Удобные трудности перевода: какими будут последствия турецко-российского примирения

Ссора Турции и России, как известно, началась со сбитого СУ-24. Российский президент назвал это “ножом в спину”. Вскоре были запрещены туристические чартеры и введено эмбарго на поставку турецких овощей и фруктов. Кампания в прессе привела к тому, что большинство россиян до сих пор уверены, что поездки в Турцию вообще “запрещены”, хотя это не так. Турция визы не вводила, а регулярные авиарейсы из Москвы и ряда других российских городов совершаются с прежней интенсивностью.

Но в конце 2015 года, когда исполнительский раж российских чиновников был на пике, в какой-то момент действительно складывалось впечатление, что еще чуть-чуть и отношения будут заморожены окончательно. Из России высылали турецких студентов, были прерваны некоторые культурные программы. Однако 21 декабря в ситуацию вмешался президент Татарстана Рустам Минниханов. Он недвусмысленно заявил, что Татарстан сотрудничество с Турцией сворачивать не собирается. Причем облек этот отказ следовать общей линии вполне по-восточному, тонко воспользовавшись цитатой из послания самого Владимира Путина, где тот назвал турецкий народ дружественным для России. Минниханов добавил, что для татар он не просто дружественный, но еще и братский.

После этого обострение как-то незаметно сошло на нет, а ссора перешла в латентную фазу. Конечно, как водится, кто-то из простых людей все равно пострадал из-за классического административного рвения российских чиновников. Появлялись сообщения из регионов, что то тут, то там того или иного турецкого предпринимателя лишили визы и ему пришлось уехать из страны. Но российская и турецкая сторона постарались замять эти случаи. Все более-менее здравомыслящие политики понимали: Рустам Минниханов прав, взаимные интересы двух стран столь велики, что приносить их в жертву эмоциям не стоит.

Всем было понятно, что изначальные эмоциональные угрозы Эрдогана вообще прекратить сотрудничество с Россией, в том числе и прекратить закупки газа, мягко говоря абсурдны. Что они могут быть реализованы только в случае полномасштабной войны, на которую никто (несмотря на предложения некоторых российских политиков и политологов нанести по Турции ядерный удар) идти не собирается. Ситуация как принято говорить “подвисла”.

Однако неоднократные осторожные намеки Турции, что отношения имело бы смысл разморозить, несколько раз натыкались на отповедь из Кремля, смысл которой заключался в том, что восстановление дoвepитeльных oтнoшeний вoзмoжнo лишь пocлe тoгo, кaк влacти Турции пpинecут oфициaльныe извинeния зa cбитый самолет. Но как на это мог пойти Эрдоган, с его имиджем политического мачо? К счастью существуют филологи и переводчики.

Найти нужные слова

В заявлении, которое сделал 27 июня пресс-секретарь турецкого президента Ибрагим Калын было использовано выражение “kusura bakmasınlar”. Как тут же отметили многие обозреватели, хотя его иначе как “извините” на русский перевести нельзя, разница между ним и настоящим извинением велика. Она гораздо сильнее, чем, например, между английским “I'm sorry” и “I apologize”. “Kusura bakmasınlar” значит, скорее, “не сердитесь”. 

Однако извинения были приняты, так как вскоре Дмитрий Песков сообщил: «Глава турецкого государства в послании выразил свое сочувствие и глубокие соболезнования семье погибшего российского пилота и сказал: «Извините». Двух мнений быть не может — извинения приняты.

Стоит признать, что формулировка была найдена блестящая. Массовый телезритель в России узнал, что Эрдоган прогнулся и извинился, а в Турции — что их президент попросил российского слишком не дуться. Так, находящийся в непростых отношениях с властями, но более чем далекий от оппозиционности телеканал CNN Türk (не путать с американским CNN) сообщил, что Владимир Путин уже давно хотел помириться, а Реджеп Эрдоган принес соболезнования семье погибшего пилота. Слово "извините" прозвучало по-русски. Ведущий новостей, правда, с трудом произнес как “изиндите”.

Есть и еще одна деталь. Можно напомнить, что полную ответственность за сбитый российский самолет на съезде правящей Партии справедливости и развития взял на себя бывший премьер-министр Ахмет Давутоглу. В конце мая он ушел в отставку. То есть формально ни новый премьер и лидер партии Бинали Йылдырым, ни сам Реджеп Таийп Эрдоган ответственности за произошедшее не несут. Впрочем, избавиться от сильного образа "ножа в спине" вряд ли быстро удастся. Поэтому все контакты теперь наверняка будут некоторое время происходить на уровне правительства. В обозримом будущем особо не следует ожидать дружеских личных встреч Путина и Эрдогана. Впрочем, по сведениям все того же CNN Türk, на среду 29 июня намечен телефонный разговор между ними. Но все это не главное. Главное, что примирение состоялось. Что оно даст двум странам?

Газ — наше все

Судя по всему, отправной точкой для того, чтобы начать искать устраивающие обе стороны словесные формулировки для примирения стало заявление Владимира Путина, по поводу возможности транзита дополнительных объемов российского газа в Турцию, которое он сделал в ходе недавней встречи с израильским премьером Биньямином Нетаньяху. «Что касается экспортных маршрутов по дну Черного моря, есть известные трудности политического характера с Турцией. Но мы окончательно не отказывались ни от одного из проектов — ни от "Южного потока", ни от "Турецкого потока», — сказал он.

