Контекст

1. Место на рынке

Газовый рынок АТР является одним из крупнейших региональных рынков природного газа наряду с европейским и североамериканским. При этом большая часть природного газа в АТР продается в соответствии с долгосрочными контрактами. И несмотря на тенденцию к укорачиванию сроков действия новых договоров, долгосрочные контракты останутся основой газового рынка АТР, по крайней мере в среднесрочной перспективе. Основные импортеры СПГ имеют высокую степень законтрактованности спроса. В период до 2025 года с их стороны не ожидается потребности в увеличении спотовых поставок. В свою очередь, Китай и Индия отличаются относительно невысокой долей законтрактованности спроса.

2. Вопреки учению

Ни одна из сутр Будды не призывает к религиозной ненависти или расовой неприязни. И тем не менее буддистский шовинизм угрожает демократическому процессу в Мьянме и Шри-Ланке, пишет бывший министр обороны Японии Юрико Койке. Те же буддийские монахи, которые не побоялись военной хунты Мьянмы во время «Шафрановой революции» 2007 года, сегодня подстрекают к насилию против представителей мусульманского меньшинства — рохинья. В Шри-Ланке этнический шовинизм буддистов-сингалов подогревает бывший президент, который хочет вернуть себе власть, сорвав примирение с побежденными индуистами-тамилами. В Мьянме необъявленная гражданская война уже привела к бегству из страны сотен тысяч мусульман. Тот факт, что это не спонтанные вспышки насилия, а последствия официальной политики, грозит Мьянме опасными последствиями. Рохинья уже были лишены гражданства, ряд новых законов ведет к маргинализации исламского меньшинства. Например, новый закон о браке требует от межконфессиональных пар фактически получать разрешение на брак от местных властей. Кроме того, готовится законопроект, который запретит лицам младше 18 лет менять религию, а тем, кто старше, придется согласовывать свое решение с местными чиновниками.

3. Мнимый Восток

Интеграция в АТР, «поворот на Восток» и социально-экономическое развитие Дальнего Востока и Забайкалья неизменно, хотя и в разных вариациях, упоминаются в перечне главных задач российского государства. Но конкретные результаты во всех случаях минимальны, отмечает директор Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН Виктор Ларин в статье для журнала «Россия в глобальной политике». Абсолютно неясно, о каком «Востоке» ведут речь лидеры страны. Географическом или цивилизационном? Ближнем, Среднем, Дальнем? Востоке конфуцианском, буддийском или исламском? О тот самом, что противостоит Западу и с ним «никогда не сойдется», или том, который мало-помалу завоевывает Запад демографически и идеологически? Причинами пробуксовки российского «поворота на Восток» являются как абстрактность ориентиров для «поворота» — огромный Азиатско-Тихо­океанский регион, так и попытки его воплощения через интенсификацию двусторонних отношений с некоторыми странами Северо-Восточной (КНР, Республика Корея), Юго-Восточной (Вьетнам) и Южной Азии (Индия), что при наличии напряженностей между этими государствами создает не слишком комфортную политическую атмосферу для интеграции.

4. Слишком быстро

Сервис Uber, позволяющий найти свободного водителя с помощью приложения в смартфоне, является примером прорывной компании, которая служит мотором перемен, считает известный экономист Кемаль Дервиш. Таксистов во Франции и во всем мире особенно раздражает малобюджетный сервис UberPOP (за пределами Европы он называется UberX). Uber пришлось закрыть UberPOP во Франции (по крайней мере на время). Однако инновации не так-то просто остановить. С точки зрения труда Uber создает больше рабочих мест, чем уничтожает. Это приводит к очевидному росту эффективности и увеличению совокупных доходов. Даже если проигравшие получат полную компенсацию убытков, сумма прибылей (их делят между собой фирма, ее, как правило, внештатные сотрудники, а также клиенты) окажется существенно выше суммы убытков. Тем не менее есть и реальные проблемы, которые необходимо решать. Традиционные водители такси, как правило, должны платить большие суммы за лицензию и поэтому не могут конкурировать с Uber. Такого рода проблемы всегда возникают при появлении революционных технологий, но на этот раз адаптация работников (водителей) к новому должна произойти слишком быстро, буквально за несколько дней, а не лет. Наконец, проблема таких инновационных компаний, как Uber, в том, что их доходы по большей части скапливаются у руководства фирмы, а не у поставщиков услуг. Оставляя в стороне вопрос о том, насколько это справедливо, следует обратить внимание на вклад таких компаний в рост неравенства доходов, а следовательно, в искажение регулирования, пристрастность СМИ, непропорциональное влияние на выборах. Креативное разрушение так называемой второй эры машин невозможно остановить, и это не нужно. Но полагать, что рынки сами справятся с их трансформирующим воздействием, — чистое безумие.

