Медвежья заслуга: как вице-президент нефтяной компании стал лучшим в России фотографом
Большой бурый медведь увлечен рыбалкой на мелководье. Ныряя в ледяную воду, он охотится за неркой. А неподалеку от зверя в клетке сидит фотограф в водолазном костюме, увлеченный съемкой медведя. Фотографа зовут Сергей Горшков. До этого момента никто не снимал медведей из-под воды, с такого близкого расстояния: Сергей в подробностях может описать, как пахнет у медведя из пасти.
Горшков вспоминает месяц, когда он по нескольку часов проводил в реке Озерной на юге Камчатки, как безумную авантюру. Ведь хищнику ничего не стоило перепрыгнуть клетку, собранную из старых решеток. Но тогда ни холодная вода (+6 градусов), ни смертельный риск, ни утонувшая камера его не смущали. У фотографа была цель — снять медведя так, как еще никто до него не снимал. А Сергей привык добиваться своего, чем бы он ни занимался.
Новый поворот
«Моя жизнь разделилась на «до» и «после». В первой жизни я был вице-президентом нефтяной компании, владельцем собственного бизнеса, во второй — стал заниматься фотографией. И моя вторая жизнь гораздо интереснее и насыщеннее», — рассказывает Сергей.
Горшков окончил сельскохозяйственный вуз в Новосибирске, но, проработав по специальности несколько лет в Среднем Приобье, уехал в Нижневартовск, где в 1992 году начал работать в первой в России частной нефтяной компании «Магма». В должности вице-президента Сергей отвечал за направление переработки нефти и общение с поставщиками. «Лихие девяностые» и первые годы в бизнесе Горшков вспоминает с легкой ностальгией. «Я был совсем молодой парень, и наша команда с нуля создавала то, чего раньше не было, всему учились на собственных ошибках, — рассказывает фотограф. — Конечно, страшное было время: в нефтяном бизнесе шли разборки. Это было опаснее, чем встречаться с леопардами или медведями. Хищники предсказуемые, а в действиях людей в то время не было логики».
Работали на износ, Горшков часто по утрам вылетал в Москву, вечером возвращался, на следующее утро снова летел в Москву. Тогда же Горшков с приятелем основал собственную компанию по торговле нефтяным оборудованием и спецодеждой «Спецзагранкомплект» и начал осваивать фондовый рынок. А после кризиса 1998-го года понял, что пора что-то менять.
«Я был успешен в бизнесе, но меня не оставляло чувство неудовлетворенности, пустоты», — вспоминает он.
В те же годы Горшков начал часто ездить на охоту с друзьями и коллегами: вначале по России, потом за границу. В 2000 году попали в Африку. «Африка изменила мою дальнейшую судьбу. Я наблюдал диких животных, в основном через перекрестье оптического прицела. Но когда я впервые увидел леопарда, был настолько заворожен его красотой, что не смог выстрелить и отложил в сторону карабин. Тогда я взял в руки фотоаппарат и начал снимать», — вспоминает Сергей.
С тех пор он навсегда сменил ружье на фотокамеру: «Я понял: лучшее в охоте с фотокамерой — это то, что инстинкт охотника удовлетворяется без необходимости убивать».
Настоящие риски
Поездка на Камчатку тоже оказалась судьбоносной. Бизнесмен, несколько лет совмещавший бизнес и новую страсть, вернулся в Москву с идеей сделать книгу с фотографиями Камчатки. Поняв, что времени на все не хватает, он предпочел продать долю в бизнесе. После чего со спокойным сердцем собрал все необходимое для жизни в условиях дикой природы и отправился в очередную длительную экспедицию — снимать свой первый проект о медведях, который стал его визитной карточкой.
Сергей — фотограф-самоучка, ни у кого уроков не брал, просто взял в руки камеру и несколько объективов и начал снимать, учась на собственных ошибках. В итоге добился того, о чем мечтают профессионалы. За свои фотоработы Сергей получил много престижных национальных и международных наград. В 2007, 2009, 2012 и 2013 годах был лауреатом конкурса BBC Wildlife Photographer of the Year, дважды получал приз «Фотограф года» в России — в 2007 и 2011 годах. Выставки Горшкова идут одновременно в нескольких городах мира.