Турция действительно является по ее утверждениям первым, а по версии России — вторым после Германии потребителем российского газа. И хотя сиюминутной необходимости в увеличении потребляемых объемов у нее нет, она давно высказывает желание превратиться в ближневосточный “газовый хаб”, замкнув на своей территории газовые потоки из Туркменистана, Азербайджана, Ирана, Израиля и России. Насколько это в долгосрочном плане стратегически выгодно для России — большой вопрос. Но придать на несколько лет новую динамику священной корове российской власти — ОАО «Газпром» — реализация подобных планов безусловно может. Тем более что в строительство инфраструктуры для “Южного потока”, в частности в заявленную как самую большую в мире компрессорную станцию “Русская” под Анапой деньги уже вложены немалые.

Туризм

Быстрого восстановления туристического потока в Турцию ожидать не приходится. Еще осенью 2015 года, за несколько дней до того, как был сбит российский беспилотник, а напряженность между Россией и Турцией на сирийском направлении просматривалась только в качестве намека, турецкое министерство туризма объявило о том, что упущенная выгода от снижения турпотока из России составила $5 млрд.

В этом же сезоне Анталья оказалась еще более пустынной. Россиян практически не стало (кроме самых упрямых, отправившихся туда через Минск и Киев), а число немцев из-за боязни терактов сократилось вдвое.

quote_block node/322315Но даже если Ростуризм пересмотрит свои рекомендации и разрешит операторам вновь продавать пакетные туры, начнется это лишь со следующего сезона. И в гораздо меньших масштабах. Тем более, стоит учитывать, что запрет продавать туры в Турцию и Египет, очевидно преследовал и иную цель — заполнить этими отдыхающими Крым. Эта цель никуда не делась. Регулировать же объем турпотока можно если не путем запретов, а ограничивая число чартерных перевозок. Придумав, например, некие дополнительные требования и сборы для авиакомпаний. Туры будут дороже и россияне станут ездить в Турцию менее охотно.

Торговля

Товарооборот России и Турции до момента кризиса в отношениях в последнее время составлял от $30 до $40 млрд в год. Россия в первую очередь продавала и продает энергоносители, сырье и военную продукцию, Турция — текстиль, сельхозпродукцию, оборудование. Основная статья ее экспорта это услуги.

Когда в конце сентября 2015 года Реджеп Эрдоган приезжал в Москву на церемонию открытия соборной мечети, он говорил о том, что этот оборот может вырасти до $100 млрд к 2023 году. На фоне продолжающихся европейских санкций и встречного российского эмбарго, планы эти выглядели вполне реалистично.

Однако, теперь, после спада, рост вряд ли будет столь стремительным. Во всяком случае в том, что касается продовольственного импорта, ряд экспертов высказывает точку зрения, что раньше осени турецкие помидоры и кабачки на прилавки вряд ли вернутся.

Но вот на что действительно должно сказаться российско-турецкое применение, так это на всю региональную политику.

Новая конфигурация

Комментируя факт отправки письма Эрдоганом Путину, Ибрагим Калын прямо заявил, что оно призвано восстановить “традиционные дружеские отношения” между Турцией и Россией с целью разрешения региональных кризисов и совместной борьбы против терроризма”. То есть ключевым посылом для примирения, очевидно, стали не газ, туризм и помидоры, а то, с чего конфликт и начался — Сирия. Или если смотреть шире — вся ближневосточная политика.

Обращает на себя внимание тот факт, что в тот же день, что стало известно о письме Эрдогана, было также объявлено и о примирении Турции и Израиля. Случайности тут нет никакой.  Ведь заявление Владимира Путина, сделанное седьмого июня, кроме пассажа про «Турецкий поток» содержало также и слова поддержки перспективы сближения этих двух стран. Точки напряженности и там и там чем-то похожи. Если для Израиля это палестинский вопрос, то для Турции — курды. В новой ситуации прорисовывается противовес: Турция сдерживает палестинцев, одновременно посылая им гуманитарную помощь и дополнительно усиливая влияние на них. А Россия в противовес сдерживает курдов, но также их поддерживая.

Таким образом, интенсивные, но не особо рекламировавшиеся контакты последнего года между Россией и Израилем вылились в возникновение новой конфигурации регионального равновесия. Любопытно, конечно, какие рычаги влияния на Россию тут нашел Израиль. Думается рано или поздно мы об этом узнаем. Пока же ситуацию можно описать как win-win-win.  Выигрывают все три страны. Израиль избегает новой палестинской войны. Турция с одной стороны получает столь желанный ей новый вектор влияния в регионе и может больше сосредоточиться на внутренних проблемах. А Россия - сохраняет свое влияние и военное присутствие в Леванте, но с опорой на новый центр силы в лице курдов.

Равновесие это, безусловно, все равно хрупкое, как это всегда бывает на Ближнем востоке, где факторов могущих его разрушить предостаточно, а черные лебеди летают стаями. Но все равно худой мир лучше доброй войны.