Невероятно, какими странными способами большие исторические события могут отражаться на жизни обычных людей. Или зверей
The Zookeepers’ War:
An Incredible True Story from the Cold War
J. W. Mohnhaupt
Simon & Schuster, 2019
91 животное из полутора тысяч пережили войну в Берлинском зоопарке. Пришел мир, и, казалось бы, все самое страшное позади: бомбардировки, голод. Однако, как оказалось, основное веселье было впереди, ведь животным (вместе с людьми) предстояло поучаствовать в противостоянии двух систем. После войны город оказался разделенным между двумя Германиями, и в отсутствие средств к космической гонке, как у «старших братьев» СССР и США, «младшие» соревновались более доступными способами. О «гонке вооружений» зоопарков в Берлине — малоизвестной, гротескной и вместе с тем узнаваемой каждым, жившим в СССР — недавно рассказал немецкий исследователь Ян Монхаупт.
После раздела города чуть ли не произвольно оказались поделенными и важные городские институты. Так, на востоке оказался Берлинский университет, а любимый горожанами зоосад со столетней историей остался на западе. Властям Восточного Берлина поездки своих немцев в западную часть не нравились, они ведь тратили там деньги и контактировали с «тлетворным капитализмом». Поэтому в 1954-м гэдээровцы решили строить свой Парк животных. Интересно, что все время параллельного существования зоопарков их возглавляли два бессменных лидера: в ФРГ это был Хайнц-Георг Клёс, а в ГДР — Генрих Дате. Более 35 лет эти два человека с непростыми характерами были на переднем крае идеологически-зоологического фронта.
Когда возникали проблемы, Дате шел напрямую к главе страны Вальтеру Ульбрихту со словами, «что Запад только и ждет, чтоб мы сели в лужу со своим великим начинанием». Такие увещевания работали, и восточные берлинцы бесплатно работали на субботниках, ускоряя строительство. К 1958-му Парк животных занимал площадь в три раза большую, чем западный собрат, и стал крупнейшим в мире. Первые обитатели поступали отовсюду: и от зоопарков в дружественных соцстранах, и от организаций и коллективов ГДР. Министерство тяжелой промышленности одарило слоном, государственная Холодильная компания презентовала белых медведей, подписчики детского журнала «Бумми» собрали средства на двух жирафов, а Штази отметилась двумя очковыми медведями.
Клёс понимал, что количественно ему расти некуда, поэтому он ответил качественно — зоосад начал строить новый обезьянник. Экзотика — это то, в чем восточным поначалу было тяжело тягаться с западными. Из-за слабой марки ГДР им приходилось переплачивать за одинаковых животных в 10 раз. Вообще все трудности обоих зоопарков были отражением внешних проблем и изъянов систем. Новый слоновник на востоке ждали почти 15 лет. Собственно строительство заняло три года, но потом начались перебои со стройматериалами и рабочей силой. В свою очередь, Клёс помнил блокаду Западного Берлина советскими войсками в 1948–1949 годах, когда «воздушный мост» англо-американских ВВС спас город от голода и капитуляции перед СССР, и из-за этого был вынужден хранить огромные запасы корма, что отнимало и без того ограниченную площадь. Случалось, что животные «делили» помещения и спали сменами. Панды из коммунистического Китая тоже долгое время были недоступны.
Восточный зоопарк воспользовался тем, что через него осуществлялся транзит почти всех животных — как отправляемых из соцстран на Запад, так и принимаемых оттуда. Дате превратил его в исследовательский центр, в то время как западноберлинский собрат был больше про шоу-бизнес. Впрочем, каждое воскресенье пол-ГДР замирало у своих радиоприемников, слушая передачу «Подслушано в Парке животных».
В конце концов социализм пал, ФРГ поглотила ГДР. Главой обоих зоопарков стал Клёс. Генрих Дате умер 6 января 1991-го в своей квартире на территории Парка через месяц после увольнения. Он долго болел, но сокращение добило его, как единодушно считали жители объединенного города. Однако именно Дате, просветитель и исследователь, выиграл билет в Вечность. В честь него названы школа и площадь, он считается крестным отцом современных немецких зоопарков. Клёс же остался в анналах как один из директоров Зоосада. Сейчас, спустя почти 30 лет после объединения Германии, восточные и западные берлинцы по-прежнему предпочитают ходить каждый в свой зоопарк.