Как фильм «Падение империи» показывает гражданскую войну глазами фотокорреспондентов
Южные и центральные штаты Северной Америки вновь разобщены, а их столкновение обернулось кровопролитной гражданской войной. Национальная гвардия Калифорнии и Техаса готовятся штурмовать Вашингтон — последний оплот легитимности действующего президента (Ник Офферман), который привычно и по бумажке заверяет нацию, что все будет хорошо. Хотя его собственная жизнь висит на волоске: ФБР распущено, силовых подразделений для собственной защиты не хватает, а идущие захватить его ополченцы и сепаратисты не намерены церемонится — хотят убить главу государства прямо в Белом доме без суда и следствия.
За всем происходящим наблюдает группа журналистов: некогда самая молодая участница престижнейшего фотоагентства «Магнум» Ли (Кирстен Данст), ее коллега Джоэл (Вагнер Моура из «Нарко»), матерый обозреватель NYT Сэмми (Стивен Хендерсон) и рвущаяся в профессиональный бой юная Джесси (Кейли Спейни из прошлогодней «Присцилла: Элвис и я»).
Герои хотят первыми прорваться в Вашингтон и попробовать сделать эксклюзивное интервью с президентом фактически накануне его казни. Но их путь оказывается сложнее и опасней, чем они представляли вначале. А по дороге к желаемой цели им предстоит сделать множество неприятных открытий: о себе, окружающих и мире, который, вопреки известному выражению Хемингуэя, возможно давно не достоин того, чтобы за него стоило бороться.
Если вам кажется, что вы не знаете, кто такой Алекс Гарленд, скорее всего, вы заблуждаетесь. Карьеру он начал в качестве иллюстратора комиксов, а в 26 лет выпустил дебютный роман «Пляж» — тот самый, который впоследствии экранизировал Дэнни Бойл в одноименном фильме с Леонардо ДиКаприо. Сотрудничество Гарленда с британским постановщиком оказалось плодотворным — Гарленд также написал сценарий его зомби-хоррора «28 дней спустя» и космической драмы «Пекло». После этого он взялся за адаптацию чужих трудов: написал сценарий ремейка «Судьи Дредда» и адаптировал для экрана одноименный роман Нобелевского лауреата Кадзуо Исигуро «Не отпускай меня».
В 2014 Гарленд дебютировал в режиссуре, продолжая оставаться автором собственных картин. Всего на его счету пять режиссерских проектов и каждый стал событием. Его любимый жанр — фантастика («Из машины», «Аннигиляция» и сериал «Программисты»), фирменный стиль — внимательное всматривание в безграничность черной дыры внутри человека (все та же «Аннигиляция» и «Род мужской») и в его желание примерить на себя роль Творца («Программисты»).
В новой картине Гарленда «Падение империи» (в оригинале Civil War — «Гражданская война») есть все из перечисленного: хотя фантастическим здесь кажется лишь допущение автора, что США вновь ждет затяжная и кровавая гражданская война. И в первую очередь автор исследует то, как на нее смотрят и как воспринимают ее главные свидетели — люди.
В то время как Ли и Джесси рвутся в самое сердце сражений, чтобы запечатлеть их на пленку, близкие героинь (да и целые штаты) остаются равнодушными ко всему происходящему. «Мой отец закрылся на своей ферме и делает вид, что ничего из этого не происходит», — говорит Джесси. «Да, мой делает также», — грустно отвечает Ли.
Разрыв между отцами и дочерьми ранит не только разницей восприятия. В нем зашита неприятная правда о реальности — все усилия героинь-фотокорреспонденток, ежедневно рискующих собственной жизнью в надежде донести через фото правду миру о войне, оказываются напрасными. Их не ценят ни близкие, ни чужие. «Каждый раз возвращаясь с очередной войны я считала свои фотографии предостережением: не делайте так. И вот мы снова в этой же точке», — резюмирует героиня Кирстен Данст.
Но они не догадываются, что у их неблагодарного труда все же есть свидетели — это мы, зрители фильма. Гарленд, хотя и наполняет сюжет страшными и напряженными сценами, старается не шокировать, а зафиксировать то, как в мире соседствуют красота и уродство, желание человека жить и стремление эту жизнь у кого-то отнять, невообразимый ужас от разрушительной силы войны и способность мира к самовосстановлению.
Писатель Алексей Поляринов в книге «Почти два с половиной килограмма слов» осмысливает влияние искусства на реальные трагедии и приводит такой пример. Американский сериал «Холокост» 1978 года с Мэрил Стрип в главной роли вышел на экраны спустя 30 лет после окончания Второй мировой. Проект посмотрело свыше 20 млн зрителей. На тот момент в массовом сознании уже были и Нюрнбергский процесс, и израильский процесс над «архитектором Холокоста» Отто Эйхманом — казалось, что люди уже все поняли про случившиеся ужасы войны. Но увидевшие сериал немцы признавались, что не документальная хроника с участием реальных людей, а проект с вымышленными персонажами помог им лучше осознать и принять трагическое прошлое.
Искусство способно не просто воздействовать на реальность, а считывать ее, разбираться в ней и обращать в наиболее конкретную форму даже наши самые сложные чувства и эмоции. «Падение империи» Гарленда не ставит себе за цель осмыслить весь масштаб и ужас гражданской войны, приведшей к расколу государства, утраты им легитимности, а населением — гуманности.
Автор скорее действует как безучастный свидетель, наблюдающий за тем, чтобы в его истории пунктиром были отмечены наиболее точные моменты в проживаемом героями опыте трагедии: когда ими овладевает животный страх, когда им истерично смешно или до невыносимости грустно. А также, когда чувства им отказывают в принципе и единственным инструментом восприятия реальности остается лишь защитный механизм в виде горькой иронии.
Потому главными героями фильма становятся фотокорреспонденты — люди с камерой в руках, которым очень важно запечатлеть все происходящее на пленку. Им не выразить словами то, с чем они столкнулись и свидетелями чему стали. Им остается доверить это фотографии — она как четкий слепок жизни говорит о произошедшем громче и точнее любых слов. Но даже сделанный снимок можно трактовать по-разному. Об этом в эссе «Смотрим на чужие страдания» подробно размышляла Сьюзен Сонтаг. В нем она разбиралась, как именно наше восприятие наделяет содержанием те или иные страшные события.
«Пусть жестокие изображения преследуют нас. Даже если они только символы и не могут охватить всю реальность, на которую указывают, все равно они выполняют важную функцию. Изображения говорят: вот что способны делать люди — даже добровольно, с энтузиазмом, с осознанием своей правоты. Не забывай», — с таким посланием обращалась писательница к читателям. А еще настаивала, что человек свыкается с тем, что ему показывают не из-за количества обрушенных на него изображений. «Отупляет пассивность», — утверждала Сонтаг.
Гарленд, который в интервью признавался, что устал от режиссуры и подумывает уйти из профессии, воздерживается от личных суждений и морализаторства, но старается не притуплять зрительское восприятие. Автор настаивает, мир рискует оказаться в огне, но из пепла его восстановят не политики, солдаты или праздные зеваки. Его восстановят идеалисты и сделанные ими снимки чужих страданий, свидетельства дел человеческих. Возможно, урок все равно не будет усвоен, но у тех, кому хватит сил не отвести взгляд в сторону, хотя бы появляется шанс на спасение.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции