Шанс на триллион: как американская инвесткомпания Blackstone планирует завоевать мир
Сентябрь 2023 года. Миллиардер, основатель и гендиректор компании Blackstone Стивен Шварцман находится в Париже и общается со своими старшими европейскими сотрудниками на вечеринке по случаю открытия нового офиса инвестиционной компании Blackstone Group площадью около 2400 кв. м. Рядом с ним во внутреннем дворе элегантного здания XVIII века сидит Жерар Эррера, председатель совета директоров Blackstone France и бывший посол Франции в Великобритании. В то утро Шварцман выступил с основным докладом на ежегодной конференции International Private Equity Market, собравшей более 2000 крупнейших европейских инвесторов и семейных офисов. Шварцман пронесся вихрем по Европе за последние несколько дней. За день до этого 76-летний бизнесмен был в немецком Франкфурте, где открыл офис Blackstone площадью 1300 кв. м на верхнем этаже небоскреба в самом центре финансового района города.
«За свою жизнь я побывал на многих открытиях офисов, но сейчас все намного интереснее, — говорит Шварцман, сидя в своем доме на Парк-авеню. — Чем дальше офис находится от штаб-квартиры, тем больше усилий приходится прилагать, чтобы убедиться в том, что культура в компании одинакова и риски по сделкам соответствуют друг другу».
По мере глобального расширения компании — сейчас она насчитывает 17 офисов по всему миру, за последние пять лет число сотрудников за рубежом увеличилось более чем в два раза — президент и главный исполнительный директор Blackstone Джонатан Грей постоянно находится в разъездах, зачастую появляясь в Нью-Йорке только на еженедельном собрании коллектива по понедельникам. Пока Шварцман был в Париже, Грей находился в 6000 км от него, направляясь в Торонто, где Blackstone открывает свой первый офис в Канаде. Эта поездка состоялась незадолго до его визита в Сингапур, где компания рассчитывает в течение двух лет удвоить число сотрудников до 200 человек. Даже когда Грей находится в Нью-Йорке, он «путешествует», обычно проводя предрассветные часы в беседах с заместителями в Мумбаи по дороге в штаб-квартиру.
Индия играет большую роль в жизни компании. Blackstone владеет 40 индийскими фирмами и является крупнейшим в стране оператором коммерческой недвижимости. Субконтинент стал самым успешным рынком для частной инвестиционной компании. В мае прошлого года она вывела крупнейшего индийского оператора торговых центров, компанию Nexus, на биржу через инвестиционный фонд недвижимости (REIT), оцениваемый в $1,9 млрд.
Blackstone проводит этот международный блицкриг, так как знает, где находятся большие деньги. Американские институциональные инвесторы, которые уже выделили 25% и более средств в фонды прямых инвестиций, не собираются продолжать вкладывать в этот сектор. Однако в мировом масштабе инвестиции в частные активы все еще находятся в зачаточном состоянии, что является огромной возможностью для инвесторов. По данным Capital IQ, частные компании с выручкой более $250 млн составляют 86% предприятий, выгодных для инвестирования. Более того, по оценкам Blackstone, в мире насчитывается $80 трлн капитала индивидуальных инвесторов, большая часть которого простаивает в европейских анклавах, таких как Цюрих и Париж, и в Азии — от Токио до Сеула и Мумбаи.
Если изучить бизнес Шварцмана, созданный еще в 1985 году, то можно понять, что старая игра в выкуп с привлечением заемных средств, которую он помог довести до совершенства, переживает революцию. В США традиционный частный капитал — привлечение денег от крупных организаций для приобретения застоявшихся компаний, взятие на себя большого количества долгов, а затем сокращение расходов и перестройка структуры капитала для получения быстрой прибыли — умирает или, в лучшем случае, превращается в медленно развивающийся бизнес. На сегодняшний день уже насчитывается более 2000 частных инвестиционных компаний, в то время как 10 лет назад их было менее 500.
Постоянный капитал — постоянная прибыль
Фонды для операций финансируемого выкупа без сроков погашения и просадок, часто имеющие специальные возможности для индивидуальных инвесторов — самый быстрорастущий продукт Blackstone. На графике — активы под управлением: темно-бордовым цветом показан общий объем, красным — постоянный капитал.
