Последние 15 лет для многих африканских стран прошли под знаком укрепления торговых связей с Китаем, превратившимся сегодня в крупного инвестора. В отличие от европейских стран, которые, руководствуясь комплексом вины за колониальное прошлое континента, долгое время были сосредоточены на гуманитарной помощи и сокращении африканских задолженностей, Китай сразу же сделал акцент на торговле и инвестициях. Это привело к тому, что из континента, зависящего от гуманитарной помощи, Африка в одночасье превратилась в континент, зависящий от частных инвестиций.
Еще в 2009 году Китай обогнал США, став крупнейшим торговым партнером Африки. А в 2013 году объемы африкано-китайской торговли превысили $210 млрд, и Китай оставил американцев далеко позади, увеличив разрыв в 2,5 раза.
Интенсивное взаимодействие с рискованным рынком, коим, естественно, является Африка к югу от Сахары, и получаемые Китаем от этого выгоды привели к тому, что и другие развивающиеся страны хлынули на континент в поисках своего места «под африканским солнцем». Взять, например, Индию, торговый оборот которой с Африкой в этом году, по оценкам экспертов, достигнет $100 млрд и, возможно, тоже превысит объемы африкано-американской торговли. В этом же направлении активно развивают свои внешнеторговые связи Бразилия и Турция, опередившие уже многие европейские государства.
Прямые инвестиции КНР в африканские страны увеличились с $500 млн в 2003 году до почти $15 млрд в 2012 году, а уже в 2013-м займы для развития инфраструктуры стран Африки южнее Сахары достигли $20 млрд.
Помощь в обмен на ресурсы
Интерес Китая к Африке абсолютно понятен. В регионе сосредоточены огромные запасы природных ресурсов, около 60% необрабатываемых земель сельскохозяйственного назначения, огромный внутренний рынок с растущей покупательной способностью и целая армия потенциальных и притом низкооплачиваемых рабочих.
Диверсификация импорта природных ресурсов в последние годы стала краеугольным камнем китайской энергетической стратегии. И КНР вовсе не делает ставку на одну лишь Россию, как кому-то, может быть, хотелось, он постоянно ищет новые возможности.
И Африка имеет для КНР исключительное значение.
За последние 30 лет, по данным Управления энергетической информации США (EIA), доказанные запасы нефти в Африке увеличились на 120%: с 57 млрд баррелей в 1980 году до 124 млрд баррелей в 2012 году. А по оценкам KPMG, у берегов континента ждут своего открытия еще по меньшей мере 100 млрд баррелей. Также значительно возросли и доказанные запасы природного газа — с 210 трлн кубических футов в 1980 году до 509 трлн в 2012 году, то есть более чем на 140%. Благодаря интенсивной разведке эти показатели постоянно увеличиваются. В одном только Мозамбике не так давно было обнаружено 127 трлн кубических футов газа, а дополнительные недоказанные запасы оцениваются еще в 152 трлн.
Китайская модель
О текущей ситуации в африкано-китайских отношениях, проблемах и выгодах этого партнерства Forbes поговорил с профессором Университета Джорджа Вашингтона и бывшим послом США в Эфиопии и Буркина-Фасо Дэвидом Шинном:
— Г-н Шинн, какие основные выгоды извлекает из этого партнерства китайская сторона, а какие — африканские государства?
— Конечно, Китай находится в выигрыше от этого сотрудничества, так как для того, чтобы питать свою промышленность, ему необходимы природные ресурсы. А для растущего числа африканских стран Китай стал важным источником инвестиций и альтернативой инвестициям западных стран и международных финансовых институтов.
Хотя в последние несколько лет сальдо торгового баланса у Китая со странами Африки было в целом отрицательным, положительное торговое сальдо наблюдается в торговле с большинством бедных ресурсами африканских государств. Для них это проблема. Но для стран, богатых природными ресурсами, торговля с Китаем, несомненно, несет в себе положительный заряд. Помимо лежащей на поверхности выгоды от экспорта ресурсов необходимо также учитывать и тот факт, что китайские закупки, как правило, поднимают мировую цену на определенные товары.
— Экономический рост Китая сейчас замедляется. Скажется ли это на будущем китайско-африканского взаимодействия?
