Как брат губернатора Подмосковья заработал состояние в $550 млн
Серый пятиэтажный дом дореволюционной постройки рядом с местом, где тихая Николоямская улица пересекает Садовое кольцо, способен заинтересовать либо любителей московской старины, либо посетителей небольшой клиники, занимающей первый этаж. Помещения на первом этаже принадлежат компании «Гранд Лэнд» Людмилы Воробьевой — жены Юрия Воробьева, заместителя председателя Совета Федерации и давнего соратника министра обороны Сергея Шойгу. «Гранд Лэнд» также владеет четырехэтажным бизнес-центром на противоположной стороне Николоямской, построенным в 2014 году.
С конца 1990-х «Гранд Лэнд» активно инвестировала в недвижимость, в том числе на Рублевке. Вместе с компанией инвестировал в промышленные активы, например, в лесопромышленный комплекс в Архангельской области или угольный разрез в Хакасии, младший сын Людмилы и Юрия Воробьевых — Максим.
У Максима Воробьева внушительный послужной список — среди его партнеров были миллиардеры Олег Дерипаска и Геннадий Тимченко. Для бизнесмена 2021 год оказался знаковым — почти вдвое выросла капитализация компании «Русская аквакультура», которую он создавал вместе с братом Андреем, сегодня возглавляющим Московскую область. А в июне металлургический гигант Evraz сообщил, что Воробьеву принадлежит почти 3% акций.
В этом году Forbes впервые оценил состояние Максима Воробьева — в $550 млн. Этой суммы достаточно для попадания в рейтинг 200 богатейших бизнесменов России. Воробьев — непубличный бизнесмен, единственное интервью он давал в 2007 году. «Я частный инвестор и не стремлюсь к публичности — ни в том, сколько зарабатываю, ни в том, сколько трачу на благотворительность и меценатство», — заявил предприниматель Forbes. Но согласился ответить на несколько вопросов о том, как устроен его бизнес.
Бизнес в море
Максим Воробьев занялся рыбным бизнесом в 1997 году, когда в 21 год вместе с братом Андреем основал компанию «Русское море». Компания начала импортировать рыбу и построила в подмосковном Ногинске рыбоперерабатывающий завод. В 2002 году Андрей Воробьев ушел в политику и оставил рыбный бизнес на младшего брата. При Максиме Воробьеве компания начала выращивать рыбу, а в 2010 году провела IPO.
В 2011 году, когда компания переживала не лучшие времена из-за падения спроса и высокого долга, 30% «Русского моря» купила Volga Group Геннадия Тимченко. Миллиардер не погружался глубоко в бизнес, предоставив возможность заниматься компанией своему зятю Глебу Франку, которому вскоре продал долю в «Русском море». Помимо аквакультуры, Воробьев и Франк начали заниматься ловлей рыбы, скупив несколько крупных компаний на Дальнем Востоке. Из этого направления вырос один из крупнейших игроков отрасли — Русская рыбопромышленная компания (РРПК) с выручкой более 20 млрд рублей.
В начале 2018 года пути Воробьева и Франка разошлись. Зять Тимченко стал единственным собственником РРПК, а Воробьев выкупил его долю в «Русской аквакультуре» (так называется после переименования в 2015 году «Русское море»). Знакомые обоих бизнесменов говорили Forbes, что они могли разойтись из-за разницы в подходах: Воробьева якобы мог смутить агрессивный подход Франка к получению квот на вылов рыбы и краба.
У Воробьева иное объяснение. «РРПК действительно интересная компания, — рассуждает бизнесмен. — Мы с Глебом вместе начали консолидацию разрозненных частных рыболовецких компаний с привлечением банковского финансирования, собрали суперкоманду для интеграции и повышения операционной эффективности и прозрачности. Но этап перехода к более агрессивному росту РРПК совпал со сложностями в «Русской аквакультуре», где требовалось мое личное более глубокое вовлечение и финансирование. Поэтому я решил сфокусироваться на аквакультуре, а Глеб Франк продолжил реализовывать амбициозную стратегию развития РРПК». Франк выкупил долю Воробьева в РРПК, Воробьев — долю Франка в «Русской аквакультуре».
«Русская аквакультура» столкнулась с трудностями. В 2014 году по компании ударили продовольственные санкции, а в 2015-м ее мурманские фермы столкнулись сразу с двумя массовыми случаями гибели рыбы — сначала на садки напала лососевая вошь, затем произошла вспышка миксобактериоза. Потери только из-за гибели рыбы составили 1 млрд рублей при выручке в 864 млн рублей. «Русская аквакультура» вышла из бизнеса по торговле рыбой, а вплоть до 2018 года производство обеспечивали только хозяйства в Карелии.
