Одна из основных целей задуманного Минфином и реализуемого с экспертной помощью Энергетического центра «Сколково» маневра в налогообложении нефтянки — минимизация рисков, возникающих при создании Единого экономического пространства (ЕЭП). Дело в том, что после прекращения действия межправительственных соглашений, ограничивающих объемы поставок нефти и нефтепродуктов, у Белоруссии и Казахстана появляется возможность увеличения их беспошлинного ввоза и последующего реэкспорта. Уже сегодня эта «плата за дружбу» с партнерами по ЕЭП оценивается нами более чем в $7 млрд в год, и в дальнейшем сумма может кратно возрасти. Таким образом, смысл маневра заключается в том, чтобы, поэтапно сократив экспортные пошлины до уровня Казахстана, снизить экономические стимулы для реэкспорта.
В процессе обсуждения маневра вскрылись недостатки существующей налоговой системы.
Главный, конечно, был известен и ранее — он заключается в том, что система ориентируется на оборотные налоги. В этом плане налоговый маневр нам ничего не дает, поскольку снижение экспортной пошлины компенсируется ростом НДПИ. Однако обнажилась другая проблема — чрезмерная сложность налоговой системы, вытекающая из самой ее структуры. Неэффективная с точки зрения изъятия ренты для проектов на ранней стадии система привела к введению огромного числа льгот и преференций как для отдельных категорий запасов, так и для отдельных регионов. Все это серьезно усложнило изменения налоговой системы. В результате нам пришлось прорабатывать новые формулы для всех льготных категорий, чтобы обеспечить для них нейтральность налогового маневра.
При реализации маневра риски возникают и для потребителей. Так, снижение таможенных пошлин приводит к увеличению цен на внутреннем рынке. В случае бензина и дизтоплива роста цен можно избежать, снижая акцизы. А по керосину и нафте предполагается ввести государственное субсидирование продаж на внутреннем рынке для авиации и нефтехимии. С точки зрения нефтяной отрасли, налоговый маневр несколько улучшает экономику добывающих проектов. В отношении переработки отсрочка введения 100% пошлины на мазут на два года позволяет улучшить экономику «простых» НПЗ. В особенности выигрывают те заводы, на которых осуществляется строительство мощностей по глубокой переработке. Также плюсом маневра является снижение пошлин на бензин, что устраняет существующий искусственный перекос в сторону дизтоплива.
Отдельного разговора заслуживает эффект для компаний, ведь у всех разная структура активов. Те, у кого велика доля перерабатывающих мощностей, находятся в худшем положении, потому что маневр сократит субсидии, которые сегодня государство предоставляет НПЗ. Компаниям с большей долей добывающих активов маневр более выгоден. Любопытно, что, по нашим расчетам, больше всех от маневра, по сравнению с планировавшимся ранее резким повышением пошлины на мазут (до 100% от пошлин на сырую нефть), выигрывает «Роснефть».
Это связано с тем, что сегодня на заводах компании высока доля мазута, но и процесс модернизации ведется довольно активно. Маневр не ухудшает экономику комплексных НПЗ с высокой глубиной переработки, поэтому он сохранит инвестиционную привлекательность нефтехимической «дочки» «Роснефти» ВНХК. Новые проекты по добыче в Восточной Сибири также от маневра выигрывают.
Удивительно, что при этом «Роснефть» больше всех эту инициативу критикует.
Отчасти это может быть связано с низкой вовлеченностью компании в процесс обсуждения параметров маневра.
Если посмотреть на проблему шире, то, на мой взгляд, маневр — движение в верном направлении. Он посылает два важных сигнала. Первый — о том, что простая переработка не является приоритетом государства. Те компании и регионы, которые проинвестировали в строительство первичных мощностей и не имеют планов по их модернизации, в результате проведения маневра окажутся в тяжелом положении. Второй сигнал заключается в том, что государство осознает необходимость поддержания и стимулирования добычи.
Самое же главное, что маневр можно рассматривать как последовательное движение в сторону отказа от экспортных пошлин как механизма изъятия нефтяной ренты. Экспортные пошлины играют двойную роль: это и основной источник поступлений в бюджет, и субсидии для внутреннего рынка. Однако этот механизм мешает введению нормальной налоговой системы, ориентированной на налогообложение финансового результата. Дискуссия о необходимости перехода к такой системе ведется уже много лет. Пока результатов обсуждение не принесло, но мы надеемся, что после завершения налогового маневра Минэнерго и Минфин вернутся к этому вопросу.
Представляется правильным со временем снизить НДПИ, в качестве компенсации введя налог на дополнительный доход, если мы говорим о новых месторождениях, или налог на финансовый результат для старых. Конечно, эту систему надо будет обкатать, чтобы минимизировать риски для бюджета, потребуется и переходный период, и пилотные проекты.
Однако очень важно этот процесс запустить в самое ближайшее время.
В противном случае мы останемся с громоздкой системой, которая недостаточно стимулирует новые проекты. Отдельные преференции, которые и так существуют для этой системы и, очевидно, будут вводиться и дальше, ее только усложнят, снизят предсказуемость доходов бюджета и не создадут нормальных условий для работы отрасли. Нормальные же условия определяются двумя вещами — стабильностью и оптимальной конфигурацией налоговой системы. К этому и следовало бы стремиться.