После кризиса пришло время лихорадочно работать
В этот раз колонка пишется особенно мучительно. Виной, похоже, тема. Просили написать про итоги 2010 года. В рубрике «Карьера». М-да…
Не пишется потому, что, во-первых, время уже давно перестало отмеряться годами или месяцами, превратившись в длинную вереницу дней от лыж до моря и обратно. А во-вторых, потому что итогов чего бы то ни было в нашем, с позволения сказать, мире бизнеса я давно не наблюдаю. А наблюдаю какие-то неожиданные и нескончаемые тенденции. Или даже трансформации.
Например, люди неожиданно перестали говорить о кризисе. И даже о старом они перестали говорить: ни тебе IPO, ни «стратегических вызовов» или «заимствований на внешних рынках капитала». Ни даже выражения «я тебя услышал». Но вместо этого они не начали говорить и о чем-то новом, как того можно было ожидать. Вместо этого все лихорадочно принялись работать. Не сопровождая эту работу красивыми словами, пассами руками и манипуляциями массовым сознанием инвесторов и партнеров по бизнесу. Просто работать. Работать довольно много, часто изобретательно и даже весело. Что радует.
Еще показалось, что многие как-то резко поумнели. То ли за последние два года наиболее глупые и ленивые пали жертвами праведных сокращений корпоративной бюрократии и растворились на кислотных просторах дауншифтинга. То ли я поглупел и теперь разговоры на уровне здравого смысла воспринимаю как высшую мудрость. Но сегодня гораздо чаще, чем два года назад, встречается ситуация, когда генеральный директор действительно думает о стратегии бизнеса и при этом занимается, например, операционным управлением. А директор по персоналу не интригует на рабочем месте, а обладает необходимыми техническими навыками, чтобы понимать и делать то, что нужно бизнесу.
Кризис, впрочем, закончился рановато. Живы еще многочисленные охотники за опционами и вечные альпинисты корпоративных пирамид. Спрятались они в незаметных темных заводях большого и не очень большого бизнеса, чтобы выйти на свет чуть погодя с традиционным набором объяснений: от «разошлись взглядами с акционерами» до «сделал все, что мог, теперь нужен новый challenge». Ну иногда еще задушевным «знаете, хочется чего-то по-настоящему масштабного».
Еще окрепла порода бизнесменов-чиновников, которые очень хорошо понимают, в какие двери нужно постучать, чтобы получить показавшийся интересным кусок чужой собственности. Иногда они даже успешно притворяются настоящими предпринимателями, и выдают их только буквы на номерах больших черных автомобилей. Зато акционер пошел более реалистичный и не стесняющийся снова вникать в хитросплетения собственного бизнеса. И соответственно платить только за дело, а не за красивые слова или обещание мечты на «стратегическом горизонте 3-5 лет».
В общем, довольно неожиданно поднялись мы еще на одну ступеньку по лестнице умения заниматься сложным и конкурентным бизнесом, ориентированным на интересы клиента. Хоть до следующей лестничной площадки еще далеко.
А вот что расстраивает, так это то, что государство, начав пусть робко, но вполне конкретно помогать предпринимателям и бизнесменам, никак не делает самого главного. Бизнес — основа современной экономики, ее кровеносная и пищеварительная система. Но если бизнесмен считается вором, бандитом, человеком нечистым на руку, то о какой инновационной экономике можно говорить? Инновации — это же не только и не столько прорывные научные идеи, сколько их практическая (читай — коммерческая!) реализация. Поэтому как только государство всерьез озаботится пропагандой идеи, что бизнес — это неплохо, а среди бизнесменов есть довольно много приличных людей (хоть, признаю, в семье и не без урода), у нас начнут происходить продуктивные и инновационные вещи. А пока нынешняя молодежь так и будет прибиваться к двум противоположным лагерям: либо будущие политики-демагоги и чиновники, либо юные пенсионеры-дауншифтеры, которым уже в 20 лет все наскучило. И ведь тех и других можно понять!
Так что итогов 2010 года нет. Есть одни только трансформации.