Некоторые особенности экономической политики современных государств можно раскрыть с помощью понятия «финансовая репрессия», которое появилось уже достаточно давно. В 1973 году Роналд Маккиннон и Эдвард Шоу исследовали жесткое регулирование финансовых рынков правительствами в развивающихся экономиках и показали, что эти страны имеют тенденцию к низким темпам экономического развития. В широком смысле, финансовая репрессия — это регулирование финансовой системы, которое замещает рыночные механизмы определения ставок процента и позволяет государству как привлечь дополнительное финансирование (часто нерыночными методами), так и снизить издержки обслуживания долга.
Существует несколько форм финансовой репрессии. Очень часто в развивающихся странах у государства есть возможность принудительно размещать государственные облигации в тех или иных подконтрольных банках или пенсионных фондах. Например, в Российской Федерации правительство способно воздействовать на политику ряда системообразующих банков. При желании, правительство может искусственно увеличить спрос на государственные облигации, снижая ставку обслуживания долга и облегчая финансирование бюджетного дефицита.
Другие важные формы финансовой репрессии — это различные ограничения, вводящиеся в контексте так называемого макропруденциального регулирования. Например, в июле 2014 года Банк России предложил отказаться от страхования процентных платежей по вкладам, которые на пару процентных пунктов превышают среднерыночные. В некотором смысле это тоже форма давления на ставки процента по депозитам. В такой ситуации ставка процента в экономике в целом снижается. Это означает, что государству, которое размещает свой долг на рынке, также будет проще, потому что ставка процента будет ниже и долг будет дешевле обслуживать.
Кроме того, государство может ужесточать свою политику, вводя достаточно высокую норму обязательного резервирования. Практика обязательного резервирования появилась в мире еще в прошлом веке. Действительно, для того чтобы банковская система была более устойчивой, необходимо, чтобы банки имели некоторый резерв. Но чрезмерно высокая норма резервирования создает проблемы. Чем больше норма резервирования, тем, соответственно, больше будет разрыв между ставкой процента по кредитам и по депозитам. При этом банки не смогут использовать свои кредитные возможности на полную мощность. Когда коммерческие банки держат резервы, это означает, что часть средств не используется, а лежит на счетах в центральном банке. Это часть денежной базы, с которой центральный банк взимает неявный «инфляционный налог». Инфляция обесценивает деньги, а раз так, то правительство, получая в бюджет прибыль центрального банка, получает дополнительный доход в виде инфляционного налога.
Сергей Пекарский Финансовая репрессия
Еще одна форма финансовой репрессии, о которой сейчас активно говорят, — это налог на финансовые транзакции. Если транзакции, связанные с государственными облигациями, облагать меньшим налогом или не облагать налогом вовсе, а те, что связаны с корпоративными ценными бумагами, облагать более высокой ставкой налога, то опять получается некоторое преимущество государственного долга перед долгами корпоративными. Таким образом, правительству проще финансировать бюджетный дефицит.
Для того чтобы финансовая репрессия в экономике действительно могла работать и помогать правительству обслуживать государственный долг, необходимо, чтобы у населения, у национальных коммерческих банков не было альтернатив. Это означает, что финансовая репрессия неизбежно должна сопровождаться некоторыми ограничениями на международные потоки капитала.
Основная причина финансовой репрессии — это желание правительства получить «легкие» деньги в государственный бюджет.
Правительству, если оно сталкивается с проблемами обслуживания государственного долга, с бюджетными дефицитами, приходится идти на непопулярные меры: необходимо каким-то образом сокращать расходы или увеличивать доходы, повышая обычные налоги. Финансовая репрессия — это явление, которое происходит незаметно. И незаметность финансовой репрессии делает ее для политиков очень привлекательным инструментом. Кроме того, ряд стран, прежде всего стран развивающихся, сталкивается с проблемой уклонения от уплаты налогов. Например, российское правительство в 90-х годах просто не могло собрать достаточно средств в бюджет.
В такой ситуации финансовая репрессия — это наиболее удобный инструмент, так как от нее достаточно сложно уйти в отличие от налогов на доходы.
Но в результате финансовая репрессия приводит к существенным искажениям на финансовом рынке: она сокращает стимул людей сберегать и, напротив, делает инвестиции более привлекательными. Такая ситуация на рынке кредита может привести к дефициту или к так называемому рационированию. В случае, когда далеко не все проекты могут получить финансирование под имеющийся процент, у государства часто возникает необходимость вмешательства в работу рынка кредита и осуществления некоторой политики селективного кредитования тех или иных предприятий или отраслей. Следует, однако, отметить, что среди экономистов есть мнение, что такая практика вовсе не мешала успешному развитию ряда стран во второй половине прошлого столетия. К сожалению, и в теории, и на практике сложно провести границу между необходимым финансовым регулированием, которое бы обеспечивало стабильность работы финансовой системы, и тем финансовым регулированием, которое приводит к искажениям на финансовом рынке и может негативно отразиться на экономическом росте. И если в 80-90-х годах либеральная экономическая доктрина характеризовала финансовую репрессию как однозначно негативную практику, то в последние годы отношение экономистов к этому явлению начинает меняться: многие воспринимают финансовую репрессию как неизбежность для ряда проблемных европейских экономик, некоторые даже ставят под сомнение ее однозначно негативное воздействие на экономическое развитие.
