«Шахматная горячка»: как один исторический турнир увлек этой игрой весь СССР
1925 год, первый в СССР после смерти вождя мирового пролетариата Владимира Ильича Ленина. На XIV съезде ВКП(б) задан курс на индустриализацию страны. В конце декабря в номере ленинградской гостиницы «Англетер» покончил с собой блистательный 30-летний поэт Серебряного века Сергей Есенин. 21 декабря в Большом театре состоялась премьера легендарной ленты Сергея Эйзенштейна «Броненосец “Потемкин”», посвященной 20-летию революции 1905 года. Опубликована фантастическая повесть Михаила Булгакова «Роковые яйца», признанная самой антисоветской в творчестве писателя. Это было время новаторства и творческих исканий, небывалого энтузиазма населения, ломки сознания и поиска себя в новых условиях, личных драм и трагедий.
В том же году в Москве состоялся первый в истории шахматный турнир, устроенный на средства государства. В распоряжение шахматистов был предоставлен роскошный Фонтанный зал второго Дома Советов (ныне это гостиница «Метрополь»). Турнир проводился по специальному решению Совета Народных Комиссаров СССР с целью пропаганды и всемерного распространения шахматной игры среди трудящихся. Правительство ассигновало на организацию соревнования 30 000 рублей. В турнире участвовали десять советских шахматистов и 11 иностранных, в том числе чемпион мира Хосе Рауль Капабланка и экс-чемпион мира Эмануил Ласкер, крупнейшие шахматисты того времени — Фрэнк Маршалл, Рихард Рети, Акиба Рубинштейн, Савелий Тартаковер, Рудольф Шпильман и другие.
В годы тотальной международной блокады, в которой тогда находился Советский Союз, подобное мероприятие воспринималось как настоящий социокультурный прорыв.
Турнир вызвал в Москве невероятный шахматный бум. Шахматист Николай Григорьев писал: «“Выдающийся турнир”, “исторический”, “небывалый” — вот лестные эпитеты, которыми от многих награжден Международный шахматный турнир в столице Советов». Москву действительно сотрясала настоящая «шахматная горячка». Всюду — в трамвае, магазине, парикмахерской — без конца говорили о турнире. У огромных турнирных таблиц, выставленных в центре города, толпился народ.
«Зал гостиницы “Метрополь”, вмещавший 1500 зрителей, всегда был переполнен, и сотни любителей шахмат, оставшиеся без билета, ежедневно ожидали на улице сообщений о ходе борьбы», — писал международный мастер Михаил Юдович. Зрителей с каждым туром приходило все больше. В турнирном зале становилось столь душно, что даже привыкший к тропическому климату Капабланка в шутку заметил, что он не будет возражать, если участникам разрешат играть в купальных костюмах. Но при этом участники играли с полным напряжением, порой создавая подлинные шедевры шахматного искусства.
В сокровищницу шахмат вошли такие партии, как Торре—Ласкер, в которой 21-летний мексиканский мастер победил 57-летнего ветерана с помощью красивой комбинации, получившей название «мельница», или Капабланка—Ильин-Женевский, в которой чемпион Ленинграда ошеломил чемпиона мира неожиданной жертвой ферзя на 31-м ходу и через семь ходов заставил сдаться своего кумира.
В свободные дни, активно популяризируя шахматы, Капабланка дал сеансы одновременной игры в Ленинграде, где впервые сыграл с 14-летним школьником Мишей Ботвинником, для которого победа над чемпионом мира стала своего рода трамплином к покорению шахматных высот, и в Москве, в Кремле, где среди его соперников были члены советского правительства Валериан Куйбышев, Климент Ворошилов, Николай Крыленко.
Увереннее и ровнее других прошел длинную дистанцию турнира чемпион СССР и будущий претендент на мировое первенство Ефим Боголюбов, который занял первое место, опередив на полтора очка Ласкера. Третье место было у Капабланки. К удивлению организаторов и тысяч болельщиков, шахматные боги Ласкер и Капабланка оказались поразительно доступными, человечными и земными!
А тесное общение выдающихся чемпионов с советскими шахматистами, несомненно, способствовало творческому росту и становлению мастерства последних. Особенно поразил своим дружелюбием Капабланка, согласившийся сыграть самого себя в фильме о шахматах.
«Шахматная горячка» — так называется вошедший в историю фильм Всеволода Пудовкина, снятый во время проведения Московского шахматного турнира. Кинолента, прокатившись по всей стране, вызвала взрыв интереса к шахматам среди людей всех возрастов.
Сюжет картины прост, но своеобразен. Молодой человек настолько увлечен шахматами, что забывает про собственную свадьбу. Его одержимость шахматами носит маниакальный характер, он видит шахматную доску везде: на скатерти, в глазури торта, в расстановке темных и светлых фигур в витрине магазина, в черно-белых квадратах выложенной плитами мостовой. Жених все-таки попадает на бракосочетание, где его дожидается расстроенная невеста. Он пытается вымолить у нее прощение, но вновь вспоминает про шахматы. Это выводит героиню из себя: «Вы любите только шахматы! Между нами все кончено. Я отравлюсь». После чего оба хотят покончить с собой. Однако герой вдруг понимает, что мир не ограничивается шахматами и идет искать любимую. Тем временем она случайно встречает на улице чемпиона мира по шахматам — знаменитого Капабланку.