В декабре 2017 года «Русская аквакультура» провела SPO на 1,6 млрд рублей, 39% допэмиссии приобрел сам Воробьев. Он также говорит, что преодолеть сложности «здорово помогли» средства, вырученные от сделки с Франком.
В 2020 году выручка «Русской аквакультуры» составила 8,3 млрд рублей. С конца года акции компании подорожали на 80% — до 470 рублей. Стоимость доли Воробьева (около 48%) составляет $270 млн. Воробьев не намерен серьезно сокращать долю в «Русской аквакультуре», которую называет «одним из самых высокотехнологичных бизнесов в сельском хозяйстве». Его амбиции — увеличить долю компании на российском рынке красной рыбы с 12% до 26%. «Потенциально возможный объем выращивания красной рыбы на рыбоводных участках «Русской аквакультуры» составляет около 50 000 тонн. Это более чем в три раза превышает объем вылова 2020 года», — говорит бизнесмен.
Бизнес на земле
Партнерство Воробьева с Геннадием Тимченко и Глебом Франком не ограничивалось рыбным бизнесом. В 2012 году бизнесмен купил около 11% в строительном подрядчике «Стройтрансгаз», но уже в 2015-м продал пакет своему многолетнему партнеру Михаилу Кенину. По словам Воробьева, идея инвестировать в «Стройтрансгаз» появилась после положительного опыта в строительстве нескольких проектов в Санкт-Петербурге. Партнером бизнесмена в северной столице был другой участник списка Forbes. В 2007 году Воробьев и Кенин купили 25% в строительной компании Олега Дерипаски «Главстрой-СПб».
В 2012 году Кенин вместе с гендиректором «Главстрой-СПб» создал девелопера «Самолет». Тогда же Воробьев вышел из капитала «Главстрой-СПб» и получил миноритарную долю в одной из дочерних структур новой компании. За несколько лет «Самолет» стал одним из крупнейших строителей жилья в Подмосковье, а в октябре 2020 года вышел на биржу. С момента IPO акции компании выросли в пять раз, и сейчас доля Кенина в «Самолете» стоит больше $1 млрд.
У «Самолета» — один из крупнейших земельных банков среди российских девелоперов: вместо того, чтобы покупать участки, девелопер договаривается о партнерстве с крупнейшими лендлордами, среди которых миллиардеры Александр Светаков и Роман Абрамович. Собеседники Forbes со строительного рынка полагают, что успех в переговорах обеспечивает в том числе фамилия Воробьева, ведь его брат Андрей с 2012 года руководит Московской областью. В «Самолете» это всегда отрицали.
Воробьеву принадлежит около 29% в компании «Самолет две столицы», которая реализует проекты в Москве, Новой Москве и Ленинградской области — таким образом бизнесмен избегает конфликта интересов. Накануне IPO агентство Cushman & Wakefield оценивало справедливую стоимость доли «Самолета» в этих проектах почти в 42 млрд рублей. Воробьев утверждает, что не участвует в переговорах с лендлордами даже по проектам в Москве, ограничиваясь лишь обсуждением вопросов стратегии «Самолета» в рамках совета директоров.
Бизнес по всему миру
В конце 2012 года, когда Андрей Воробьев принимал от Сергея Шойгу пост губернатора Подмосковья (тогда он был исполняющим обязанности главы области), Максим Воробьев вышел из совета директоров «Стройтрансгаза» и продал долю в «Главстрой СПб», чтобы, как он сам говорил, «не давать повод для разговоров по возможному конфликту интересов в Московской области». Еще одной причиной было желание сосредоточиться на собственных проектах. «Ведомости» тогда писали о желании бизнесмена создать венчурный фонд на $50 млн для инвестиций в интернет-проекты.
В 2015 году Воробьев создал российско-сингапурскую Amereus Group для, как он сам говорит, инвестиций в частные и публичные компании «новой экономики». Воробьев отказался раскрыть объем активов под управлением Amereus, сообщив лишь, что в настоящий момент в портфеле около дюжины технологичных компаний из России, Европы, США и Юго-Восточной Азии.
