Последние пару недель оказались крайне нервозными (хотя отчасти и радостными) для владельцев украинских долгов. С одной стороны, СБУ возбудила уголовное дело в связи с выпуском в декабре 2013 года облигаций, переданных России в обмен на $3 млрд из средств Фонда национального благосостояния, и выплатой комиссии ВТБ за организацию размещения. Многолетний опыт говорит, что когда заемщик прибегает к уголовному правосудию, можно даже не подозревать его в намерении не платить по долгам – можно быть в этом твердо уверенным. С другой стороны, премьер Арсений Яценюк, выступая на телевизионном шоу, сказал: "Придется платить, а что делать?" А "Нафтогаз Украины", который уже несколько раз реструктурировал и переоформлял свои еврооблигации, погасил $1,7 млрд их владельцам с минимальным опозданием фактически из средств МВФ. Из этого же источника были погашены долги все того же "Нафтогаза" "Газпрому". Такое разнообразие действий Украины и украинских эмитентов как минимум требует пояснений.
В данный момент на Украине разворачиваются три отдельные долговых истории. Первая история с «довеском» в виде пресловутых $3 млрд - это ситуация вокруг государственного долга.
По нему в ближайшие два года ждать дефолта в узком смысле этого слова, то есть неспособности или нежелания оплачивать госдолг, не стоит.
После того как по суверенным еврооблигациям расплатились в июне и августе, проблемы нет. Следующие большие погашения по публичному долгу, который пока платился строго по графику и находится де-факто под патронажем МВФ, намечены на конец 2015 года. Облигации с погашением в 2017 и 2022 году, скорее всего, более рискованны – если не относиться к адептам быстрого возрождения украинской экономики в результате выхода на европейский шлях. Ставка по страхованию украинского долга от дефолта в пределах 5 лет составляет 1300 базовых пунктов (13% в год), то есть рынок оценивает вероятность дефолта существенно выше, чем вероятность его предотвращения. И не факт что разница примерно в 8% годовых в доходности украинских бумаг по сравнению с Испанией или Италией компенсирует этот риск. В конце концов, даже при самом благоприятном сценарии таких программ помощи, как Греции, Украине ждать не стоит, да и греческая цена не выглядит столь привлекательной.
При этом решение об обслуживании (в июне проценты были оплачены) облигаций, принадлежащих российскому ФНБ, будет откровенно политическим – оно зависит от результатов более широких переговоров о формате экономических отношений России и Украины. Учитывая, что этот долг был взят свергнутым правительством и, по утверждению украинской стороны, средства ушли непонятно на что, долг может быть признан одиозным (по классификации ООН, то есть взятым не в интересах государства и его граждан) и не подлежащим погашению. Еще летом, в том числе на Западе, раздавались голоса что нужен специальный закон британского парламента либо судебное решение, признающее долг, по которому выпущены облигации, одиозным и неисполнимым по английскому праву. По данному вопросу делать прогнозы — дело крайне неблагодарное, но вероятность если не полного отказа в платежах, то рассрочки погашения на 5-10 лет весьма велика.
Вторая история – корпоративный долг.
Украинские компании закредитованы, при этом слабая гривна, политическая нестабильность и экономический спад лишили их возможности платить по валютным долгами. В ближайшие несколько месяцев негосударственному сектору украинской экономики предстоят выплаты примерно на 25% годового ВВП – сказывается начало погашений долгов, массово выпущенных на рынок в 2010-2012 годах.
С конца июля одна компания уже объявила о планах реструктуризации. Сельскохозяйственные конгломераты страдают от провала продаж в страны Таможенного союза, а угольные и металлургические компании - от дестабилизации в Донбассе. В результате корпоративный долг торгуется на дефолтных уровнях. При этом проблема сама собой не решится - потребности в рефинансировании этого года с трудом покрываются имеющимися резервами и программой МВФ, следующий год также представляет проблему (требуется погашения корпоративных облигаций и синдицированных кредитов на $11 млрд). Ожидать масштабной поддержки корпоративным эмитентам (да и большинству банков) не стоит, поэтому вопрос не в том, будет ли реструктуризация большинства облигаций, а в сроках рассрочки и масштабе «стрижки» купонных выплат и тела долга. Возможно, имеют смысл изучение казахстанского опыта и консолидированные переговоры с участием правительства и НБУ.
Наконец, газовый долг останется на повестке дня, но, скорее всего, станет менее острой проблемой.
Часть средств МВФ пошла и на покрытие долга "Газпрому", но формирование новых задолженностей практически неизбежно. Так же как и обслуживание долга России, скорость и объемы выплат – вопрос сугубо политический и зависящий от переговоров по цене и объемам поставок и даже от погоды и потребностей в российском газе со стороны европейских и украинских потребителей. В итоге владельцы рыночных еврооблигаций, особенно краткосрочных, могут немного расслабиться, держатели корпоративного долга — подготовиться к списаниям, ну а в российском Минфине и "Газпроме" работают люди и без того привычные к долговому торгу.