эксперт по внешней политике Томас Грэм. Элементы их решения — ограничение военных операций вблизи границ России и НАТО, мораторий на расширение Альянса, разрешение замороженных конфликтов и модернизация хельсинского Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 года. И хотя идея моратория формально отвергается НАТО, уже становятся громче голоса западных политиков, признающих, что на практике расширение в восточном направлении в обозримом будущем не случится.
Осадок останется
В любом случае война нервов будет иметь свои негативные последствия. Отношения России и Запада уже много лет нельзя назвать хорошими, а в сложившемся положении именно радикальные критики России получают преимущество.
Западному избирателю запомнится подзабытое было ощущение «российской угрозы», которым оправдывается рост военных расходов и новые санкционные меры. На пике напряженности западные столицы предпочли не делать ставку на «превентивные» санкции, считая, что угроза возможных жестких ограничений — более действенный политический инструмент. Однако по мере деэскалации наверняка найдется немало желающих «вдогонку» наказать Россию. Перейти от взаимных обвинений к конструктивной работе за столом переговоров будет очень непросто.
Последствия обострения для Украины противоречивы. Военное содействие ей было зримым образом увеличено, западная политическая поддержка провозглашена. Между тем страны Запада продемонстрировали, что приоритетом для них является безопасность их собственных граждан и свои интересы, далеко не во всем совпадающие с украинскими.
Суровая международная обстановка избавляет от старых иллюзий, но создает новые. Игроки обустраиваются в окопах холодной войны и готовятся к длительному противостоянию. Остается понять, предполагает ли оно результативные переговоры, подобные тем, которые, несмотря на идеологическое противоборство, удавались США и СССР.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора