«Было интересно, хотя и трудно: несколько лет жили ввосьмером в двухкомнатной квартире, вначале даже без телефона и тем более без машины. Но это все воспринималось совершенно безболезненно, с юмором и с очень продуктивным ощущением от жизни и от ее наполненности» — так один из основателей «Яндекса» Илья Сегалович рассказывал о первых годах жизни художественного центра «Дети Марии». Мария Елисеева — основатель центра и жена Сегаловича. Сам он был одним из основателей и доноров студии, которая помогает в адаптации сиротам, выпускникам интернатов, детям с особыми нуждами. Даже название «Дети Марии» придумал сам Илья вместе с детьми — в электричке. Один из сотрудников «Яндекса» вспоминал, как просил Илью рассказать про детей для биографической справки: «Он 15 минут на маркерной доске рисовал и писал, кого, когда, какого имени и пола они с Машей родили, кого усыновили, кто временно жил у них в доме, у кого они опекуны, а на кого оформлен патронаж. Я насчитал 15 или 17 и понял, что он не делит детей на «своих» и «чужих». Они все его и Маши».
Илья вовлек в эту историю своего друга и партнера Аркадия Воложа — вместе они учредили фонд «Пеликан», который помогает центру. Помогает и «Яндекс», а его сотрудники по собственной инициативе опекают теперь интернат в подмосковном Редькино. Фотографии на сайте центра бесхитростно рассказывают о личном участии Ильи: на одной он с клоунским носом и раскраской на лице, на другой играет в спектакле, а вот он с детьми слушает песни под гитару.
История взаимоотношений «Детей Марии» и Сегаловича не очень типична для обывателя, но еще более не характерна для человека из списка Forbes. Я не хочу сказать, что богатые люди в России не имеют привычки помогать. Отчисления на благотворительность, сделанные, например, Алишером Усмановым или Романом Абрамовичем, в хорошем смысле шокируют. Восхищает обещание Владимира Потанина передать на благотворительность большую часть своего состояния. Для сравнения: весь бюджет центра «Дети Марии» в 2012 году был 11,3 млн рублей в год.
Но можем ли мы представить человека из первой десятки списка Forbes на детском празднике в костюме клоуна? Ожидаем ли мы, что миллиардер будет играть в спектакле и нарисует на собственной голове карту мира — просто чтобы порадовать своих подопечных? Мы привыкли видеть их защищенными футлярами формальностей: сосредоточенное лицо, строгий костюм, вокруг охрана или другие сильные мира сего. Есть и расслабленный вариант — футбольный матч или вечеринка.
Вопрос личного участия в благотворительности очень интимный. Многие из нас с энтузиазмом переведут деньги на счет, когда речь идет о больных детях, чуть менее охотно — если дело касается стариков или безнадежно больных. Совсем немногие отважатся погладить по голове или подержать за руку умирающего. (Я не даю оценку, тем более что в этом смысле не являюсь примером для подражания. Просто констатирую факт.) А публичное проявление любви, искренности, человечности практически соразмерно подвигу. Не потому ли, что в обществе победившего социал-дарвинизма человечность приравнена к слабости, а демонстрировать слабость опасно?
Можно спорить о том, должен ли богатый человек создавать инфраструктуру благотворительности или «отдавать ей всего себя». Должен ли он вообще помогать сверх того, что уже делает, создавая успешный бизнес, рабочие места и платя налоги. Уместно ли вообще слово «должен». Илья Сегалович показал: можно добиться успеха и остаться просто человеком. Мне очень жаль, что его больше с нами нет.