Крупнейшими активами Воробьев называет доли в Санкт-Петербургской бирже (ему принадлежит около 5,5%) и интернет-площадку для госзакупок «РТС-Тендер». В июне 2021 года она за 2,8 млрд рублей приобрела компанию B2B-Center, специализирующуюся на закупках, которые делают коммерческие компании. Крупнейший акционер «РТС-Тендер» с долей 52% — Совкомбанк. У этого банка Воробьев в 2016 году купил 25% в сервисе для оформления банковских гарантий при госзакупках Fintender.ru — по оценкам, за 300 млн рублей. Воробьев говорит, что был клиентом Совкомбанка, потом банк стал одним из ключевых партнеров Amereus. А свой интерес к «РТС-Тендер» и Fintender.ru объясняет одной большой идеей — «построением эффективного, прозрачного и технологичного рынка закупок, который станет фактором ускоренного развития всей экономики России». По словам Воробьева, общий объем spend under management (денежных потоков в рамках закупок. — Forbes) на площадках, в которых Amereus владеет миноритарными долями, превышает 8 трлн рублей в год. Бизнесмен рассчитывает построить на их базе игрока, который мог бы конкурировать с международными площадками для закупок Coupa и SAP-Ariba.
В России Amereus, как следует из данных «СПАРК-Интерфакс», принадлежит 50% в сервисе доставки «Везука» и 33% в разработчике умных решений для девелопмента Ujin. На конец 2020 года фонду Воробьева принадлежало около 6,6% в сингапурской медицинской компании Clearbridge Health с текущей капитализацией около $55 млн. В 2018 году, по информации SEC, Amereus владел 10% в американской биофарматической компании Liquidia Technologies (текущая капитализация — $147 млн). В течение нескольких лет Amereus планирует существенно увеличить объем инвестиций и размер портфеля технологичных проектов, отмечает Воробьев, не вдаваясь в подробности.
Бизнес в шахтах
Воробьев хорошо знаком с миллиардерами и совладельцами Evraz Александром Абрамовым и Александром Фроловым. В конце 2009 года Абрамов был вместе с Воробьевым среди совладельцев компании «СПб-Реновация», которая выиграла право реновации 22 кварталов хрущевок в Санкт-Петербурге. В 2015 году Invest AG, управляющая инвестициями Абрамова и Фролова, купила 5% в «Самолете».
Воробьев рассказал Forbes, что еще в 2018 году направил часть средств, полученных от Глеба Франка за долю в РРПК, на покупку небольшого — менее 1% — пакета акций Evraz. После этого у него появился интерес к горно-металлургической отрасли, и в 2019 году Amereus купил на Лондонской фондовой бирже около 3% в казахском производителе меди KAZ Mineralz.
«Мы верили в «зеленую медь» и огромный отложенный спрос на нее ввиду экспоненциального роста индустрии электродвигателей и батарей», — вспоминает Воробьев, но говорит, что реализовать вместе с компанией весь потенциал не удалось. В октябре мажоритарии KAZ Mineralz Владимир Ким и Олег Новачук (владели 39,37%) решили выкупить все акции компании и провести делистинг с биржи. Первоначально бизнесмены предложили миноритариям оферту при цене 6,4 фунта стерлингов за акцию, но столкнулись с недовольством акционеров. «Дискуссия о справедливой стоимости выкупа привлекла большой интерес западной прессы, и миноритарные акционеры добились повышения цены выкупа на 35%. Это был интересный опыт», — рассуждает Воробьев. Итоговая цена оферты с учетом спецдивидендов составила 8,5 фунтов за акцию. Оферта была закрыта в июне 2021 года, Amereus за свой пакет акций должна была получить около $170 млн.
Часть этих денег Воробьев направил на покупку акций Evraz, увеличив свою долю до 3%. Сейчас этот пакет стоит $340 млн, Воробьев признается, что использовал для сделки кредитное плечо, не раскрывая подробностей.
Бизнесмен говорит, что у него «теплые отношения» с совладельцами Evraz. «Одна из наших стратегий — инвестиции в успешные публичные компании, в которых наша команда умеет увидеть потенциал и не учитываемую рынком дополнительную стоимость. Так, Evraz придерживается высоких ESG-стандартов, что является одним из основных наших инвестиционных критериев. Также Evraz является одним из крупнейших мировых производителей ванадия. Ванадий — стратегический компонент мирового перехода к зеленой энергетике, и мы уверены, что наши инвестиции в Evraz полностью соответствуют стратегии устойчивого развития», — рассуждает Воробьев. Наращивать пакет в компании он не намерен.