— Да. Китай, скорее всего, будет сокращать свой импорт из Африки. Если снижение темпов роста окажется существенным, то африканским странам могут грозить серьезные последствия в виде снижения цен на сырье, сокращения китайских инвестиций и помощи. Впрочем, даже если экономический спад в Китае окажется значительным, он не продлится вечно. Поэтому если Китай на какое-то время и уйдет, потом он все равно вернется в Африку в качестве основного торгового партнера.
— Какие, на ваш взгляд, недостатки существуют у китайской бизнес-модели в Африке? Каковы самые спорные моменты коммерческой деятельности КНР на африканском континенте?
— В целом бизнес-модель Китая работала в Африке хорошо. Стоит только посмотреть на количество контрактов, выигранных китайскими компаниями (как государственными, так и частными) в конкуренции с западным бизнесом и компаниями Индии, Бразилии, России и Турции. С западной точки зрения у этого партнерства есть один главный недостаток: китайцы готовы мириться с коррупционной практикой, которая устоялась в некоторых африканских странах. Это приводит к недобросовестной конкуренции и способствует плохой системе управления в Африке.
— Мы часто слышим заявления о недобросовестной эксплуатации Африки от западных коллег, но голоса непосредственно африканской стороны в этом критическом потоке практически не слышны. Все ли устраивает Африку в сложившемся партнерстве?
— Многие африканцы обеспокоены тем, что некоторые китайские продукты хотя и не дороги, но низкого качества. Африканцы жалуются, что на китайские проекты привлекается больше китайской рабочей силы, чем требуется, а некоторые компании запятнали себя плохим обращением с африканскими сотрудниками. Также африканцы обеспокоены наплывом китайских мелких предпринимателей и торговцев, которые конкурируют с местными жителями. И наконец, растет число случаев, когда дешевый китайский импорт заменяет собой продукцию, произведенную африканцами. Это уже стало серьезной проблемой в текстильном секторе, а также затрагивает и множество других продуктов. Например, таких как батарейки и базовое электронное оборудование.
Между тем, несмотря на неоднократные заявления КНР о снижении доли природных ресурсов в импорте из Африки, именно они остаются основной составляющей торговли. В общей сложности в 2013 году импорт сырой нефти из Африки покрыл 23% потребности Китая. При этом нефть составляет 64% от общего импорта Китая из африканских стран. Также Африка обеспечивает 6% китайского импорта железной руды (в основном из Южной Африки) и 8,3% импорта меди (по большей части из Замбии). Формула африкано-китайского сотрудничества: «помощь в обмен на ресурсы». Многочисленные проекты по строительству дорог и инфраструктуры в Африке интересуют китайский бизнес с прагматической стороны, без них поставки сырья в Поднебесную были бы просто невозможны.
Сотрудничество или эксплуатация?
На фоне роста показателей взаимной торговли, появляются и причины для недовольства как самих африканцев, так и международного сообщества. Так, например, китайские корпорации не следят за соблюдением экологических норм, участвуют в коррупционных схемах, допускают многократные нарушения прав африканских рабочих и вообще готовы получить выгоду любыми способами, сотрудничая при этом с авторитарными режимами без лишних сантиментов по поводу отсутствия демократии, прав человека, прозрачности сделок — всего того, что не позволяет некоторым странам получить займы у МВФ.
Не стоит обольщаться и иллюзией создания множества рабочих мест. Во-первых, за предыдущее десятилетие в Африку переехало около миллиона китайцев, которые и занимают львиную долю созданных вновь позиций. Во-вторых, хлынувший на континент дешевый китайский импорт оказался непосильным конкурентом для местного малого бизнеса, который и без этого находился в зачаточном состоянии. В итоге, по данным экспертов издания African Globe, потери африканской экономики от растущего китайского проникновения составили 75 000 рабочих мест.
Естественно, что общественные настроения в такой ситуации складываются не в пользу КНР. На Западе китайская политика в Африке уже давно характеризуется как эксплуататорская, а в ряде случаев даже говорят о ее неоколониальной природе. Но и внутри африканского общества растет недовольство тем фактом, что Африка, по словам бывшего главы ЦБ Нигерии Ламидо Сануси, открывается навстречу «новой форме империализма», в которой Китай забирает сырьевые материалы Африки и продает то, что он произвел, не делясь при этом опытом и технологиями.
