Развод банкиров

Весной 2008 года в офисном здании на Котельнической набережной в Москве два владельца крупных российских банков смотрели документальное кино. Церемония зажжения олимпийского огня, толпы скандирующих болельщиков на стадионе и соревнования по картингу перемежались лозунгами: «Банк высокого корпоративного духа», «Самый творческий и спортивный банк». На шестом этаже главного офиса МДМ Банка, в кабинете его основного акционера Сергея Попова, Игорь Ким презентовал ему свое детище УРСА Банк.

Киму для развития банка нужны были новые источники финансирования, а Попов давно мечтал о создании универсального банка с развитой розницей. Попытки МДМ Банка построить собственный ритейловый бизнес не увенчались успехом, необходимо было наверстывать время, упущенное в 2004–2005 годах. Ким и Попов ударили по рукам. Объединенный банк должен был попасть в десятку крупнейших по основным показателям (активы, капитал) и стать вторым частным банком страны (после Альфа-банка). Но планы банкиров провалились.

К огда в начале 1990-х первые банковские группы уже боролись за сферы влияния в политике, трое студентов, бросивших учебу на физфаке МГУ, решили делать деньги на обмене валюты, зарегистрировав «Финансово-кредитную компанию «МДМ-бюро». Одним из учредителей компании стал уроженец Гомеля Андрей Мельниченко, выпускник физико-математической школы-интерната им. А. Н. Колмогорова при МГУ, его партнерами — однокурсники Евгений Ищенко и Михаил Кузнецов. Это позже МДМ стали расшифровывать как «Московский деловой мир», а поначалу за тремя буквами скрывались прозвища друзей — Мельник, Джон, Мойша.

Финансовые операции Мельниченко начал проворачивать еще в общежитии МГУ. Он менял валюту и ссужал деньги студентам под 1% в день. Если должник опаздывал с возвратом долга хотя бы на пару минут, Мельниченко требовал процент за дополнительный день. Умение выжимать максимум прибыли из любого бизнеса и способность быстро просчитывать выгоду стали ключевыми факторами успеха Мельниченко, состояние которого в 2011 году Forbes оценил в $8,6 млрд, и сыграли огромную роль в становлении МДМ Банка, выросшего из сети обменников.

Но большой успех пришел не сразу. «Мы создали сеть обменных пунктов в Москве, Санкт-Петербурге, Новосибирске. Потом от обменного бизнеса перешли к операциям на межбанковском рынке, — рассказывал Мельниченко в одном из интервью. — Наш начальный капитал был мизерным — 25 млн рублей, то есть на тот момент около $50 000».

В 1996 году Мельниченко познакомился с предпринимателем Александром Мамутом. Помимо банка КОПФ («Компания проектного финансирования») и других компаний у Мамута был важнейший актив — серьезные связи среди крупных бизнесменов. Именно это обстоятельство и привлекло Мельниченко, который предложил Мамуту возглавить наблюдательный совет МДМ Банка.

Сергей Саркисов, председатель совета директоров страховой компании «РЕСО-Гарантия» (Мамут в начале 2000-х был одним из ее совладельцев), называет тандем уникальным: мертвая бизнес-хватка Мельниченко отлично дополнялась связями Мамута. Сам Мамут на вопрос Forbes о деловых качествах Мельниченко ответил предельно кратко: «Он гений».

В конце 1990-х журналисты окрестили Мамута «казначеем семьи» Бориса Ельцина, этот же ярлык накрепко прилип и к МДМ Банку. В действительности Мамут сильно помог Мельниченко расширить клиентскую базу: в банк потекли деньги «Сибнефти», «Лукойла», «Северстали». К 2000 году список клиентов банка пополнился «Итерой», «Кузбассразрезуглем» и «Сибирским алюминием», а владелец последнего Олег Дерипаска некоторое время был членом наблюдательного совета МДМ Банка.

К 2001 году МДМ прочно вошел в число крупнейших российских кредитных учреждений, Мамут сделал свое дело и покинул банк. По слухам, Мельниченко взял с бизнесмена слово, что продолжительное время тот не будет работать в банковском бизнесе. Так или иначе, о делах МДМ Мамут до сих пор говорить отказывается.

