Недоступное и чужеродное: почему широкая аудитория с трудом воспринимает современное искусство

На протяжении всех последних лет эксперты отмечают рост интереса к современному искусству в мегаполисах и омоложение аудитории. Большую роль в популяризации играет развитие арт-пространств, которые сделали андеграундное предметом потребления креативного класса, связали современное искусство с образом молодого образованного горожанина. А также развитие онлайн-площадок с просветительскими курсами.

По данным исследования Центра социального проектирования «Платформа» проведенного в партнерстве с Art Life Academy в среднем 36% опрошенных проявляет интерес к современному искусству. И значительно большему числу нравятся отдельные произведения, причем не только фигуративные. Например, 53% опрошенных сказали, что им нравится работа Поллока «#8» (произведения искусства разных стилей демонстрироовались участникам опроса без подписей), 48% — инсталляция Кабаковых «Человек, улетевший в космос из своей комнаты».

При этом понятие «современного искусства» оказывается под воздействием ряда стереотипов. В сравнении с классическим:

• оно считается менее понятным, менее интересным,
• более далеким от жизни человека, 
• менее трогающим эмоционально.

И в целом в отношении современного искусства ощущается дистанция.

Как сложилась такая ситуация?

Арт-среда действительно производит отдельные работы, которые непонятны и раздражающе действуют на массовую публику.

Отчасти сама конкурентность среды стимулирует некоторых художников искать быстрые способы привлечения внимания, создает соблазн использовать приемы провокации. Они — лишь небольшая часть общей палитры, но своим шоковым эффектом привлекают наибольшее внимание массовой аудитории и формируют у многих образ целого (акционизм Павленского, Кулика, Мавраматти).

Кроме того, современное искусство оказывается в восприятии тесно связано с политизацией. Оно открылось массовому потребителю в период политических и мировоззренческих сдвигов Перестройки и 1990-х годов (Группа «Внеправительственная Контрольная комиссия», «ЭТИ-Текст»). Важно, что в этот период сложилась и ориентация на зарубежную аудиторию — которая ожидала от российского актуального искусства острого политического контекста. Пик политизации пришелся на деятельность группы «Война», предшествовавшая политическим протестам начала 2010-х годов. Стереотип о том, что современное искусство — это непременный инструмент политической борьбы, искажает восприятие всей сферы.

Медиа с широким охватом проявляют интерес к современному искусству преимущественно в тех случают, когда оно вызывает скандал и становится вызовом — морали, здравому смыслу обывателя. То есть в массовую повестку изначально попадают наиболее неоднозначные произведения.

У аудитории отсутствует контекст для понимания концептуально-сложных работ — и это становится серьезным препятствием для углубленного знакомства с ними. Искусство требует постоянной интерпретации и неразрывно связано с текстом, который чаще всего написан не языком массовой аудитории, требует некоторого бэкграунда, специальных знаний — которых в условиях достаточно консервативного образования (как художественного, так и общего) у большинства нет. Этот культурный разрыв, отсутствие общего языка может оттолкнуть при попытке знакомства. Или вызвать острое раздражение. Как, например, стоимость черепов Дэмиена Хёрста или приобретенной Третьяковской галереей композиции «Ветка» Андрея Монастырского. (Череп «Ради любви к Богу» — одно из самых известных произведений Дэмиена Херста, изготовлен в 2007 году, причем себестоимость материалов составляла около 15 млн фунтов (череп инкрустирован более чем 8600 бриллиантами). — Прим. Forbes Life)

При этом реального опыта контакта с современным искусством в его разнообразии у большинства просто нет. Авторы, относящиеся к современному искусству, остаются практически неизвестными даже для жителей мегаполисов где проходит множество выставок. 5% опрошенных затруднились назвать какие-либо произведения или авторов, ассоциирующихся у них с современным искусством. А самым известным художником оказался Бэнкси, набравший 6% ответов. Среди российских имен — Казимир Малевич с 4%. То, что признается экспертами как современное актуальное российское искусство, неизвестно массовой аудитории совсем. Ей просто негде с ним столкнуться.

Причины недоступности

Причины того, что современное искусство закрыто для широкой аудитории, комплексны. Это и относительная герметичность арт-среды, которая часто не имеет точек соприкосновения с массовой культурой, как и желания контактировать с ней. И слабая представленность на рынке городского public art. Важно, что у современного искусства достаточно непростые отношения с государством, порой переходящие в эстетико-риторическое противостояние: недоверие художников государству и взаимно — государства по отношению к современным художникам. Как следствие государство почти не проявляет интереса к популяризации современного искусства, государственный и муниципальный заказ развиты, по оценкам экспертов, слабо.

При поиске ответов на вопрос —  расширить аудиторию, одна из проблем — это понимание искусства как чего-то, за чем нужно идти в музей. Ведь контакт с искусством может быть не изолированной областью опыта, а частью повседневной жизни человека. Например, большинство людей чаще всего сталкивается с искусством не в музее, а в городском пространстве (55%). Даже не проявляя самостоятельного интереса к искусству, люди интересуются другими сферами культуры (кино, музыкой, модой, компьютерными играми), через которые может приходить интерес.

Чтобы популяризировать современное искусство в более широких слоях населения, его необходимо активно включать в повседневную жизнь человека. Но эту задачу невозможно решить, не включив искусство в экономический оборот. В этом отношении сегодня наметились несколько позитивных трендов: произведения искусства появляются в доступных для массового потребления формах (мерчандайз, тиражная графика и т.д.), появляются сетевые формы монетизации, возникает муниципальный и корпоративный заказ на искусство как инструмент развития территории.

Помимо «насыщения» искусством повседневности можно дополнительно работать над поиском «общего языка» с массовой аудиторией, доступно рассказывая об искусстве, задавая контекст для его понимания — так аудитория расширит свой опыт и представления о вариативности современного искусства, заметит присутствие в нем в том числе вполне «дружелюбных» для широкой аудитории направлений.

Конечно, поиск массового зрителя для среды, в значительной степени обособленной, сфокусированной не на стремлении к массовому одобрению, а на самовыражении и оценке своего круга, — противоречивый процесс. Здесь укоры в элитарности незаметно перетекают в обвинения в конъюнктурности. Но поворот к разговору с более широкой аудиторией назрел.

На основе исследования Центра социального проектирования «Платформа» проведенного в партнерстве с Art Life Academy. Использованы данные онлайн-опроса на основе панели OMI: 1000 респондентов старше 18 лет, проживающие в городах Москва, Санкт-Петербург, Екатеринбург (август 2020 года); 20 интервью с художниками, искусствоведами, кураторами и любителями современного искусства.