За несколько лет никому не известный увлеченный путешественник с камерой стал одним из самых востребованных фотографов дикой природы.
«Сергей Горшков на сегодня один из лучших в мире фотографов-анималистов. С моей точки зрения, лучший в России, — говорит Александр Грек, главный редактор журнала «National Geographic Россия», где регулярно публикуются фотографии Горшкова, в том числе обложки. — Кроме того, в мире не существует другого такого человека, который взял впервые камеру в 2000 году, а всего через четыре года стал лауреатом конкурса BBC Wildlife Photographer of the Year». Фоторепортажи для американского National Geographic редко снимают даже европейские фотографы, это закрытый клуб. «Но Горшков сделал великие фотографии», — уверен Грек.
Что отличает великие фотографии от обыкновенных? Критерий у National Geographic прост: сделать то, чего еще никто не снимал, или снять так, как никто не снимал. Горшков выбрал сразу оба варианта и сделал несколько кадров, которые вошли в историю фотографии. Это как раз фотография медведя, снятая из воды широкоугольным объективом, то есть с очень близкого расстояния. С тех пор многие стали фотографировать в этой технике, но Сергей был первым.
Кроме того, Горшков одним из первых стал снимать хищников короткофокусными объективами с нижней точки. И это одна из самых сложных задач, ведь когда хищник смотрит на человека сверху вниз, он автоматически воспринимает его как жертву. У Горшкова многие леопарды в Африке сняты с земли.
На острове Врангеля Горшкову удалось поймать уникальный момент — сфотографировать группу белых медведей, склонившихся над тушей погибшего моржа. Раньше исследователи считали, что белые медведи никогда не собираются большими группами.
По словам Грека, бурые медведи опаснее львов, носорогов, леопардов, от них погибло больше фотографов, чем от всех других хищников. «Все настоящие фотографы по-хорошему ненормальные, они рискуют своей жизнью. Так и Сергей. Слово «герой» — это к нему. Настоящий герой», — добавляет Грек.
Горшков признает, что на съемках бывает опасно: «Снимая диких животных, а в особенности хищников, никогда не знаешь, когда и кому перейдешь дорогу. Это дикая природа, тут всегда идешь по лезвию, нужно найти грань и не переходить ее». И вспоминает свой первый приезд на остров Врангеля. Тогда белая медведица напала на инспектора заповедника прямо у порога их дома. Она повалила проводника, Горшков поспешил на помощь с фальшфаером, перепрыгнул через бочку и во время приземления на камень сломал палец. Упал, но фальшфаер успел зажечь. Медведица в итоге ушла, а Горшков уверен, что им просто повезло, она не собиралась их убивать и лишь отпугивала от своих детей.
С тех пор он каждый год отмечает 3 сентября как второй день рождения. «Только природа знает, почему она меня отпустила», — говорит фотограф.
Природоведение
Несмотря на все достижения, профессиональным фотографом Горшков до сих пор себя не считает. «Кто такой профессионал? Тот, кто зарабатывает деньги? — задает риторический вопрос Горшков. — Но я только трачу на мои проекты».
Съемки дикой природы, наверное, самый дорогостоящий жанр фотографии. В Арктике, например, любое передвижение связано с вертолетом. Кроме того, надо привезти свое топливо, электростанцию, ледоколом отправить снегоход, квадроцикл и другие жизненно необходимые вещи.
Арктические экспедиции проходят в экстремальных условиях в окружении дикой природы, где ни о каком комфорте речи нет и все приходится делать своими руками. Однажды на острове Врангеля Горшков зимовал в будке от грузового автомобиля, где было мало места, печка топилась соляркой, и, чтобы не задохнуться парами, ночью ее не использовали, притом что температура доходила до минус 40 градусов. В другой раз на том же острове он застрял на 52 дня вместо двух недель: ледокол не пришел. Пришлось выживать как Робинзону Крузо: питался в основном рыбой, выброшенной штормом. Однажды повезло — удалось набрать арктических шампиньонов, которые на следующий день засыпало снегом.