Год назад в Сенегале местные активисты не позволили китайцам получить недвижимость в центре столицы, а в Танзании профсоюзы выступили против решения правительства впустить в страну китайских предпринимателей. В будущем вместе с ростом среднего класса, будут шире распространяться и подобные критические взгляды. К африканскому среднему классу Африканский банк развития относит всех, кто тратит от двух до двадцати долларов в день. Под эту категорию на сегодняшний день попадают 34% африканцев (326 миллионов человек), по сравнению с 27% в 2000 году. Фактически мы говорим о людях, которым уже есть, что терять, но которые не получают персональных выгод от китайского присутствия, в отличие от коррумпированной верхушки. И с ними китайцам, по всей видимости, придется считаться.
Как Китай пытается преодолеть имидж «плохого парня»
Постоянные упреки за проводимую в Африке политику, кажется, не сильно волновали Пекин, пока исходили от западных партнеров. Но, когда голос недовольства стал подниматься внутри самого континента, рискуя навредить китайскому бизнесу, то КНР не осталось ничего иного, кроме как менять имидж.
В мае 2014 года премьер-министр Ли Кэцян признал, что в африкано-китайских отношениях нарастает напряжение. И видимо для того, чтобы снизить градус недовольства и снять с себя обвинения в неоколониальных практиках, Пекин 10 июля огласил новую стратегию помощи зарубежным странам, акцент которой приходится именно на страны Африки южнее Сахары. Она содержит набор конкретных медицинских, сельскохозяйственных и инфраструктурных проектов, развитие которых в ближайшее время будет осуществляться при участии китайского капитала. Важно, что доля африканских стран в общем числе получателей китайской помощи увеличена по сравнению с практикой прошлых лет.
Так, в 2012 году поддержка Африки увеличилась до 51,8% общего объема помощи Китая, с 45,7% в 2009 году. Эта тенденция выгодно отличается от политики стран ОЭСР, которая планомерно снижает аналогичные программы.
Новая риторика начала активно обсуждаться сразу после визитов в Африку председателя КНР Си Цзиньпина в 2013 году и премьера Госсовета КНР Ли Кэцяна. На официальном уровне было заявлено, что КНР стремится к уменьшению роли природных ресурсов в китайско-африканских отношениях и вместо этого фокусируется на сотрудничестве по вопросам развития, включая инфраструктуру, транспортные сети, обрабатывающую промышленность и медицину.
К сегодняшнему дню Китаем было реализовано уже несколько сотен проектов помощи Африке. Было построено 30 больниц, 30 малярийных центров, 150 школ. Ощутимую роль КНР сыграла и в международной помощи по борьбе с лихорадкой Эбола. Конечно, это тоже понятный расчет — вирус ставил под угрозу будущее энергопоставок, поэтому Китай, как никто другой, был заинтересован в победе над ним.
В действительности Китай демонстрирует все более гибкую политику по отношению к своим партнерам и даже готов иногда поступиться своими принципами. Недавно Китай начал оказывать помощь Буркина-Фасо — несмотря на то что эта страна признает суверенитет Тайваня. Данная программа помимо Буркина-Фасо коснулась еще трех крупных производителей хлопка — Бенина, Мали, Чада. Суть программы заключалась в передаче семян хлопчатника, сельскохозяйственной техники, удобрений, а также обучении технического персонала. По оценкам экспертов, хлопок является лучшей и важнейшей статьей сельскохозяйственного экспорта из Африки в Китай.
Экономические интересы превыше всего. Хочешь, чтобы инвестиции работали и ресурсы непрерывно поступали — защищай завоеванные горизонты. И если для этого надо создать образ «хорошего парня», с которым выгодно иметь дело всем прослойкам африканского общества, Китай не поскупится. В ближайшей перспективе, мы, скорее всего, увидим, как китайские компании вводят квоты для увеличения участия африканской рабочей силы на предприятиях, а вновь строящиеся на юани школы выберут китайский в качестве иностранного языка для изучения. Время грубой экспансии безвозвратно проходит, уступая место мягкой и более гуманной.