Недавнее заявление президента Сбербанка Германа Грефа о том, что российские банки не могут привлекать средства за границей по любой ставке и что его банк не исключает роста ставок по валютным вкладам, совпали с действиями ЦБ, который начал активнее предлагать банкам валютную ликвидность через так называемые «валютные свопы». Это явно отражает обеспокоенность положением в банковском секторе. Участники рынка с наиболее буйной фантазией уже начали предсказывать немедленное введение валютного контроля (в жесткой форме или более мягко — через 100-процентную продажу валютной выручки юрлицами, как это сделал Нацбанк Украины) и принудительную конверсию валютных вкладов и кредитов по указанию свыше.
Для крупнейших госбанков, привыкших к потокам денег от еврооблигаций и синдицированных кредитов по смешным (в связи с глобальной эпохой дешевых денег) ставкам, создалась тяжелая ситуация. В конце концов, еще в июне Сбербанк смог занять €1 млрд под 3,35% годовых на 5,5 лет, а Газпромбанк — на 5 лет и под 4%, но это было в досанкционную эпоху. Новые выпуски в Европе и США оказались под запретом. При этом обязательства банков в иностранной валюте никто не отменял — у того же Сбербанка в обращении 22 выпуска облигаций в долларах, евро и швейцарских франках номиналом около $16 млрд (речь идет только о российской «маме», европейские и турецкая «дочки» не попали в санкционный список).
Пока острых причин для беспокойства нет.
Валютные риски Сбербанка всегда были достаточно хорошо управляемыми. Ближайшие погашения облигаций – 400 млн швейцарских франков в ноябре и $1,5 млрд в июле 2015 года – не создают особых рисков. Выплаты по другим внешним займам «размазаны» во времени. Ситуация ВТБ и Газпромбанка также достаточно комфортная.
Если говорить об источниках привлечения валюты рыночными методами, то в первую очередь это средства населения и корпораций, в том числе жертв зарубежных санкций. С весны население «засундучило» около $32 млрд, при этом вклады в валюте уменьшились (если считать в долларах или евро), так что не потраченная на туризм и не вывезенная за рубеж валюта осталась под матрацами. Некоторое повышение процентных ставок может привлечь часть этих запасов. Корпоративные средства также являются значимым ресурсом, за который опять началась борьба, и госбанки вполне могут выступить центром притяжения для корпораций, не желающих рисковать на Западе или в частных российских банках.
Сейчас страх, а не жадность, правит рынком. Отсюда избыточное резервирование валютных средств на ММВБ – и эта ликвидность должна найти выход.
Основной вопрос сейчас – действия регулятора в условиях оттока капитала, падающего рубля и растущей просрочки по кредитам. Хотя председатель ЦБ Эльвира Набиуллина заявила журналистам, что Банк России сейчас не видит необходимости кредитовать российские банки в иностранной валюте, решение о предоставлении свопов начиная со среды было объявлено вечером во вторник. Решение о свопах является психической атакой на паникеров – все видят возможности ЦБ оказать экстренную поддержку банкам как в рублях, так и в валюте, а при необходимости лимиты могут быть повышены в любой момент.
В мировой практике подобная мера применяется редко, как правило, центробанки предоставляют ликвидность только в своей валюте. Последние исключения из правил случались в 2008-м и 2010 годах, когда ЕЦБ открыл своповую линию с ФРС и предоставлял доллары европейским банкам, в моменты разбалансировки рынков. С четверга 18 сентября ЦБ предоставляет желающим банкам валютные свопы сроком на 1 день («сегодня/завтра» – лимит $1 млрд и «завтра/послезавтра» – лимит $2 млрд). До этого ЦБ осуществлял только обратные операции по предоставлению ликвидности, при которых банки получали рубли. Если убрать ненужные технические детали, такое привлечение долларов от регулятора будет несколько дороже, чем сложившиеся рыночные уровни, что снизит риски избыточного использования этого канала. Среднедневной оборот в сегменте рынка свопов «сегодня/завтра» составляет в последние недели $9-10 млрд, и лишний миллиард по слегка увеличенной ставке не сделает погоды, но еще раз покажет, кто тут главный.
В краткосрочном периоде за валютные риски крупнейших банков можно быть относительно спокойными, но предугадать, как будут действовать денежные власти в случае новых санкций, сложнее. Отказ ЦБ от увеличения процентных ставок на заседании 12 cентября и подтверждения отправления рубля в свободное плавание не гарантируют отказа от резких движений в случае избыточного давления на резервы или банковской паники.
Текущее законодательство предоставляет регулятору достаточно широкий набор инструментов как для балансировки потребностей банков в краткосрочной ликвидности, так и для ограничения движения средств (последними практически не пользуются с 2005-2007 годов). Доля валютных кредитов (за исключением ипотеки) невысока, а валютные риски банковской системы снизились по сравнению с 2008 годом (хотя и ростом за последние полгода доли депозитов в валюте с 20% до примерно 26%). В таких условиях более разумно повышать доверие к банковской системе, нежели рубить с плеча и стимулировать домашнюю «засолку» долларов и евро.