Новая альтернативная стратегия направлена на рост. Фирмы покупают компании в таких сферах, как логистика, инфраструктура, естественные науки и электронная коммерция, и стараются их увеличить. В отличие от фондов старого поколения, срок жизни которых ограничивался 10 или 12 годами, сейчас самым популярным источником финансирования в этом бизнесе являются так называемые бессрочные фонды, которые часто ориентированы на индивидуальных инвесторов и не имеют даты окончания. Как и Berkshire Hathaway Уоррена Баффета, новая фишка Blackstone — приобретать и удерживать, и бессрочные фонды обеспечивают это ограничением выкупа. Бессрочные фонды, которые 10 лет назад никого не интересовали, сегодня составляют 38% активов под управлением Blackstone в размере $1 трлн плюс доходы от комиссионных.
Грей изобрел бессрочные фонды Blackstone. Теперь 54-летний специалист возглавляет работу по превращению компании в крупнейшего в мире поставщика капитала с полным спектром услуг, бросая прямой вызов таким финансовым конгломератам старого поколения, как JPMorgan, BNP Paribas и HSBC. В сфере кредитования бурно развивающееся кредитно-страховое подразделение Blackstone уже имеет активы на сумму $319 млрд и продолжает выкачивать капитал страховых клиентов, желающих обменять расходы, связанные с инвестированием в государственные облигации, на доходность, которая выше на 150 базисных пунктов.
«Это не те прямые инвестиции, к которым привыкли ваши родители, — говорит Грей, чье состояние в настоящее время колеблется в районе $38 млрд. — Бизнес изменился. Кто бы мог подумать, что у частной инвестиционной компании будет самый дешевый капитал? Я выдаю кредиты с рейтингом «А» и «АА» (высокий уровень кредитоспособности с низкими ожиданиями по кредитным рискам. — Forbes)».
Компания Blackstone, ставшая в сентябре первым альтернативным управляющим активами, вошедшим в индекс S&P 500, уже владеет примерно 230 различными компаниями по всему миру, в которых работают более 650 000 человек, что значительно превосходит показатели таких конкурентов, как Apollo и KKR. Портфель коммерческой недвижимости компании, оцениваемый в $337 млрд, не имеет себе равных и включает 12 000 объектов, занимающих более 100 млн кв. м по всему миру.
«Пока еще достаточно рано, чтобы на рынке началась некая «земельная лихорадка» — все видят, что это будет глобальная игра в плане сбора и размещения средств», — говорит аналитик Oppenheimer Крис Котовски.
Грей практически ликует. «Альтернативные фонды наконец-то стали воспринимать всерьез, потому что инвесторы поняли, что в этом нет ничего странного, что такая торговля ликвидностью ради более высокой доходности может применяться не только в компаниях с самым высоким «октановым числом», — говорит он, ссылаясь на инвестиционные фонды прошлых лет, которые используются для операций финансируемого выкупа. — А это означает, что рынок в нашей сфере сильно вырос».
Среди новых хозяев вселенной Уолл-стрит мало кто так непритязателен, как Джонатан Грей. Он — преданный сотрудник компании, пришедший в Blackstone в 1992 году после окончания Пенсильванского университета, где получил двойную специализацию — в английском языке и финансах.
Грей вырос в семье среднего класса в пригороде Чикаго. Его родители развелись, когда ему было шесть лет. «Это заставило меня осознать, что даже самый крепкий фундамент может рухнуть», — сказал Грей прошлым летом во время речи, которую он произнес на выпускном в частной школе своей дочери.
В своей собственной средней школе в Хайленд-Парке, штат Иллинойс, Грей был прыщавым пареньком, у которого никогда не было девушки. Он также страшно боялся публичных выступлений. «Я не пользовался популярностью у сверстников, не был звездой спорта или хорошим лидером», — признается Грей. Все в Blackstone знают историю о том, как он провел свой первый год в средней школе, просиживая на скамейке запасных во время сезона, в котором «Хайленд-Парк» выиграл всего одну игру и проиграл 23.
Грей присоединился к Blackstone в 1992 году. Первый год он провел в качестве аналитика в нью-йоркском офисе, подсчитывая цифры и собирая материалы презентаций для старших сотрудников. Вскоре он приобрел репутацию любознательного человека, который подмечал все детали. Его небольшой кабинет соседствовал с кабинетом Джона Шрайбера, руководителя отдела недвижимости Blackstone в Чикаго.
