Кино на краю России: как фестивали переходят от бизнеса к благотворительности
Сматывайте красные дорожки
Сегодня людям бывает сложно объяснить необходимость больших офлайн-киносмотров: зачем куда-то ехать, если нет недостатка кино в интернете (для тех, кто любит эпидемиологический риск, — в прокате)? Изначально кинофестивали создавались, как заметные международные мероприятия: еще Бенито Муссолини основал Венецианскую Мостру, где уже на втором съезде вручали такую уникальную награду, как «Большая Золотая медаль Национальной фашистской ассоциации развлечений». Впоследствии неоднозначный политический привкус ушел, и сегодня Венецианский фестиваль входит в тройку главных смотров мира вместе с Каннами и Берлинале.
Проводятся эти дорогостоящие профессиональные мероприятия с конкретной экономической целью. На фестивали приезжают тысячи людей, что помогает бизнесам во всем регионе. Они все смотрят на крупно напечатанные повсюду спонсорские логотипы: Канны ежегодно поддерживают L’Oréal, Renault, Masterсard, Kering и Chopard. Самая важная часть фестиваля проходит обычно в бизнес-центрах и палатках неподалеку — там активно торгуют всевозможным независимым кино со всего мира, студии и сейлс-агенты договариваются с прокатчиками и стримингами по поводу тех фильмов, которые еще не успели приобрести мейджоры. Именно для этого фестивали составляют свои конкурсные программы, собирают жюри и раздают призы, добавляя соревновательный элемент в двухнедельное мероприятие, чтобы привлечь внимание к авторскому кино. Все публикации фотографий со звездами на красной дорожке помогают непонятным и объективно сложным фильмам, проданным на Каннском и Берлинском кинорынках (Венеция по-прежнему остается без внятной бизнесовой секции — это скорее киновечеринка для своих длиной в две недели на острове Лидо), в национальных кинопрокатах.
«Золотой Единорог»: как с нуля сделать международный кинофестиваль по принципу стартапа
Кинофестивали — не бессмысленные мероприятия. Они необходимы не только для развития и каталогизации киноискусства, но еще и представляют из себя важные экономические субъекты. Но это работает только в случае с «большой тройкой», а в России ситуация намного сложнее. В стране нет ни одного заметного фестиваля, внесенного в соответствующий перечень Минкульта, который бы сам себя финансировал, а не существовал на государственные средства. В зрительском плане кинофестивали также мало интересуют зрителей. С региональными фестивалями с их вторичными программами ситуация обстоит еще хуже (это не относится к «Кинотавру» — действительно образцовому и необходимому смотру национального кино).
Бегущие по краю света
Редкие отечественные фестивали находят для себя выход. Один из таких, способный заинтересовать тех, кто следит за глобальными тенденциями, выраженными в локальных инициативах, — «Край света», прошедший в Калининграде с 30 апреля по 7 мая.
В России существуют два фестиваля под таким названием — на западе и востоке, на Сахалине и в Кенигсберге. Калининградская версия появилась недавно и проходит только второй раз — в этом году смотр оказался особенно символичным и симптоматичным. В 2020 году «Край света. Запад» не проходил, потому что выпал ровно на локдаун, а в 2021 году мир иначе стал относиться к фестивалям и к широкоэкранному показу в любой форме. Канны были отменены в 2020 году и перенесены в 2021 году, профессиональная часть Берлинале переехала в онлайн, а публичные показы в столице Германии все никак не могут состояться. Пока фестивальное движение по всему миру сталкивается с препятствиями и вынужденно соглашается на гибридные форматы, непонятно, что может изменить смотр в русской провинции.
Но «Край света. Запад» — это фестиваль не только регионально важный, он также формулирует некую новую парадигму. Прежде всего, это специализированный смотр — здесь вся программа состоит из кино о подростках и (или) для подростков, созданного для широкого спектра возрастов без лишних упрощений. Во-вторых, это прежде всего даже не фестиваль, а, как его охарактеризовал на церемонии открытия генеральный продюсер Алексей Агранович (художественный руководитель «Гоголь-центра»), «продюсерский центр». Для детей в рамках фестиваля проводят режиссерскую, сценарную и документальную мастерские (фестиваль просит не называть это образовательной программой). В-третьих, все активности мероприятия совершенно бесплатны, включая показы, билеты на которые просто выдавались на сайте.
