Спустя сто лет после Сараевского убийства новая трагедия грозит нарушить спокойствие постисторической Европы. Самолет рейса Malaysia Airlines Flight 17, сбитый над Донецкой областью вблизи российской границы, может стать причиной крупного геополитического кризиса. Гибель 295 человек, вылетевших из уютного Амстердама, оказалась шоком для Европы, для которой отныне гражданская война на Украине не нечто далекое, а трагическая реальность, касающаяся ее напрямую.
С тех пор как авиация заняла свое место в жизни человечества, авиакатастрофы привлекали особое внимание и играли значительную роль в международной политике. Сочетание технического совершенства с беззащитностью воздушного судна перед атакой, выводят авиацию в зону особого внимания.
Возможность сбивать или взрывать самолеты – признак мощи государства или террористической группы. Контроль за воздушным пространством над своей территорией – важная часть национального суверенитета. Способность подавлять вражеские системы ПВО – критический показатель дееспособности вооруженных сил.
Недаром атаки террористов последних 50 лет нацелены на пассажирские самолеты в первую очередь. Трагедия 11 сентября стала апофеозом грозной мощи авиатехники, оказавшейся в руках у злоумышленников, три тысячи погибших в Нью-Йорке и Вашингтоне несопоставимы ни с одним из терактов по своим последствиям. Зариновая атака в токийском метро (единственное в истории применение оружия массового поражения террористами) унесла в триста раз меньше жизней.
Сбитый 1 мая 1960 года U-2, пилотируемый Пауэрсом, стал причиной срыва встречи в верхах в Париже. Никита Сергеевич выжал все, что только можно из первого успеха советских комплексов ПВО, созданных по приказу Сталина для обороны Москвы. То, что советским зенитчикам наконец-то удалось «приземлить» американца, подавалось как общенациональное достижение. Хрущев недаром дал команду выжать весь мыслимый пропагандистский эффект из полета Пауэрса, поскольку отлично понимал, что подтвержденное на деле обладание техникой ПВО такого уровня безусловно выводит СССР в разряд сверхдержав. «Троллинг» поставленного в неловкое положение Эйзенхауэра и гнев по поводу воздушного шпионажа был делом второстепенным.
Через пару лет те же ракеты С-75 сбили тот же U-2 над Кубой в разгар Карибского кризиса - и это послужило фактором, который заставил Кеннеди вести себя осторожнее и стремиться к компромиссу.
Выведение ПВО в Советской армии в особый род войск в 1954 году говорило о той роли, которую в Кремле придавали безопасности воздушных границ. Локальные войны 1960-1970-х годов на Ближнем Востоке и во Вьетнаме во многом велись именно противовоздушными советскими комплексами против американской авиационной техники. В критические моменты в Египте находилось до 20 000 зенитчиков из СССР, что помогло спасти его от окончательного разгрома Израилем. Эти прокси-войны обусловили стремительный прогресс отечественного ПВО, и до сих пор наши зенитные комплексы вплоть до С-300 хотят купить многие страны мира.
Однако распространение новейших зенитных средств легко становится политической проблемой.
Все сделки и перемещения подобного рода тщательно отслеживаются. Достаточно вспомнить, какое давление оказывалось на Россию и ее контрагентов вроде Кипра, Ирана, Сирии, желавших закупить С-300. Обладание такого рода оружием в известном смысле сопоставимо с обладанием ядерным или же иным ОМП, ибо делает территорию страны почти неуязвимой и, наоборот, создает стратегические угрозы для соседей.
Тем паче угрозы возрастают, если средства ПВО попадают в руки террористов и иных неправительственных групп. Американцы осознали это на примере Афганистана, куда начиная с 1986 года они поставляли ручные комплексы «Стингер», которые помогли переломить ход войны, но после вывода советских войск моджахеды с ракетами стали кошмаром ЦРУ и Госдепа. Американскому конгрессу пришлось выделять $65 млн на выкуп «Стингеров» у боевиков, но до 400 единиц этого страшного оружия так и осталось у исламистов.
Именно из «Стингера» был сбит 6 апреля 1994 года на подлете к Кигали самолет, на котором президенты Руанды Жювеналь Хабиаримана и президент Бурунди Сиприен Нтарьямира возвращались из Танзании с мирной конференции. Вместо гражданского примирения моментально вспыхнула гражданская война, переросшая в геноцид. Мстя за президента, хуту резали тутси, а после тутси – хуту. Сражения вслед за миллионами беженцев перекинулись в Конго, где тоже разгорелась многолетняя гражданская война.
Итоговый счет атаки на самолет — несколько миллионов жертв и полное политическое переустройство нескольких государств.
В той же Африке загадочные крушения самолетов не раз вызывали кризисы – в 1961 году так погиб генсек ООН Даг Хаммаршельд, пытавшийся примирить враждующие стороны в Конго, после чего конфликт затянулся на несколько лет. В 1986 году таинственным образом врезался в гору самолет с советским экипажем мозамбикского президента Саморы Машела, что в итоге изменило политический курс страны.
Можно вспомнить и гибель в авиакатастрофах лидеров Панамы - Омара Торрихоса, Пакистана - Зия-уль-Хака, Польши – Леха Качиньского. Всякое подобное событие порождало теории заговора. Уверен, что и сейчас без конспирологических безумий не обойдется. Впрочем, самые дикие версии уже активно вбрасываются в интернет.
Это неизбежно, но гораздо хуже то, что их активно распространяют российские государственные СМИ.
Однако не всегда конспирологи заблуждаются. В 1955 году гоминьдановская разведка попыталась ликвидировать китайского премьера Чжоу Эньлая, заложив бомбу в зафрахтованный для него в Гонконге самолет. Контрразведка коммунистов предупредила Чжоу, и он в вылетел другим рейсом. Однако китайцы не стали никого предупреждать об опасности. Самолет «Принцесса Кашмира» взорвался, погибли люди, но Пекин выжал из случившегося весь возможный пропагандистский эффект, представив Тайвань и генералиссимуса Чан Кайши организаторами терактов.
Через 16 лет второй человек в Китае, наследник Мао маршал Линь Бяо, попытался сбежать в Советский Союз на самолете, поссорившись с великим кормчим. Из-за недостатка топлива судно разбилось в Монголии. Мао Цзэдун, находившийся до того в тревожном ожидании, пришел в радостное исступление узнав о таком исходе. В Китае стартовала кампания «по критике Линь Бяо и Конфуция», приведшая в итоге к реабилитации Дэн Сяопина и кадровой чистке в верхах компартии. Наследником Мао стал другой человек. Андропов по указанию Брежнева послал в Монголию команду специалистов КГБ для расследования катастрофы и идентификации останков Линь Бяо и находившихся с ним членов его семьи, что, впрочем, мало что прояснило относительно мотивации маршала.
Степень резонанса авиакатастрофы зависит от многих факторов. Когда в 1988 ракетой с американского крейсера Vincennes был сбит над Персидским заливом иранский пассажирский самолет A300 с 290 пассажирами на борту (почти как сейчас) медийный и политический эффект был минимальным. Американцы даже отказались приносить официальные извинения, сказав, что команда приняла самолет за боевой F-14. И лишь спустя восемь лет они выплатили $62 млн компенсации – по 300 000 на человека, чтобы дело не рассматривалось в международном уголовном суде. Иран на тот момент был врагом США, потому все было списано на роковое стечение обстоятельств и несчастный случай. А за год до того иракский самолет атаковал американский фрегат Stark, в результате чего погибло 37 моряков, но Ирак был условным союзником в деле отражения иранской угрозы, и потому США также предпочли не раздувать инцидент, точно так же, как в случае обстрела израильскими самолетами корабля «Либерти» в 1967 году.
Когда украинские ПВО во время учебных стрельб в 2001 году сбили российский Ту-154, Москва долго отрицала причастность Киева, и тогдашний главком ВВС Анатолий Корнуков говорил, что это «невозможно». Украина на тот момент рассматривалась как дружественное государство, стратегическое партнерство с которым перевешивало иные соображения.
В случае катастрофы под Донецком, конечно, реакция Москвы совсем иная, и президент Путин уже прямо заявил о вине официального Киева. Однако наличие и американских спутников слежения (которые в 2001 году уже через несколько часов подтвердили причастность украинской стороны) и тщательный мониторинг зоны боевых действий в Донбассе иными средствами не дадут возможности затушевать истинных виновников происшествия и, напротив, представят объективную картину произошедшего. Думается, что мы узнаем об этом уже совсем скоро.
Однако массовая гибель пассажиров однозначно переломит отношение Запада к гражданской войне на Украине. Такие происшествия, но только в гораздо меньшем масштабе, например взрыв на рынке в Сараево, служили причинами ужесточения санкций против Сербии и даже авиаударов по ней еще до выяснения всех обстоятельств. При современной технике отследить пуски ракет не представляет труда. Вне зависимости от того, кто виноват, Запад теперь вмешается напрямую, хотя формы такого вмешательства могут быть самым разными. Одно совершенно ясно: дипломатическое и экономическое давление на Россию возрастет в разы и информационную войну она проиграла при любом результате расследования.