«Он постоянно задавал мне огромное количество вопросов», — вспоминает 77-летний Шрайбер.
К 2005 году, когда Грею было 34 года, Шварцман назначил его главой растущего подразделения компании, занимающегося недвижимостью. По словам Шварцмана, Грей отличился своими проницательными стратегическими решениями, которые привели к двум самым прибыльным сделкам Blackstone. Грей рано начал использовать ценные бумаги, обеспеченные ипотекой на коммерческую недвижимость (CMBS), которые позволяли Blackstone заключать более крупные сделки с меньшими затратами. Грей также заметил, что покупка публично торгуемых компаний, занимающихся недвижимостью, владельцы которых приобретали недвижимость в течение многих лет, может обойтись дешевле, чем приобретение их отдельных активов.
Две знаковые сделки случились в 2007 году, когда рынок недвижимости находился на пике своего развития. Первая сделка — приобретение огромной компании Equity Office Properties Сэма Зелла за $39 млрд. Шварцман, обеспокоенный бурной активностью на рынке, поручил Грею и его команде немедленно распродать недвижимость на сумму около $30 млрд. Это позволило исключить большую часть риска из сделки, однако компания сохранила свою собственность в Нью-Йорке, Бостоне и Калифорнии. В итоге партнеры Blackstone увеличили свои инвестиции втрое.
Второе крупное событие — приобретение за $26 млрд компании Hilton Worldwide, в которую входили такие объекты, как нью-йоркский отель Waldorf Astoria и отель Hilton Hawaiian Village в Гонолулу. Сделка была заключена в октябре 2007 года в тот момент, когда мировая финансовая система стояла на пороге краха. Сделка заняла около шести лет, однако она научила Грея тому, что даже если переплатить за хороший актив, имеющий сильный бренд, то при правильном управлении и финансовой поддержке сделка может оказаться прибыльной. Во время глубокой рецессии Blackstone списала инвестиции в Hilton Worldwide на 71%. Тем не менее Грей продолжал стоять на своем. Он выкупил долг с большой скидкой и влил в компанию еще $800 млн. После выхода Hilton Worldwide на биржу в 2013 году Blackstone получила свой самый большой выигрыш в истории — около $14 млрд прибыли.
Поскольку именно бизнес недвижимости стоимостью $115 млрд, который построил Грей, принес большую часть прибыли Blackstone, Шварцман назначил его президентом и главным исполнительным директором компании в 2018 году, сменив на этом посту бывшего вице-председателя совета директоров Тони Джеймса.
Традиционные инвестиционные фонды Blackstone, которые используются для операций финансируемого выкупа и имеют активы в размере $641 млрд, остаются сильной основой компании. Однако два других направления обеспечивают большую часть нового роста.
Резкий рост процентных ставок за последние два года в сочетании с сокращением объемов кредитования в банках привел к буму так называемого частного кредитования, или небанковского кредитования. В сентябре Blackstone объединила кредитный и страховой бизнесы и занялась привлечением страховых клиентов, давно привыкших инвестировать в облигации, торгуемые на бирже. Сейчас ее активы составляют $319 млрд.
«Возьмем для примера компанию по страхованию жизни с 30-летними обязательствами. Почему они платят так много за ликвидность, если они просто удерживают облигацию до погашения?» — спрашивает Грей, подразумевая стоимость облигаций на публичном рынке, включая андеррайтинг и комиссионные сборы рейтинговых агентств.
Сейчас Blackstone предлагает страховым компаниям долговые обязательства с рейтингом инвестиционного класса и с доходностью на 150 базисных пунктов выше, чем у аналогичных облигаций. «Одним из популярных трендов на сегодняшний день является переход кредита из чисто ликвидного класса активов в класс, который будет иметь существенную миноритарную долю в частных активах», — говорит Грей. По данным Национальной ассоциации уполномоченных по вопросам страхования (NAIC), в конце 2022 года только в США страховые компании держали облигации на сумму более $5 трлн.
По словам Грея, упомянутая миноритарная доля в частных активах будет составлять 20%. «Это будет глобальное явление, — говорит он. — Изменения будут происходить по всему миру».
