Амазонка русского авангарда: почему отечественные меценаты «перезапускают» музей в Греции

Яна Жиляева Редакция Forbes

В греческих Салониках в Государственном музее современного искусства MoMus, где хранится коллекция Георгия Костаки, открылась выставка «Любовь Попова: форма-цвет-пространство». Это важнейшая фигура русского авангарда, любимая художница коллекционера, Любочка Попова, как он ее называл. Новое «открытие» амазонки русского авангарда произошло благодаря российским меценатам, «перезапустившим» музей в Салониках

Греческая выставка Любови Поповой — первая моновыставка художницы за 30 лет. Прожив короткую жизнь, всего 35 лет, в беспощадном творческом поиске — она рисовала денно и нощно, бесконечно отрабатывая, оттачивая каждую линию. Любовь Попова всего за несколько лет проделала невероятный путь от сезанизма к кубизму, супрематизму (ответив Малевичу своей «живописной архитектоникой») и конструктивизму (у Поповой это «пространственно-силовые построения»). Дочь крупного московского купца, заводчика, брала частные уроки живописи в студиях художников, в Париже «заболела» кубизмом, поражая другую парижскую студийку, Веру Мухину, своей способностью отдаваться искусству всем существом. В архивах Поповой рисунки — вид из окна дома на Новинский бульвар. Дом принадлежал отцу Поповой, соседний — тоже частная собственность семьи — доходный дом, сдавался в аренду. И вот через несколько лет следующий рисунок-схема — Поповы «уплотнены»: отец, мать и четверо детей размещаются в одной комнате, дома и производства национализированы. В Москве голод, Попова с Мужем бегут на Дон, где заболевают тифом, муж умирает, Попова возвращается в Москву, увлеченная идеей, что «деятельность современного художника неизбежно протекает в пределах конкретного производства», разрабатывает вместе с Варварой Степановой эскизы тканей для Первой ситценабивной фабрики, конструирует женскую одежду, работает в полиграфии и в театре, преподает с Весниным во ВХУТЕМАСе. Декорации-мельницы в спектакле «Земля дыбом» и прозодежда актера №5 — это работы Поповой.

В 2024 году исполнится 100 лет со дня смерти Любови Поповой — история сделала удивительный круг. Государственный музей современного искусства в Салониках и коллекцию Костаки с 2017 года поддерживают меценаты из России во главе с Кристиной Краснянской, учредителем Международного фонда «Эритаж», и Андреем Чеглаковым с его фондом AVC Charity. Идея обратиться за помощью к русским коллекционерам и меценатам пришла в голову директору музея Марии Цанцаноглу, когда министерство культуры Греции сократило финансирование музея. «Теперь Музей современного искусства в Салониках — первый музей в Греции, где действует попечительский совет», — говорит Кристина Краснянская.

Музей перезапустили, сделав акцент в экспозиции на личность собирателя Георгия Костаки и его коллекции. «За основу мы взяли концепцию музея Пегги Гуггенхайм в Венеции, где экспозиция создает впечатление о собрании и одновременно о личности коллекционера». Сейчас идет работа с коллекцией и с архивом Георгия Костаки, составлен выставочный план на три года вперед. 10 октября в музее открылась выставка Любови Поповой. Музей вошел в состав организации музеев изобразительных искусств Салоники (MOMus). «В планах — создание научно-исследовательского центра русского авангарда, библиотеки русского искусства, основание музейного эндаумента, переезд в новое помещение после реконструкции исторического здание в порту, — говорит Кристина Краснянская. — И наладить еще более тесные связи с ведущими мировыми музеями».