Он отводит ее на турнир, где героиня неожиданно для себя сильно увлекается шахматами. Там же она встречается со своим женихом, теперь у них одна общая страсть — шахматы.
Картина построена на соединении документальных кадров, отснятых во время турнира, и игровых сцен, поставленных в комедийном жанре. Шахматным ажиотажем решили воспользоваться на киностудии «Межрабпом-Русь», где поручили работу над историей на шахматную тематику двум молодым кинематографистам — Николаю Шпиковскому
и Всеволоду Пудовкину. Комедия получилась веселой и задорной; при всей юмористической окраске она проникнута искренней любовью к шахматам, симпатией ко всем шахматистам, глубоким уважением к ее корифеям. «Сделанная честно, чисто и остроумно, картина злободневна, вызывает смех и легко смотрится. Из исполнителей запоминается Владимир Фогель, интересный и культурный актер», — отмечалось в журнале «Новый зритель»
В рецензии особенно отмечалась сцена, где Фогель в полном упоении разыгрывает партию в шахматы сам с собой, а зрителю кажется, что играют два человека. В роли партнерши Фогеля снялась актриса Анна Земцова, жена Пудовкина.
После выхода фильма «Шахматная горячка» ходили слухи, что сценарий для него инкогнито написал сам Набоков. В те годы писатель жил в Германии и вполне мог в поисках подработки обратиться на студию «Межрабпом-Русь», которая одно время подчинялась Берлинскому бюро Международной помощи рабочим. У ленты и романа «Защита Лужина» действительно немало пересечений. Картина наполнена навязчивыми шахматными мотивами, которые обнаруживаются в самых разных местах, даже, как уже говорилось, в глазури торта. А в романе описывается нечто подобное: «…но шахматы исчезли не сразу. Сквозь скатерть проступали ровные квадраты, и такие же квадраты, шоколадные и кремовые, были на пироге». Однако принимал ли хоть какое-то участие Набоков в фильме Пудовкина, видел ли его потом — неизвестно. Шахматная горячка — так можно описать атмосферу, царившую тогда в столице, — не миновала никого из очевидцев грандиозного шахматного события. Она заражала все больше и больше людей, все больше и больше сфер человеческой жизни: «Появились “шахматные” папиросы, мыло, женщины стали носить шахматные ткани, мужчины — носки в шахматную клетку, шахматные запонки и галстуки “а-ля Капабланка”», — писали Владимир и Исаак Линдеры.
А сам Капабланка, вернувшийся на родину, опубликовал в журнале «Ревиста Биместре Кубана» подробный анализ увиденного и пережитого: «Шахматы в СССР пользуются государственной поддержкой. Правительство считает их высшим средством воспитания народных масс. Так что шахматы пользуются там огромной популярностью». Он же провидчески заявил: «Если советская власть будет и дальше так относиться к шахматам, из рядов русских шахматистов выйдут выдающиеся мастера».
Поражение от Александра Алехина в матче на первенство мира в Буэнос-Айресе в 1927 году не повлияло на отношение Капабланки к Советской России. Еще дважды в середине 1930-х он приезжал в СССР для участия в крупных московских турнирах, был в гастрольной поездке по шести городам, признал после одного из сеансов, что советские пионеры — самые сильные шахматисты мира и даже совершил первый в своей жизни воздушный перелет.
Непреходящий интерес к шахматам в стране подчеркнули через три года писатели Ильф и Петров в романе «12 стульев» в главе «Междупланетный шахматный конгресс», описывая ажиотаж в захолустном городке Васюки по случаю прибытия мнимого гроссмейстера Остапа Бендера. «“Шахматная горячка” прокатилась по всей стране, вызвала громадный приток новых сил в шахматные кружки и секции. Именно 1925 год явился той датой, с которой начали свою спортивную биографию многие выдающиеся советские гроссмейстеры и мастера», — констатировал Михаил Юдович.
После окончания турнира гроссмейстер Савелий Тартаковер не сомневался в светлом шахматном будущем страны, его организовавшей: «Рабочая Россия смело встала на шахматном поприще во главе всех остальных стран, и от нее самой зависит удержать за собой эту идейную и фактическую гегемонию шахматной культуры».
Шахматами стали увлекаться повсеместно. Из сословного развлечения для интеллектуалов шахматы превратились в поистине всенародную игру. По словам выдающегося российского шахматиста, журналиста и историка Юрия Авербаха, «“Шахматная горячка” особенно заразила молодежь, и в первом массовом турнире, организованном газетой “Комсомольская правда”, число участников превысило 10 тысяч». В 1986 году вышел кубино-советский игровой фильм «Капабланка», в котором действие также происходит в дни Первого Московского международного турнира 1925 года. Режиссером фильма был Мануэль Эррера, среди сценаристов — известный советский драматург Даль Орлов, роль Капабланки исполнил Сесар Эвора, а научным консультантом фильма стал отечественный историк шахмат Исаак Линдер.