Другим драйвером роста, на который рассчитывает Blackstone, станут высокосостоятельные инвесторы, пользующиеся услугами управляющих частными активами. Уже $240 млрд, или почти четверть активов Blackstone, поступают от розничных инвесторов и растут с совокупной годовой скоростью более чем на 30%.
Именно здесь важную роль сыграет другая инновация Грея — так называемые бессрочные фонды. Примерно в 2015 году Грей внимательно изучил, что было доступно частным лицам, желающим инвестировать в объекты недвижимости или другую коммерческую недвижимость институционального качества. За исключением рискованных разовых сделок, они могли инвестировать в волатильные публично торгуемые REIT или относительно неликвидные неторгуемые частные REIT, которые не отличались прозрачностью и имели высокие авансовые платежи, достигавшие 12%.
«В тот момент мы подумали: что, если мы используем лучшие навыки работы с недвижимостью, которыми обладает Blackstone, и будем брать за это практически столько же, сколько берут с институциональных инвесторов?» — говорит Грей. В 2017 году он запустил фонд Blackstone Real Estate Income Trust (BREIT), похожий на взаимный фонд для брокеров. Минимальный размер инвестиций в фонд составлял $2500. Также взималось 1,25% за консультационные услуги, 12,5% составлял исполнительский сбор, а барьерная ставка была равна 5%. В отличие от традиционных инвестиционных фондов здесь не было ни просадок, ни сроков погашения и капитал инвесторов мог быть немедленно пущен в дело. Еще одна удобная для инвесторов особенность: в налоговое время эти фонды выдают форму 1099-S вместо Schedule К-1, выдаваемых партнерам с ограниченной ответственностью, которые считаются неудобными. Загвоздка заключалась в том, что выкупать можно было не более 2% чистых активов в месяц или 5% в квартал.
Идея Грея пришлась по вкусу таким брокерам, как Merrill Lynch, Morgan Stanley и UBS, которые часто добавляли свою собственную комиссию за продажу. К 2021 году активы BREIT, владеющего студенческими апартаментами, дата-центрами и складами, выросли до $70 млрд. Затем, когда рынки упали в 2022 году, шквал запросов на выкуп от нервных инвесторов заставил Blackstone ограничить вывод средств, и активы упали до $61 млрд. Грей настаивает на том, что BREIT сработал точно по плану, и отмечает, что с учетом ежемесячных дивидендов его годовая доходность составила около 11%.
Успех BREIT привел к появлению частного кредитного фонда Blackstone Private Credit Fund (BCRED), который был запущен в 2021 году и сейчас имеет активы в размере $29 млрд. Конкуренты Blackstone, включая Apollo и KKR, также развиваются в этом направлении. По оценкам, в бессрочные фонды влито более $1,2 трлн.
«Мы перешли от наших резервных фондов к полному набору открытых фондов, — говорит Джоан Солотар, глава международного отдела частных инвестиций Blackstone. — Они позволяют выходить на рынок каждый день, а не эпизодически, раз в несколько лет».
Бессрочные фонды Blackstone привлекают не только состоятельных людей, но и институциональных инвесторов. Активы Blackstone Infrastructure Partners (BIP) составляют $32 млрд, а Blackstone Property Partners — $66 млрд.
Недавно компания запустила фонд Blackstone Private Equity Strategies Fund (BXPE), который, по сути, является традиционным инвестиционным фондом, подходящим для индивидуальных инвесторов. По состоянию на начало января BXPE привлек $1,3 млрд.
«У нас постоянно будут появляться новые продукты, — говорит Шварцман с гордостью. — Дистрибьюторы имеют около 2% в альтернативных инвестиционных фондах, и они хотят довести свою клиентскую базу до 10-15%. Так что это еще одна из тех сфер потенциального роста, где мы позиционируемся как несомненные лидеры в мире».
Из активов Blackstone стоимостью $1 трлн около 70% инвестировано в Северной Америке, 20% — в Европе и 10% — в Азии. Компания имеет значительное присутствие за пределами США: 1250 сотрудников работают в офисах за границей, однако в скором времени их станет гораздо больше.
Доминирующие дилеры
За последние 10 лет инновационные сделки и продукты помогли Blackstone расширить свое преимущество перед конкурентами, акции которых обращаются на бирже. На графике слева — активы под управлением, справа — изменение цены в процентах.
