Есть апокрифический рассказ о том, как супруга основателя династии Ротшильдов Майера Амшеля отреагировала на разговоры о возможности очередного столкновения европейских держав. «Война? Чепуха. Мои мальчики им не позволят», — якобы заявила мать самых могущественных на тот момент банкиров. Если такой диалог имел место в действительности, то масштабные конфликты, сотрясавшие мир в последующие столетия, свидетельствуют скорее о падении влияния Ротшильдов, нежели о кардинальной смене их приоритетов.
Впрочем, не о них сейчас речь, а о «ротшильдах» в широком смысле этого слова — обладателях крупных состояний, которые, исходя из собственных бизнес-интересов, могут перевести конфронтационное развитие событий в той или иной стране в мирное русло.
Вопрос сугубо прикладной, поскольку трудно представить какую-либо иную силу, способную нормализовать обстановку в Украине.
Вряд ли имеет смысл искать претендентов на эту роль в украинском списке Forbes. Они могли еще как-то оставаться над схваткой и заниматься классическим олигархическим торгом, пока продолжалась партия Виктор Янукович — Майдан. После проигрыша первого многие украинские олигархи сами рискуют стать из закулисных игроков разменными фигурами. Это, конечно, хорошо, что Ринат Ахметов и другие «уважаемые люди Донбасса», как утверждает глава Донецкой обладминистрации Андрей Шишацкий, «видят будущее в единой, целостной Украине». А Игорь Коломойский вообще в весьма жесткой форме призвал харьковского мэра Геннадия Кернеса, которого вместе с харьковским губернатором Михаилом Добкиным некоторые впечатлительные российские публицисты уже сравнили с Мининым и Пожарским, воздержаться от сепаратистских заявлений, предупредив, что тот может «осложнить свою и так непростую судьбу».
И все же после возвращения в игру Юлии Тимошенко, для которой тот же Ахметов или Дмитрий Фирташ не меньшие аллергены, чем Янукович, и заметного усиления политического веса организаций вроде «Правого сектора» с национал-социалистической, а, следовательно, и антиолигархической идеологией, риск потери активов для крупных украинских собственников возрастает. Лишнее тому подтверждение — установленный «евромайданом» запрет на вхождение в новое правительство кого-либо из списка ста богатейших людей Украины. Что выглядит еще более симптоматично на фоне сообщений о борьбе Ахметова и Фирташа за контроль над уже оппозиционной Партией регионов.
«Финансовые скрепы» для переживающей тяжелейший кризис державы придется искать за ее пределами. И как ни парадоксально, заметную роль здесь может сыграть Россия, чьей помощи ждут «сепаратисты» из юго-восточных областей Украины. Пока политически активные жители Севастополя, Одессы, Луганска или тех же Харькова с Донецком вспоминают об «операции по принуждению к миру» Грузии, победившей оппозиции впору апеллировать к российскому Минфину.
Если в декабре 2013 года решение Владимира Путина о приобретении на $15 млрд украинских евробондов многие наблюдатели не без оснований расценили как попытку, используя «народные» (из Фонда национального благосостояния) деньги, помочь Януковичу, то теперь этот кредит работает уже в пользу новой власти. Трудно предположить, что Россия, имея в своем портфеле уже на $3 млрд бумаг, согласится, чтобы они превратились в труху. А это более чем возможно как раз при отсоединении от Украины областей, обеспечивающих не менее половины республиканского промышленного производства.
Критики такого «бухгалтерского» подхода скажут, что, когда речь идет о защите братьев по вере и крови, никакие деньги не имеют значения. Но, во-первых, на кону нынешней схватки за Украину тоже стоят деньги, только еще большие. Тут и стремление европейского бизнеса получить новые рынки сбыта, и отголоски борьбы за иранские нефтяные поставки, с которых вот-вот будет снято эмбарго и которые в Европу могут осуществляться в том числе и через Украину (если ее не будет сотрясать гражданская война). Да и Москва, как известно, свое негативное отношение к евроинтеграционным планам Киева тоже объясняла исключительно экономическими причинами — опасениями, что российская промышленность не выдержит конкуренции с беспошлинно прибывающими через Украину европейскими товарами.
Во-вторых, как показывает пример тех же Ротшильдов, деньги, предоставляемые в кредит суверенам, тоже можно использовать для решения вполне достойных и далеко не материальных задач, в частности как раз для улучшения жизни соплеменников и единоверцев. Так почему бы ведомству Антона Силуанова не оговорить приобретение Россией очередного транша украинских еврооблигаций сохранением культурной и языковой автономии юго-восточных областей и Крыма, недопущением националистических выпадов в адрес русскоязычного населения западных областей, соблюдением неприкосновенности Киево-Печерской лавры и других объектов РПЦ и т. п.?
И.о. президента Александра Турчинова никто, что называется, за язык не тянул, когда в своем обращении к нации он особо подчеркнул «важность связей с Российской Федерацией» и готовность к «диалогу с руководством России, чтобы построить отношения с этой страной на новой, действительно равноправной и добрососедской основе». Сказанные им же парой абзацев ранее слова о том, что «Украина катится в пропасть и находится в преддефолтном состоянии», многое объясняют. А депутат от партии «УДАР», экс-министр финансов Виктор Пинзенык прямо признает, что Киев рассчитывает получить очередной транш от Москвы.
Действительно, несмотря на заявления американских, британских и немецких дипломатов о необходимости оказать финансовую помощь Украине, велика вероятность, что Запад будет дожидаться поступления на счета НБУ российских денег.
Как гарантию того, что Россия не станет реализовывать силовой сценарий по отношению к «беспокойному соседу» и миллиарды МВФ не уйдут в песок.
В свою очередь министр экономического развития Алексей Улюкаев заявляет, что Россия готова купить украинских евробондов еще на $2 млрд, но ждет ясности по составу кабмина и его программе. Иными словами, Улюкаев с Силуановым решили поиграть в МВФ, а надо бы сыграть в Ротшильдов.
Нефтегазовая рента в кои-то веки может пополнить весьма узкий круг союзников России, обозначенный в свое время Александром III. При этом в отличие от армии и флота она дает шанс действовать, как Британская империя, — уходить, оставаясь. И грех этим шансом не воспользоваться. Пересмотреть условия предоставления кредита или вовсе отказаться от покупки украинских евробондов все же намного проще, чем вывести танки, восстановить разрушенные отношения и, тем паче, вернуть человеческие жизни.