Плохие новости становятся нормой. Война на Украине — тысячи погибших, десятки тысяч беженцев, разрушенная экономика, активное участие в этой войне России, гибель ни в чем не повинных пассажиров малайзийского «Боинга»… Санкции из символических превратились в реальные, они угрожают стабильности не только отдельных банков, но и всей банковской системы, останавливают многомиллиардные промышленные и нефтегазовые проекты. Динамика экономики соответствует новостям — затухание продолжается, по оценке ЦБ, по итогам II квартала отмечен нулевой рост.
В этом потоке геополитического негатива не столь замеченной оказалась новость, которая, на мой взгляд, значит для российской экономики и бизнеса не меньше, чем все санкции вместе взятые. Если вы хотите понять, что будет происходить с российским частным бизнесом в ближайшие годы, следите за компанией «Башнефть». Сама схема рейдерской атаки на «Башнефть» (именно так называет это владелец Владимир Евтушенков) хорошо знакома по тем самым «лихим 90-м», о которых так любят поговорить апологеты нынешнего режима. Сначала долго идут переговоры о возможной продаже «Башнефти», основным претендентом называют «Роснефть». Переговоры вроде ни к чему не приводят, «Башнефть» осенью планирует провести SPO. В середине июля Басманный суд Москвы неожиданно арестовывает председателя совета директоров ИД «Собеседник» Левона Айрапетяна. Он один из участников уголовного дела, которое ведет Следственный комитет в отношении Урала Рахимова, подозреваемого в хищении акций предприятий ТЭК, которые в 2009 году купила АФК «Система». В рамках расследования под арест попали и 71,8% акций «Башнефти», принадлежащие АФК «Система». Короче, SPO не будет, а в руках следствия — ключевой свидетель, который может рассказать что угодно про кого угодно.
Наши политологи любят сравнивать Россию с осажденной крепостью, вокруг которой разбиты походные лагеря противника. Но проблема не только за стенами крепости. Пока у ее стен стоят сторожевые посты, внутри крепости по-прежнему будут воровать тушенку. Или забирать дома и мастерские. Даже оглушительное поражение российской власти в споре с акционерами ЮКОСа в Гаагском арбитраже и Страсбургском суде, которое в сумме будет стоить стране $53 млрд, кажется, не умеряет пыл новых-старых рейдеров.
А значит, сбываются самые мрачные прогнозы. Чиновники в правительстве любят повторять слова, приписываемые Владимиру Путину: санкции станут краш-тестом для экономики, покажут ее реальную силу и запас прочности. Более того, они запустят наконец структурные реформы, ибо денег и возможностей для проедания национального богатства больше не останется. Однако есть и другие примеры. В Иране, который пошел по пути конфронтации на три года раньше России, санкции не привели к каким-то серьезным изменениям в экономике, если не считать таковыми 30%-ную инфляцию и сильное падение ВВП. Чиновничья и бизнес-элита только увеличила свой отрыв от среднего бизнеса и населения. Более того, узкий круг людей и компаний, близких к иранскому духовенству, за эти годы успешно скупил компании, не выдержавшие ухудшения конъюнктуры.
По-моему, российская правящая элита, точнее узкий круг лиц, частично упомянутый в «санкционных» списках, ясно показывает, что она понимает под краш-тестом. Бизнесу в ближайшие годы придется жить в условиях ухудшающейся экономической ситуации, справляться одновременно с ростом фискального и административного давления со стороны государства и растущим риском отъема собственности со стороны крупнейших игроков. При этом будет расти ценность административного ресурса, а не бизнес-эффективности и конкурентоспособности. Несправедливо? «Знаете, я скажу, что не все, слава богу, можно купить за деньги. Понимаете? Справедливость за деньги не купишь» — так недавно сказал глава «Роснефти» И. И. Сечин. Прислушайтесь к нему. Он тему справедливости хорошо знает.