В конференц-зале на 10-м этаже здания Marunouchi Building в финансовом районе Токио сидят Дайсукэ Китта, глава отдела недвижимости Blackstone в Японии, специалист по сделкам с частным капиталом Ацухико Сакамото и Рюсукэ Сигэтоми, председатель совета директоров компании, состоящей из 75 человек. Сигэтоми пришел в компанию в 2021 году, после того как он занимал должность вице-председателя международного инвестиционно-банковского отдела в Morgan Stanley, а до этого — в Mitsubishi UFJ Financial. Главная задача 40-летнего ветерана финансовой сферы заключается в том, чтобы открывать двери на жестко регулируемом рынке, где доминируют крупные банки.
«Наша работа — поддерживать связь между Японией и США, — говорит Китта, привыкший получать от Грея бесконечные письма о сделках по электронной почте. — Джон всегда пишет мне о чем-то не столь значительном, потому что просто хочет задать вопросы».
Blackstone уже инвестировала почти $7 млрд в японскую недвижимость. Когда Blackstone вела переговоры о покупке компании Alinamin Pharmaceuticals у Takeda Pharmaceuticals в 2020 году, в мире разразилась пандемия COVID-19, однако местная команда Blackstone смогла провести личные встречи и заключить сделку, в то время как международные поездки в Японию были ограничены. Сделка стоимостью $2,3 млрд остается крупнейшей сделкой в сфере здравоохранения в Японии.
По данным исследовательской компании Altrata, Япония занимает четвертое место в мире по количеству состоятельных людей, уступая США, Китаю и Германии. По оценкам правительства страны, граждане владеют личными финансовыми активами на сумму около $13 трлн. Около 50% из них приходится на наличные сбережения и низкодоходные банковские депозиты. Хорошей новостью для Blackstone является то, что правительственные реформы наконец-то выделили $5 трлн для развития бизнеса по управлению активами в стране. «Мы будем всячески способствовать развитию продвинутого управления активами и привлечению новых участников», — заявил недавно премьер-министр Фумио Кисида.
Blackstone уже сотрудничает с токийской компанией Nomura Securities, привлекающей средства для BREIT, и Daiwa Securities, чьи клиенты вкладывали средства в долговые обязательства BCRED с плавающей процентной ставкой. «Мы поддерживаем довольно тесный диалог с финансовыми учреждениями», — говорит Сигэтоми.
Несмотря на то что Лондон является крупнейшим зарубежным филиалом Blackstone, где работают 600 сотрудников и возводится новая офисная башня в престижном районе Мейфэр, континентальная Европа стала благодатным местом для развития нового бизнеса.
«Недвижимость — это бизнес отношений, поэтому вы должны стать частью местных рынков», — говорит Джеймс Сеппала, глава Blackstone European Real Estate, знающий пять языков. Прошлый год был знаменательным: около 50% бизнеса Blackstone в сфере недвижимости пришлось на Европу, где главной темой является логистика, логистика и еще раз логистика. Компания является крупнейшим арендодателем в Европе, владея активами на сумму более $100 млрд по всему континенту, половина из которых приходится на склады, дистрибьюторские центры и фулфилмент-центры.
Во Франции, где компания уже инвестировала $25 млрд, Blackstone наняла в 2022 году управляющего директора отдела кредитования Флорана Трише. «Дистрибьюторы, такие как частные банки по всей стране, хотят, чтобы партнеры говорили на французском языке. Материалы они также предпочитают получать на французском, поэтому имеет смысл иметь кого-то на месте, кто сможет объяснить инвесторам суть продукта, — говорит Трише. — Никто не хочет, чтобы сотрудники на встрече беспокоились о том, как успеть на обратный поезд или самолет».
Так же, как и частное кредитование и недвижимость, бессрочные фонды будут играть большую роль в планах Blackstone доминировать на рынках по всему миру. Не стоит считать, что этот новый вид фондов является всего лишь хитроумным инструментом для отбирания денег у богатых инвесторов. Бессрочные фонды меняют саму операционную модель Blackstone: компания уходит от транзакционного характера к новой инвестиционной стратегии «купи и держи». Новые фонды также помогают компании успешно заключать сделки.