Москвич с греческими корнями Георгий Костаки смог собрать, пожалуй, лучшую в СССР коллекцию русского авангарда. В его квартире было больше 1500 работ. Костаки выкупал работы у художников, их наследников, коллекционеров, в те времена, когда иметь дело с авангардом было опасно: музеи стремились избавиться от работ, из Москвы и Петербурга их рассылали по провинциальным музеям, прятали в запасники или даже уничтожали. Родственники художников, хранившие их наследие, оценивали работы по их размерам. Большие холсты ценились меньше маленьких: их в любой момент можно было убрать в шкаф, в сундук или под кровать. В художественной среде у Костаки много лет была кличка «грек-чудак» — он интересовался таким искусством, которое мало кто стремился купить, а большинство мечтали спрятать. Но к 1970-м годам русский авангард стал выходить из подполья. Имена Шагала, Кандинского, Малевича перестали быть ругательными. Вокруг семьи Костаки начали происходить странные вещи. Говоря языком нашего времени, ситуация выглядела так, словно некая сила предпринимает рейдерский захват коллекции. Тайный недоброжелатель действовал настойчиво. Георгий Костаки принял решение уезжать с семьей в Грецию, на историческую родину. Часть своей коллекции, «лучшую часть», как подчеркивал Костаки, он оставил в дар Третьяковской галерее. Много лет работы из его собрания были рассредоточены по залам музея. Этой осенью Третьяковка открыла именной зал коллекционера с работами Малевича, Клуциса, Поповой, Родченко, Степановой, Никритина, конструкцией «Летатлин» и мобилями Родченко.

Особой любовью коллекционера пользовалась Любовь Попова, Любочка, как ее называл Костаки, художница, которую он, по сути, открыл заново.

Самая представительная выставка Поповой прошла в 1925 году в Музее живописной культуры и в Краснодаре — ее посмертная выставка. Затем — забвение. Работы Поповой хранились в провинциальных музеях и частных коллекциях, большая часть у брата Любови Поповой Павла. Часть архива Поповой, несколько живописных полотен, Александр Веснин, преподававший вместе с Поповой во ВХУТЕМАСе дисциплину «цвет», передал семье Сарабьяновых. На выставке в Салониках, в символическом пространстве дома, выстроенном архитекторами Кириллом Ассом и Надеждой Корбут, в витрине лежит отпечатанный на машинке каталог выставки 1972 года в Институте Курчатова — работы Любови Поповой из собрания Георгия Костаки и Дмитрия Сарабьянова. «Это была совсем небольшая выставка, – рассказывает Андрей Сарабьянов, сын Дмитрия Сарабьянова, исследователь русского авангарда, куратор выставки в MoMus. — Но первая после выставки 1925 года». Уже после раздела коллекции Костаки, когда часть его собрания отошла Третьяковке, в 1989 году в галерее прошла выставка в честь столетия Любови Поповой, где показывали работы, полученные в дар от Георгия Дионисовича и из провинциальных музеев. 30 лет спустя на основе второй, греческой части собрания, открылась выставка Любови Поповой в Салониках. «Экспозиция отражает все этапы развития Поповой-художницы, — говорит Андрей Сарабьянов. - Контакты между Москвой и Салониками налажены и укрепляются». Выставка в Салониках построена на работах из коллекции греческого музея и нескольких работах из частных собраний. Коллекционер из Австрии Ирина Правкина предоставила пять работ на выставку, а московские коллекционеры Ивета и Тамаз Манашеровы — три. Любимая работа Манашеровых — «Конструктивно-силовые линии». «Работа происходит из галереи Гмуржинской, которая, вероятнее всего, получила ее от Николая Харджиева, — рассказывает Ивета Манашерова. — Есть фотографии картины на выставках 1973, 1988 годов». По мнению Манашеровых, выставка Любови Поповой сполна передает сильную энергию художницы, а собрания Костаки хватает на то, чтобы представить все этапы ее творчества.

По мнению Андрея Сарабьянова, выставка в Салониках приближает и музеи, и коллекционеров к идеалу — ретроспективе Любови Поповой из собрания MoMus в Салониках и Третьяковской галереи, российских провинциальных музеев и частных собраний.