Прекращение огня и отвод тяжелой техники от линии соприкосновения вооруженных сил Украины и ополченцев ДНР и ЛНР, переключение телевизионных камер на Сирию и переназначение главного врага России дает надежду на мир жителям Донбасса, обманувшимся, обманутым и уставшим от неопределенности.
Замороженный конфликт
Перспектива исполнения Минских соглашений – это серьезный вызов для хрупкого баланса военно-политических групп, так и не ставших Новороссией, но подсевших на в разной степени криминальные финансовые потоки. Это контрабанда угля, металлолома, топлива, даже оружия. Это рента с оптовой и розничной торговли, коммунальных платежей, доходов с ломбардов и финансовых операций по «обналичиванию» зарплат и пенсий с украинских банковских карточек около полумиллиона пенсионеров и нескольких десятков тысяч работающих во все еще украинской металлургии и угольной промышленности дончан.
Если граница перейдет под контроль Украины, то вернутся старые региональные или просто украинские элиты, - Ринат Ахметов и семья Виктора Януковича, до сих пор держащие под контролем через лизинговые контракты и промышленность, и железнодорожный транспорт самопровозглашенной ДНР.
Но куда в таком случае денутся новые, выросшие на войне и контрабанде лидеры?
Они и между собой тоже не очень дружат. Это бывшая клиентела Ахметова и донецких, которая стала республиканской властью, сработалась с российскими кураторами и нашла покровителей в Москве, обзавелась батальонами, вроде «Оплота», и «ведомственными» частными армиями. Например, несколько сотен штыков «Ташкента» (министра налогов и сборов ДНР Александра Тимофеева), или МГБ, которое многие воспринимают не иначе как ОПГ.
Есть и совсем новые, поднятые смутой и войной герои – Моторола (Арсений Павлов, командир полуторатысячной «Спарты»), или Гиви (Михаил Толстых, «Сомали»), или Абхаз (Ахра Авидзба, «Пятнашка»).
Особняком стоит Александр Ходаковский, командир бригады «Восток», который и с Ахметовым связан, и с Москвой, и бойцов у него больше всех, - большой отрезок фронта держит именно «Восток».
Кто бы ни захотел теперь стать хозяином Донбасса – эти тысячи вооруженных людей с тяжелой техникой будут проблемой. Но без военной поддержки России, без контрабанды по старым украинским деловым каналам, без предприятий Ахметова или «Мотор - Сич» все встанет, - десятки тысяч людей окажутся на улице, а лидерам ополчения будет нечем кормить и снаряжать свои армии.
Ополченцы, которые год гибнут в окопах, в сражениях или на маршах, Минские соглашения воспринимают как предательство. Их дома и иногда семьи на территории, контролируемой украинской армией, они преступники на Украине и никому не нужны в России.
Разговоры о мире вызывают растерянность – что нам-то делать?
Если добавить к этой тревожной картине сторонников донецкой авантюры в Москве, которым закрытие проекта тоже не нужно, и даже опасно для карьеры, то получается довольно большая коалиция сил, такая неформальная «государственная корпорация», для которой лучшим сценарием является замораживание конфликта. Даже пока маловероятный крымский сценарий – это потеря доходов и политического статуса, поскольку, - придут другие герои.
Образ будущего
Юго-Восток Украины - территория значительно более «российская», чем Дагестан или Чечня. Поэтому, несостоявшаяся «Новороссия» снимает аргументы про кавказский менталитет, объясняющие российскому обывателю, почему на Северном Кавказе неспокойно и терроризм, и показывает, что и вполне русский промышленный регион можно превратить в ад.
Общие черты социального порядка на территориях, где государственные институты рухнули, а формированием новых заниматься некому и очень опасно, Донбасс демонстрирует со всей очевидностью.
Во-первых, насилие становится главным способом перераспределения доходов, ценностей и активов. Если вспомнить историю станицы Кущевской, которая может быть без труда мультиплицирована на многие муниципалитеты России, то от произвола голодных вооруженных гопников нас отделяет только произвол относительно сытых полицейских. Нефтегазовая рента позволяет покупать активное меньшинство, силовиков и телевизор
А шоу про исламских террористов на Кавказе, Донбасс или Сирию по купленному на потребительский кредит телевизору поддерживает высокий рейтинг среди остальных 86%. Кончатся деньги, - кончится шоу. И Моторола или Бабай в этом случае появится обязательно.
Во-вторых, активная, производительная часть населения (предприниматели, специалисты, многие студенты и преподаватели) уезжает сразу. Просто потому, что она может и не боится уехать. Так было и на Донбассе – все, кто мог, - уехали. И очень долго будет некому создавать экономику, общественные и государственные институты.
Все, что останется населению – это терпеть грабеж или организовать отряды самообороны.
Те группы, которые имеют высокий уровень самоорганизации (этнические и религиозные общины, сельские общества, где они сохранились), мобилизуются и вооружатся быстрее. Ну и, как показывает опыт Донбасса, преимущество получат те, кто сможет установить контроль над источниками криминальной и вообще любой ренты. Это и будет симбиоз королей теневой экономики и полевых командиров. При всей кажущейся фантастичности такого сценария, он, если присмотреться, уже заложен в дизайне управления товарно-вещевыми и продуктовыми рынками, пассажирскими и грузовыми перевозками, строительством (Красногорский стрелок – подтверждение тому) и так далее, - везде, где доход не зависит напрямую от бюджета или нефти. Не говоря уже о Чечне, находящейся под контролем личной армии Рамзана Кадырова. Простая арифметическая операция – минус нефть.
По мере падения доходов семей, по мере роста долговой нагрузки, экономически активное население будет перемещаться из бюджетной и корпоративной сферы в неформальный сектор, туда, где не то, чтобы бандиты заменяли силовиков, а где силовики ведут себя как бандиты. И в таком случае замороженный Донбасс будет расползаться по другим регионам.