Мельниченко, обслуживая финансовые потоки крупнейших российских предприятий, понимал, какую прибыль получают их владельцы, ведь банковский бизнес к тому времени уже сильно уступал по доходности реальному сектору. «Интерес к сырьевой отрасли проснулся у Мельниченко под влиянием Романа Абрамовича и владельца УГМК Искандера Махмудова, — рассказывает один из топ-менеджеров УГМК того времени. — В 1999 году он постоянно расспрашивал их о сути бизнеса, интересовался технологическими особенностями предприятий и торговли на мировых рынках». Сам Мельниченко отказался давать интервью для этой статьи.

В 2000 году Мельниченко объединил активы с предпринимателем Сергеем Поповым, начинавшим с торговли металлами на Урале. В Промышленную группу МДМ со временем вошли производитель минудобрений «Еврохим», «Сибирская угольная энергетическая компания» (СУЭК), Трубная металлургическая компания (ТМК) и другие активы. Попов стал равноправным партнером Мельниченко в МДМ Банке. «Мозгом этого дуэта считался Мельниченко, а Попов всегда умел возить по регионам чемоданы с наличностью», — вспоминает один из бывших менеджеров Промышленной группы МДМ. Попов от комментариев также отказался.

Долгое время Попов держался в тени своего партнера. О том, что он является совладельцем МДМ Банка, да еще и равным партнером, официально стало известно лишь в ноябре 2005 года — в ходе подготовки выпуска еврооблигаций банк раскрыл структуру собственности (Попову и Мельниченко принадлежало по 49,4%). Буквально через несколько месяцев после размещения евробондов партнеры решили разделить бизнес.

Р азвод, состоявшийся в конце 2006 года, удивил не столько неожиданностью, сколько разменом активов. МДМ Банк полностью перешел в собственность Попова, а Мельниченко получил «Еврохим». В СУЭК партнеры сохранили паритет (по 48,6%), а ТМК была продана Дмитрию Пумпянскому, партнеру Мельниченко и Попова по трубному бизнесу.

В чем причина такого неожиданного размена? Мельниченко не зря интересовался промышленными активами, развивать МДМ Банк ему было неинтересно. Попов же, наоборот, считал, что успешно завершил промышленные проекты. «Мне кажется, что банк может стать очередным успешным проектом», — говорил Попов газете «Коммерсантъ». Основания для оптимизма у него были.

На момент раздела активов МДМ Банк занимал 7-е место в России по размеру собственного капитала (25,4 млрд рублей) и 12-е — по сумме чистых активов (178,3 млрд рублей). Он оценивался тогда в $3 млрд, это был крупный корпоративный банк с сильным инвестиционным блоком, правда, почти без розничного бизнеса.

Попов начал вникать в банковский бизнес за пару лет до того, как стал основным владельцем МДМ. Он часто появлялся в головном офисе, ходил по коридорам и задавал вопросы попадавшимся под руку сотрудникам. «Люди старались не столкнуться с ним в коридоре — тут же на месте приходилось выслушивать лекцию, как нужно работать», — рассказывает один из менеджеров банка. Люди из окружения Попова характеризуют его как крайне жесткого управленца. Показательный пример. Когда у Попова угнали Mercedes Gelandewagen, он потребовал немедленного созыва внеочередного кредитного комитета банка для одобрения выдачи кредита на покупку нового автомобиля. В МДМ Банке почувствовали, что времена меняются.

Если Мельниченко всегда был настроен на максимизацию прибыли в каждый конкретный момент времени, то новый владелец мыслил глобальными категориями — долями рынка, стратегиями для построения серьезного финансового института, вспоминает один из топ-менеджеров банка. Такой подход не предполагал получения прибыли здесь и сейчас. Началась разработка долгосрочного плана развития, потянулись длительные совещания.

Новая стратегия сводилась к построению современного универсального банка с упором на обслуживание не только корпоративной клиентуры, но и среднего и малого бизнеса и частных клиентов. Банк стали покидать люди, чья деятельность приносила основную прибыль. Например, глава инвестиционного блока Алексей Панферов покинул банк в 2006 году, за полгода до этого ушел и председатель правления Андрей Савельев, официально признавший наличие разногласий по новой стратегии банка.

Одной из главных целей, которые стояли перед командой нового председателя правления Мишеля Перирена, была переориентация бизнеса с корпоративного на розничный. Необходимо было наладить внутреннюю отчетность и привести ее в соответствие с международными стандартами. Для банкиров настало золотое время: иностранцы готовы были платить три-четыре капитала за универсальный розничный банк. Надо было спешить, а розничные кредиты росли медленно — на 34% с 2006-го по 2007 год против 60%-ного роста рынка. И Попов решил уволить команду Перирена. «Решение об отстранении команды Перирена от оперативного управления Попов сделал неожиданно для нас», — рассказывает Евгений Туткевич, работавший в 2006–2007 годах зампредом МДМ Банка. Тогда же Попов пригласил возглавить совет директоров бывшего первого зампреда ЦБ и руководителя ФСФР Олега Вьюгина.

