Госдума готовится принять во втором и, видимо, почти сразу же в третьем чтении многострадальный законопроект о собственных выборах, несколько раз менявший концепцию. Напомним, первый раз о новом законе в своем президентском послании говорил в декабре 2011-го Дмитрий Медведев, он так нечетко упомянул «пропорциональное представительство по 225 округам», что трактовка сказанного менялась несколько раз. Внесенный в итоге законопроект предусматривал сохранение пропорциональной системы, но с излишне сложной структурой списков и крайне громоздкой и запутанной системой распределения мандатов.
Проект не понравился никому и тихо скончался в думских кулуарах.
Затем уже Владимир Путин заявил, что система будет смешанная, после чего был внесен новый законопроект, который весной 2013 года приняли в первом чтении, а потом все никак не могли договориться о правилах этой самой смешанной системы, в первую очередь о барьерах допуска.
В конечном счете власть и «системная оппозиция» согласовали поправки, означающие, что право на участие в выборах фактически получат только старые думские партии, плюс партии, получившие на последних выборах Госдумы более 3% голосов (то есть «Яблоко»), плюс партии, представленные депутатами по партспискам хотя бы в одном региональном парламенте, а это еще 7 партий, большинство из которых на федеральном уровне является спойлерами: «Родина», Российская партия пенсионеров за справедливость, «Правое дело», «Гражданская платформа», РПР — ПАРНАС, «Патриоты России» и «Коммунисты России». Таким образом, «наиболее вероятных» участников будущих федеральных выборов 12 (число, удивительно близкое к числу участников выборов-2007, тогда их было после зачистки партийной системы 11). Именно они получают льготы при регистрации и партсписков, и одномандатников.
Остальным ради регистрации придется собирать подписи при сохранении варварской системы их проверки, когда при желании можно забраковать любую подпись либо как технический брак (придравшись к нечетко прописанной букве или помарке), либо признав недостоверной по заключению экспертов, которые, если нужно, бракуют подписные листы пачками. Кстати, фальшивая подпись технически обычно всегда выполнена лучше, чем живая, со всеми ошибками и последствиями плохого почерка, неудобного места заполнения подписного листа и т. д. Партии для регистрации списков собирают 200 000 подписей, независимые одномандатники и представители партий, которые не смогут зарегистрировать партсписки, 3% от числа избирателей соответствующего избирательного округа (при 225 округах в большинстве регионов это будет около 14 000 подписей).
Фактически это означает возвращение в несколько модифицированном виде прежней системы ограниченной конкуренции и управляемой партийности 2000-х, когда власть пыталась дирижировать выборами и составом депутатского корпуса. Разница лишь в том, что несколько увеличено число партий-льготников. Остальным же вроде как разрешают существовать (во всяком случае пока), однако система регистрации их кандидатов на федеральных выборах становится де-факто запретительной. Можно не сомневаться, что и регистрация кандидатов на региональных и местных выборах вскоре тоже усложнится. Мажоритарная же часть Госдумы в таких условиях превращается, по сути, в выборы для кандидатов тех же партий-«льготников», куда посторонних будут запускать только в случае, когда нужно власти (разбавляя выборы дополнительным кандидатом-спойлером или выдвигая кандидата от власти под видом самовыдвиженца).
Круг спирали, начавшийся в декабре 2011 года, замкнулся новым витком при смене отдельных технологий, но с возвращением к запретительно-манипулятивному характеру выборов.
Ранее, когда существовали одномандатные округа, при регистрации на выборах в требовались подписи 1% избирателей, что уже было завышенным показателем. На региональных выборах был законодательный потолок не более 2% подписей, многие регионы имели нормы про 1%, а некоторые и того меньше. После декабря 2011 года для регистрации независимых кандидатов минимальное число подписей на региональных и местных выборах сократили до 0,5% (все зарегистрированные партии, как известно, одновременно получили тогда льготы). Однако и после этого число отказов при регистрации кандидатов осталось внушительным: напомним, что по мажоритарным округам на выборах заксобраний 2012 года отсев между выдвижением и днем выборов составлял 11%, отсев среди партийных выдвиженцев – 4%, а среди самовыдвиженцев – 40%. На выборах сентября 2013 года общий отсев ко дню выборов вырос до 17,88% выдвинутых кандидатов, среди самовыдвиженцев отсев составил 58,5%, среди кандидатов, выдвинутых партиями, 9,77%. Количество подписей вроде сократилось, но их продолжали нещадно браковать, уже не говоря о иных основаниях для отказа (претензии к оформлению различных справок и бесчисленных, постоянно множащихся форм).
Ставить же барьер в 3% подписей — это значит делать его заведомо непреодолимым честным путем.