Дерзко, продуктивно, бескорыстно
Отборщики решились на довольно радикальные перемены в программе. Традиционно для «Края света» они смешали в основном конкурсе игровое и документальное кино — это естественный переход: сегодня все сложнее становится провести черту между постановкой и неимитированным действием. Именно этому посвящен ключевой фильм программы, который смог бы добраться до России только благодаря фестивалям, — чешская картина «Пойманы в сети» режиссеров Барборы Халуповой и Вита Клусака.
Это, с одной стороны, документальный фильм, который на деле фиксирует грандиозную постановку — причем в прямом эфире и перед веб-камерой. Режиссеры нашли трех взрослых актрис, которые выглядят на 13 лет, и построили на студии детские комнаты для каждой участницы, где те, сидя перед Skype, общались с мужчинами. По мере развития фильма быстро выясняется, что если зарегистрировать фейковую девочку в социальных сетях, то ей начнут писать великовозрастные сексуальные агрессоры. «Пойманы в сети» фиксирует уникальный и жуткий интернет-феномен так, чтобы от его проявлений никто не травмировался (хотя этого не удалось избежать, и актрисы в кадре жалуются психологам и сексологам). С одной стороны, это точное кино в плане информирования зрителя — что-то вроде прикладной ювенальной пропаганды и призыва для родителей мониторить активность детей в соцсетях. С другой, это довольно скрупулезная попытка понять людей, которые массово нарушают закон, конвейерно ломают юные судьбы и даже не испытывают по этому поводу угрызений совести.
Порно как способ поговорить о важном: зачем смотреть сериал Happy End о вебкам-бизнесе
Фильм стал в Чехии национальным хитом. На «Краю света» картину показывали в двух версиях: для родителей и для тинейджеров — в юношеском варианте нет откровенных изображений и добавлено больше рассказов актрис, которые описывают, что они пережили. В этом смысле фестиваль показывает, что в действительности не существует никакого детского кино и недетского, что Disney вовремя адаптировал все свое кино для семейной аудитории, что нужно идти дальше и показывать детям мир во всем его многообразии — и про печали им тоже нужно знать.
Казалось, не имеет смысла проводить фестиваль офлайн, если можно показать картины всей стране на стримингах, и никто не уйдет обиженным, но нюанс в том, что в сети «Край света» имел бы мало смысла. Его главная часть — мастерские и жюри. На киносмотре заседало три набора экспертов: кинопрофессионалы, жюри учителей и жюри школьников. Им нужно было договориться по поводу победителей — это не только воспитание внимательных зрителей из подростков, но еще и формализованная попытка диалога между поколениями. Все эти активности не работают в Zoom, кино пока что невозможно снимать по интернету. Это чрезвычайно продуктивное практическое кинообразование для детей — часть всеобщего, пусть и частичного, возврата в офлайн, когда даже корпорации поняли, что без встреч лицом к лицу не обойтись.
Кинофестиваль окончательно переходит в разряд благотворительности — это не индикатор умирающего кинорынка, а, наоборот, переход в будущее.
Безвозмездность всего киносмотра показывает, что времена действительно меняются и фестивали начали понемногу терять свой лоск и гламур. «Край света» не пытается быть похожим на условные Канны. Неважно, кто победил — здесь в первую очередь был важен не результат, а процесс. В этом видится краеугольный сдвиг восприятия кино — самого коммерционализированного из искусств. Сегодня отдавать деньги (фестиваль спонсируется из государственных бюджетов, то есть это определенный возврат налогов населению, — очень правильная постковидная мера) полезнее, чем зарабатывать. Важнее, чтобы провинциальные семьи вместе сходили на сложные фильмы, чем взять с них по 100-200 рублей за место. Важнее, чтобы дети чему-то научились и потом сами начали снимать кино. Кинофестиваль как сущность окончательно переходит в разряд благотворительности — это не индикатор умирающего кинорынка, а, наоборот, переход в будущее.