Весной 2008-го появились первые признаки надвигающегося финансового коллапса, и аналитики МДМ Банка предупредили Попова о возможном кризисе. Решено было создать подушку ликвидности, которая в итоге составила $1,7 млрд. Но к маю 2008 года кризис так и не добрался до России, и Попов, по словам бывших сотрудников банка, дал команду «кредитовать все, что шевелится».

Решено было как можно быстрее увеличить долю малого и среднего бизнеса в кредитном портфеле. «Кредитовали по всей России: какие-то фермы, сельские угодья и даже стартапы», — вспоминает бывший менеджер банка. В итоге за первые шесть месяцев 2008 года корпоративный портфель банка вырос на 21 млрд рублей (около $900 млн). До кризиса оставалось три месяца.

Существенно повысить долю на рынке розничного кредитования Попов рассчитывал за счет покупки УРСА Банка. О ходе переговоров с владельцем УРСА Банка знали его акционеры (миноритарные доли в капитале объединенного банка до сих пор есть у ЕБРР, IFC, фондов Olivant и DEG) и члены совета директоров МДМ Банка. Кстати, свою презентацию «банка корпоративного духа» Ким показывал не только Попову. О продаже банка он предварительно договорился и с владельцами Номос-банка.

Ким и его соученики по физматшколе и новосибирскому университету Андрей Бекарев и Александр Таранов начинали, как и команда «МДМ-бюро», с валютно-обменных операций. Со временем Ким стал большим специалистом по слиянию, поглощению и объединению небольших банков от Москвы до Дальнего Востока. За 18 лет он осуществил 12 таких сделок. Самые крупные из банков — Уралвнешторгбанк и Сибакадембанк — в 2006 году он объединил в УРСА Банк и сделал ставку на развитие розницы. Общие активы банковской группы Кима в 2006 году составляли $1,8 млрд.

К началу кризисного 2008 года УРСА Банк замыкал топ-20 российских банков. Активно развивая экспресс-кредитование в Сибири и на Урале, по итогам 2007 года он заработал $150 млн чистой прибыли. К моменту встречи с Поповым главный акционер УРСА Банка понимал, что в 2008 году повторить результат вряд ли удастся. Кредитный портфель УРСА Банка на 60% состоял из доходных, но рискованных розничных займов. К началу переговоров Кима с московскими банкирами доля просроченных розничных кредитов составляла 11,5%, довольно высокий показатель для того времени.

Ким финансировал операции банка в основном на рынке долгового капитала: рублевые и еврооблигации (40% всех обязательств) и межбанковские кредиты (14%). Причем обязательства банка были рублевыми лишь наполовину, а активы размещались в рублях на 90%, то есть резкая девальвация рубля грозила большими проблемами.

«Докризисная, в целом успешная стратегия развития УРСА Банка сломалась к 2008 году, — считает аналитик компании «Совлинк» Ольга Беленькая. — Но еще до того, как проявились все проблемы качества кредитного портфеля, стало понятно, что нужно что-то делать для доступа к более устойчивым источникам фондирования».

Понимал ли Попов, какой банк предлагает ему Ким? Трудно сказать, но доля Попова в объединенном банке составила 56,3% акций, а Кима — 10,8%, хотя, если исходить из их долей и капиталов МДМ Банка и УРСА Банка, пакет Кима мог бы составить около 20%. Иными словами, УРСА Банк был оценен с дисконтом (если, конечно, в сделке не было дополнительных платежей или других связанных операций). Сделка была оформлена в начале декабря 2008 года; понятно, что на нее повлияло также обвальное падение фондового рынка в сентябре и последовавший кризис ликвидности.

При этом по акционерному соглашению партнеры получили паритет в принятии решений, Ким стал председателем правления банка и занялся объединением активов.

Первое, что сделал Ким, — объединил правления обоих банков, а к середине 2009 года все значимые посты в банке заняли его люди. Глава риск-менеджмента Олег Новолоцкий, отвечавшая за операционный блок Татьяна Пупкова, руководитель розничного блока Татьяна Раимова, финансовый директор Владислав Хохлов — все это выходцы из УРСА Банка.