Хуже условий регистрации кандидатов по округам в стране не было со времен перестройки. Собрать такое число подписей за сжатый временной период невозможно (чтобы сдать 14 000, фактически надо собрать 20 000-21 000, так как часть уйдет в брак уже при внутренней проверке в штабе самого кандидата). Зарегистрироваться кандидатом при такой системе можно только путем «политических решений», когда по кому-то просто дается команда «допустить». Важно понимать: последние 20 лет условия для сбора подписей ухудшались по объективным причинам: тотальная домофонизация, кодовые замки, консьержки, охрана и т. д. К этому прибавляется общее недоверие граждан к политической системе и всем кандидатам и партиям как таковым. Причем власть постоянно работает на усиление этого недоверия, стремясь дискредитировать любых оппонентов и насколько возможно «подморозить» конкуренцию, чтобы никакого желания у самостоятельно мыслящего избирателя приходить на участки не было.
По данным СМИ для регионов, где меньше 100 000 избирателей, предлагается планка не менее чем в 3000 подписей. Для справки: например, в Ненецком АО около 30 000 избирателей, на Чукотке около 35 000. Это означает, что в Ненецком АО будет требоваться собрать уже не 3%, а еще более фантастические 10%.
Сейчас мы наблюдаем финальный аккорд спектакля, начавшегося в конце 2011-го, когда систему регистрации кандидатов и партий смягчили до абсурда, сознательно наводнив затем выборы явно несерьезными партиями и кандидатами, с тем
чтобы оправдать затем новое закручивание гаек «по многочисленным просьбам».
Что будет дальше?
Во-первых, ужесточение регистрации кандидатов неизбежно приведет к сжатию легального политического поля. В свое время управляемая партийность тоже не сразу возникла после принятия закона 2001 года, в 2004 году число зарегистрированных партий даже достигало 46, потом последовало новое ужесточение правил их регистрации. Вскоре партий стало 36, потом 19, потом 15, потом 11, потом 7. Это означает, что через некоторое время система придет ровно к тому же, с чем изначально боролась: возвращению стратегии «голосуй за любую другую партию (кандидата)».
Во-вторых, усилится обработка партий-«льготников» и стремление усилить контроль над теми, над кем такого контроля нет. Происходящее с РПР-ПАРНАС в этом смысле вполне показательно.
В-третьих, о чем уже много раз говорилось, никакие барьеры и цензы не спасут системные партии от спойлеров, так как их регистрация зависит лишь от желания власти. Когда власть заинтересована в регистрации некой партии или кандидата, то может быть подтверждена почти любая нужная по закону численность или число подписей и лишь недопуск «ненужных» и «неправильных» существенно облегчится.
В-четвертых, одновременно будет расти самоуправство региональных властей и региональный авторитаризм, так как чем жестче и неисполнимее правила, тем больше возможностей для произвола. Однако так как именно от региональных властей будет зависеть добрая половина состава Госдумы, федеральному центру придется закрывать на это глаза.
В системе будут копиться внутренние противоречия, нарастать политические тромбы, но когда решения принимаются только с точки зрения краткосрочной конъюнктуры, не только долгосрочные, но и среднесрочные перспективы мало кого интересуют.
Будут, конечно, и более позитивные последствия (появление новых лиц за счет выборов в округах, рост независимости депутатов внутри партий), но в рамках внутренней логики бюрократической системы с такими явлениями неизбежно будут бороться.
Была ли такая версия закона неизбежной? Нет, не была. Эксперты предлагали свои варианты, усложняющие манипуляции и уменьшающие перекосы, которые возникнут с результатами выборов (например, смешанную связанную систему, ограничивающую неоправданное доминирование партии-лидера вместо вводящейся несвязанной, когда одна партия может выиграть большинство округов и при добавлении даже 30-35% мест по спискам иметь две трети мест).
Были и есть иные, более взвешенные, варианты правил регистрации списков и кандидатов:
- Важно не впадать в крайности. Барьеры при регистрации нужны, но разумные и призванные не запретить и превратить выборы в фарс, а лишь отсечь «пену» в виде заведомо несерьезных кандидатов.
- Оптимально, когда есть несколько альтернативных способов регистрации кандидатов, например залоги и подписи. Наличие залогов в разумном размере — самый логичный, исключающий произвол вариант. Все разговоры о том, что это «коммерциализация выборов», «соревнования денежных мешков» не более чем демагогия. Сбор подписей — это тот же финансовый оброк, так как оплачивается труд сборщиков, юристов, печать подписных листов и т. д., уже не говоря о связанных со сбором подписей манипуляциях. Льготы же, которые сама себе дарует часть власти, не только имеют прямой финансовый эквивалент, крайне сомнительны с этической точки зрения, но и тормозят развитие политической системы.
- Помимо установления разумного числа подписей (речь должна идти о десятых долях процента) давно назрел радикальный пересмотр правил их проверки, исключающий выбраковку настоящих, но имеющих технические недочеты подписей. Подтвержденный факт физического существования гражданина и его готовности поддерживать партию или кандидата должен быть важнее бюрократических манипуляций.
Однако тем, кто принимает законы, похоже, нужны именно манипуляции.