5. Субъективная бедность

Понятия «уровень жизни», «благосостояние» и «доходы» не являются тождественными. Данные мониторинга «Москва и москвичи» свидетельствуют, что официальный прожиточный минимум не соответствует представлениям москвичей о минимально приемлемом образе жизни. Если применить указанный домохозяйством минимальный стандарт в качестве индивидуальной черты бедности для данного домохозяйства, бедными могли бы считаться 36,4% населения Москвы. Процент субъективно бедных в три раза выше доли бедных по доходам. Пенсионеры чаще ощущают себя бедными (64%), чем домохозяйства с детьми (46,6%). Лидерами являются домохозяйства, где никто из трудоспособных не работает (94,7%), и многодетные супружеские пары (84,2%).

6. Активная вера

Анна Кулькова из Лаборатории политических исследований ВШЭ попыталась ответить на вопросы, связаны ли в современной России религия и политическое участие. Использовались данные опросов Европейского социального исследования (ESS) 2012 года. Результаты статистического анализа продемонстрировали, что православные и мусульмане при прочих равных менее активны политически в сравнении с условными атеистами. При этом религиозное участие увеличивает вероятность участия политического. Люди, которые не считают себя последователями какой-либо религиозной традиции, окажутся более активными политически, если изредка будут посещать религиозные мероприятия.

7. Лифт на поле

В XXI веке остро стоит проблема обеспечения человечества продовольствием. Ни двух-трехкратный рост урожайности основных сельскохозяйственных культур во второй половине XX века, ни внедрение ГМО не решают двух важнейших проблем сельского хозяйства — деградации почв и зависимости урожаев от природных катаклизмов. В результате деятельности человека деградации подверглась четверть плодородных земель, ее прямые негативные последствия испытывает на себе до 15% населения планеты. Колебания урожая до сих пор остаются фактором нестабильности в развивающихся странах. Решить проблему помогло бы широкое распространение сверхинтенсивного роботизированного растениеводства, при котором исчезнет зависимость урожая от погодных условий и потребность в больших площадях сельхозугодий. Мегаполисы, поселения на Крайнем Севере и в пустынях выйдут на самообеспечение за счет локальных многоэтажных агрокомплексов, использующих синтетические питательные растворы вместо почвы. Технологии интенсивного культивирования растений в многоэтажных зданиях позволяют выращивать плодоовощную продукцию на малой площади. Такие агрокомплексы выгодно внедрять в крупных городских агломерациях, городах в зонах засушливого климата и странах с дефицитом земельных ресурсов (например, Сингапуре, Катаре, Бахрейне), где невозможно развивать сельское хозяйство традиционным способом. Вертикальные фермы — это автоматизированные комплексы с искусственным освещением, отоплением и кондиционированием, замкнутым водооборотом и стерильным воздухом. Растения в них размещаются на многочисленных ярусах, так что площадь под сельхозкультурами оказывается в десятки раз больше площади здания. Вертикальные фермы, по сути, настоящие промышленные объекты. По этой причине строить их целесообразно либо в районах с высокой концентрацией топливных ресурсов (Ближний Восток, полуостров Ямал), либо в зонах, благоприятных для генерации из возобновляемых источников.