По международной отчетности в первом полугодии 2009 года объединенный МДМ Банк получил убыток 8,7 млрд рублей. Основная причина — доначисление резервов из-за резкого ухудшения качества кредитного портфеля. Кредитный портфель банка сжимался, а доля просроченных кредитов росла. И если объем корпоративных кредитов упал незначительно — снижение остановилось в середине 2010 года, — то портфель розничных падал и на протяжении 2009–2010 годов. По объему розничных займов, по данным аналитиков «Траста», МДМ Банк опустился с 10-го на 18-е место. Доля плохих долгов по розничному портфелю достигала 24%.

На протяжении последних двух лет снижался и объем активов. Весной 2011 года МДМ опустился уже на 15-е место — ниже, чем до объединения. По итогам 2010 года банк отчитался о полученной прибыли 2,1 млрд рублей, хотя осенью рассчитывал на 2,5–3 млрд рублей. Большая часть прибыли была получена за счет роспуска резервов после списания безнадежных ссуд (13,2 млрд рублей) и продажи просроченных кредитов (4,4 млрд рублей).

Если в предкризисный, 2007 год МДМ Банк гордился высокой доходностью, то к концу прошлого года она упала. Доходность активов за период с 2007-го по 2010 год снизилась с 2,0% до 0,5%, доходность капитала — с 16,7% до 3,3%. В банке это объясняют сменой курса на консервативное развитие.

Ким реформировал управление банком по территориальному принципу. В банке больше нет главы розницы, корпоративного блока. За все направления работы в регионе отвечает соответствующая территориальная дирекция. Хотя, например, Сбербанк еще до прихода Германа Грефа отказался от такой управленческой модели. Ведь в регионах возможны злоупотребления, которые при отсутствии московских начальников легче скрывать. Децентрализованная модель нынешнего МДМ не соответствует ни масштабу, ни стратегии объединенного банка, считает зампред правления Нордеа Банка Михаил Поляков. Это ближе к старой «кимовской» модели УРСА Банка, которая работает, когда идет активный процесс скупки банков и попросту нет времени и ресурсов на интеграцию купленного. Когда же предстоит развитие розницы и корпоративного бизнеса под единым брендом, то единый центр, где формируются единые правила работы, крайне необходим, уверен он. Впрочем, руководство МДМ возражает: контроль вовсе не утрачен, у банка, за редким исключением, надежные руководители отделений. «Конечно, никто не говорит, что централизованный контроль не нужен. Но при этом не надо лишать инициативы и превращать кредитных офицеров в продавцов спущенных сверху продуктов, часто не особенно нужных клиентам», —считает Олег Вьюгин.

Летом 2010 года сотрудники МДМ Банка стали активно обсуждать в курилках, что основные партнеры разругались, так как Ким не справился с поставленной задачей — не смог достичь определенных финансовых и операционных показателей. В июле 2010-го председателем правления МДМ Банка стал бывший управляющий филиалом во Владивостоке, а затем в Екатеринбурге Сергей Тимофеев.

Впрочем, Вьюгин опровергает наличие разногласий у партнеров: «Нет, акционеры находятся в конструктивном сотрудничестве». По его словам, акционерное соглашение не предусматривало достижения каких-то показателей. «Но понятно, что Ким как акционер был заинтересован в их росте», — добавляет Вьюгин.

Источники в банке говорят, что снижение ключевых показателей вызывало сильное раздражение Попова. В офисе он теперь появляется редко. Ким же весной объявил о желании выйти и из совета директоров. «У Игоря банк не является единственным бизнесом, у него много других интересов», — рассуждает Вьюгин. Помимо МДМ Банка у Кима есть строительный, страховой и ресторанный бизнес.

Кроме того, Ким с партнерами уже второй год строит очередной региональный банковский холдинг на базе зарегистрированного в Амурской области банка «Восточный экспресс», где ему принадлежит 17,4% акций. В 2010 году «Восточный экспресс» присоединил Ростпромстройбанк и Камабанк, купил Сантандер Консьюмер банк у испанского Santander и Городской ипотечный банк у Morgan Stanley.

«Поскольку Игорь выступает в МДМ Банке как финансовый инвестор, я не исключаю реализацию им своего пакета в будущем», — полагает Вьюгин. Синергии в результате банковского слияния не вышло.