«Мы сотрудничали с семьей, владевшей Carrix, крупнейшим портовым оператором в США и Мексике, а также с семьей Бенеттон в вопросе приватизации Mundys (ранее известная как Atlantia), крупнейшей в мире компании транспортной инфраструктуры, имеющей сеть автострад в Испании и Франции, а также аэропорты в Риме и Ницце, — говорит Грей, рассказывая о сделках в инфраструктурном подразделении Blackstone стоимостью $40 млрд. — Этим семьям нравится идея сотрудничества с бессрочным инвестиционным инструментом. Если бы им сказали, что готовы приобрести их компанию, а через три года продать ее, то они, несомненно, отказались бы».
В 2022 году вместо того, чтобы продать Mileway, крупную лондонскую логистическую компанию, оперирующую в 10 странах, которую Blackstone создавала в течение шести лет, команда Сеппалы рекапитализировала ее в ходе сделки стоимостью $23 млрд. В настоящее время владельцем компании являются бессрочные фонды.
Инвестиции Blackstone в парижскую компанию Lazeo, сделанные в прошлом году — еще одна сделка, ориентированная на будущий рост. Семейный бизнес управляет 160 косметологическими центрами, в которых проводятся такие процедуры, как «лазерная эпиляция, инъекции, контурная пластика тела и профессиональный уход за лицом». Lazeo переживает кризис после недавнего приобретения компании Cleanskin, базирующейся в Мюнхене.
Ее основатель, доктор Бернард Силлам, хотел передать управление своему сыну и соучредителю компании Дмитрию, которому требовалось финансирование. Blackstone пришла на помощь и предложила себя в качестве долгосрочного партнера по развитию, предложив структуру, которая сохранила контроль над компанией в руках семьи. «Мы сразу же поняли, что хотим сотрудничать с ними», — говорит Дмитрий.
Несмотря на глубокие изменения, происходящие в сфере прямых инвестиций, Шварцман или Грей не имеют ничего против сделок финансируемого выкупа.
«Наш первоначальный бизнес — это по-прежнему выгодное дело, — настаивает Грей, отмечая, что за последние два года Blackstone привлекла $120 млрд в традиционные инвестиционные фонды. — Я отношусь к этому как к мороженому. Какое лучше: ванильное или шоколадное? У всех разные вкусы. Некоторые эндаументы с долгосрочным временным горизонтом инвестирования предпочитают резервные фонды».
Недавно Blackstone представила результаты за 2023 год. Так называемая распределяемая прибыль составила $5,1 млрд из-за снижения сборов в связи с меньшим количеством продаж активов в прошлом году. Тем не менее активы под управлением выросли до $1,04 трлн. Благодаря росту процентных ставок частное кредитование стало главной звездой, показав наибольший прирост среди остальных стратегий компании. С точки зрения распределения активов бессрочные фонды продолжают блистать, увеличившись почти до $400 млрд. Ликвидные активы Blackstone составляют внушительные $200 млрд, и Грей сообщил аналитикам, что он продолжает охотиться за новыми сделками.
«Одно из ключевых преимуществ масштаба нашей компании — наличие огромного количества более качественных частных данных, на основе которых мы осуществляем инвестиции, — сказал Шварцман во время телефонного разговора, касающегося прибыли и убытков. — Мы собираем данные в режиме реального времени по всем холдингам, чтобы разработать тщательные стратегии, которыми мы затем делимся со всеми нашими предприятиями, что позволяет компании быстро адаптироваться к меняющимся условиям».
Больше офисов Blackstone за рубежом — больше данных, больше сделок и больше долларов в карманах акционеров Blackstone и ее 250 партнеров. В 2023 году акции компании вырастут на 83% по сравнению с 81% акций KKR, 49% акций Apollo и 24% акций индекса S&P 500. В прошлом году одни дивидендные выплаты по акциям Шварцмана составили $770 млн. У Грея этот показатель составил $139 млн.
Шварцман, который не собирается уходить на пенсию, настаивает, что его международные амбиции не имеют ничего общего с деньгами. «Я просто вижу что-то и говорю: «Какой максимум мы можем из этого выжать?» — говорит он о работе всей своей жизни. — Когда я вижу какую-то потрясающую возможность — просто прихожу в восторг. Почему бы нам не воплотить ее в жизнь? За дело!»
Перевод Ксении Лычагиной