Во всех экспедициях Горшков живет один или в компании с инспектором заповедника. На месте он проводит несколько недель и постоянно наблюдает за животными, ищет интересные места и ракурсы, ждет их в засаде и снимает.
Cъемка животных требует не только навыков в фотографии. Нужно быть наблюдательным, знать привычки и характер зверей, быть готовым к разным ситуациям. Часто смертельно опасным. Горшков вспоминает, что перед первой большой экспедицией к медведям на Камчатку тщательно готовился, штудировал книги, смотрел документальные фильмы. «Но в первый же день, когда медведь прошел в пяти метрах от меня, я понял, что не знаю ничего», — вспоминает Горшков.
Камчатка стала первым проектом Горшкова, он снимал там почти семь лет и говорит, что «бесконечно благодарен ей за уроки профессионализма, становления и любви к природе».
Каждая экспедиция — проект, подготовка занимает не меньше года, а сама работа — несколько лет.
Фотограф подсчитал, что, только летая на Камчатку, провел в самолете около 500 часов, налетав 450 000 км.
Горшков не просто фотографирует зверей, он рассказывает истории об их жизни. Любимые модели — хищники: медведи и леопарды. Его авторский фотоальбом «Медведь» рассказывал о жизни нескольких медведей Камчатки. Там есть и медведица с медвежатами, и наглые подростки, и суровые самцы, подпускавшие к себе фотографа. Новый альбом о леопардах «След кошки» — история пары леопардов, их брачного периода, рождения и взросления котят.
Фотография важна для Горшкова как инструмент охраны природы. Он все эти годы видел, как быстро меняется окружающая среда, как разрушительны бывают действия человека. И уверен, что фотографии могут привлечь внимание к охране дикой природы. «Сейчас все мои мысли заняты новым амбициозным проектом совместно c Русским географическим обществом — «покорение» Русской Арктики, — рассказывает фотограф. — Я хочу запечатлеть дикую природу Русской Арктики на всем протяжении, от самой восточной до самой западной части. И я все еще не сделал свою лучшую фотографию Арктики, нахожусь в постоянном поиске».
Проект распланирован: Горшков уже сейчас готовит экспедиции 2015–2016 годов на полуостров Таймыр, острова Новая Земля и Земля Франца-Иосифа. В мае на плато Путорана Горшков будет снимать северного оленя и его миграцию в тундру, а уже в июне встретит тех же самых оленей на их летней стоянке.
«Я никогда не знал, что у меня получится в итоге каждого проекта. Сейчас понимаю, что, работая над каждой историей, я играл в своего рода «русскую рулетку», вкладывая все свои силы и средства. И как показало время, я не ошибся. Системное мышление и знания из бизнес-прошлого помогают в этой работе», — уверен Сергей. Из бизнес-опыта ему пригодилась коммуникабельность и умение работать в открытую — все проговаривать лично, не решать вопросов за спиной.
Знания, интуиция, терпение необходимы и в дикой природе, и на фондовом рынке, которым Горшков продолжает заниматься.
«У меня с собой всегда спутниковый телефон, и я каждый день созваниваюсь с трейдерами, чтобы узнать ситуацию, дать советы, помочь принять решение, — рассказывает Горшков. — Я все сам контролирую». Правда, в этом году пока всю активность заморозил: слишком непредсказуемая ситуация.
С бывшими коллегами он встречается на своих выставках. Иногда, признается фотограф, накатывает ностальгия: «Тогда я думаю, что мог бы достичь большего в бизнесе, или представляю, как бы сложилась моя жизнь, если бы я не поменял все так резко. Но я ни о чем не жалею, ничего не хочу менять, не хочу возвращаться. Я по-прежнему снимаю для собственного удовольствия. То, чем я занимаюсь, — это частично наука, частично приключение и частично искусство. Фотография стала для меня главным способом познания природы, она дарит мне чувство свободы. И я не хочу ничего менять».