Дорогу из Сан-Франциско до Лос-Анджелеса при желании можно преодолеть за один день, но время в пути обычно стараются растянуть: калифорнийское шоссе №1, скользящее вдоль Тихого океана, ценят за красоту.
Калифорния солнечна, если не считать Сан-Франциско, который словно окутан пеленой влаги: здесь если не дождь, то туман. Покинув пасмурным утром город, я выехал на шоссе №1 не разбирая дороги: дождь лил стеной. И первое впечатление от трассы было не визуальным, а обонятельным. Дорога проходила сквозь хвойный лес, который источал столь сильный аромат, что он проникал в машину сквозь закрытые окна. Именно так пахнет прибрежная Калифорния: лесом и океаном.
Прошло несколько часов, и дождь утих — я добрался до Монтерея. Некогда рыбацкий город, сплошь состоящий из причалов и консервных фабрик, и сам был законсервирован во времени, его старая часть сохранила облик и стилистическую цельность столетней давности. Сейчас здесь все для туристов, но сделано это с таким вкусом, что не вызывает ни малейшего раздражения. Двух-трехэтажные дома обиты деревянными досками, и многие соединены переходами на уровне второго этажа, у дверей красуются ретровывески. Монтерей — литературный город, здесь жил Джон Стейнбек, и теперь его именем названо все подряд: от ювелирного магазина до лавки с мороженым. Уверен, что самого писателя это бы удивило. В отсутствие социальных потрясений суровый некогда Монтерей выглядит открыточно-прекрасным, и утренний чай на океанской террасе отеля Intercontinental, расположенного в старом портовом здании, — лучшее начало дня. Другое старое здание в Монтерее, нашедшее необычное применение, — это бывшая консервная фабрика, превращенная в аквариум, главную достопримечательность города. Он и правда производит сильное впечатление, особенно в залах, где мерно колышутся флюоресцентные медузы и пляшут морские коньки. Аквариум масштабен, здесь водятся и мельчайшие обитатели дна, и гигантские осьминоги, а морских звезд и трепангов можно потрогать руками.
В 15 минутах от Монтерея находится курортный городок Кармел-бай-Си, известный, в частности, тем, что некоторое время его мэром был Клинт Иствуд. Весь город — это несколько улиц, спускающихся с холма к океану, на центральной — милые провинциальные бутики, ассортимент которых явно предназначен покупателям пенсионного возраста. Это одно из мест, где никогда ничего не происходит, и жители благостно стареют на фоне пышной зелени.
К югу от Кармела пейзаж резко меняется: теперь это уже горная дорога, которая то скользит по изгибам скал, забираясь все выше, то скрывается в чаще леса. Участок дороги называется Биг-Сюр, и это тоже литературное место, любимое Артуром Миллером и писателями-битниками. Писателей можно понять: даже и сейчас, когда сквозь Биг-Сюр проходит шоссе и место стало более доступным, оно по прежнему мало населено и на протяжении 145 км отели попадаются редко. Между тем красотой дорога может соперничать с Лигурийским побережьем Италии. Горы, лес и океан — лучшая формула для тех, кто увлечен экотуризмом. К счастью, здесь в последнее время появилось несколько бутик-отелей и, для того чтобы побыть на природе, уже необязательно останавливаться в кемпинге.
За Биг-Сюром дорога ведет в Сан-Симеон, рядом с которым расположен один из самых удивительных рукотворных объектов на свете — замок Херста. Уильям Рэндольф Херст, издатель и кинопродюсер, стал прототипом главного героя «Гражданина Кейна» Орсона Уэллса. Эксцентричный миллионер, он выстроил на калифорнийском холме античный бассейн, ренессансное палаццо и еще более внушительных размеров дворец, построенный в стиле испанского собора. Архитектурные проекты довольно точно реконструировали стили эпох и строились из тех же материалов, какими пользовались в Европе, например, мрамор везли из Каррары. Чтобы усилить эффект подлинности, Херст дополнил интерьер крупногабаритным антиквариатом: его гостиную украшают фламандские гобелены XVI века, стулья в столовой — из ренессансных испанских церквей, на полу у входа в Casa Grande — римская мозаика III века. Сделав из своего замка антологию европейской культуры последних двух тысяч лет, Херст на этом не остановился: он уподобил поместье Ноеву ковчегу, населив окрестные холмы антилопами, зебрами, верблюдами, кенгуру, яками, птицами эму и прочими экзотическими созданиями. Зверинец Херста не сохранился, но и без него замок производит неизгладимое впечатление как один из самых красивых утопических проектов в мире. По его стопам пошел нефтяной магнат Пол Гетти, построивший в Малибу римскую виллу и превративший ее в музей античного искусства, но это научный проект, которому далеко до безумия Херста.
В двух с половиной часах езды от замка — Санта-Барбара, напоминающая своей набережной Французскую ривьеру. От Америки здесь разве что колибри, пьющие нектар из цветов. Цветов много, а на территории отеля Four Seasons The Biltmore и вовсе разбит ботанический сад, сладкие запахи которого привлекают птиц. Санта-Барбара не слишком богата достопримечательностями, но фермерский рынок на центральной улице, который бывает дважды в неделю, пропускать не стоит. Даже обычные яблоки здесь гораздо вкуснее магазинных, не говоря уже о ягодах, оливковом масле, свежевыпеченном хлебе и сырах. Еще Санта-Барбара хороша как штаб для исследования окрестностей: рядом находятся виноградники долины Санта-Инес и совершенно сюрреалистический городок Солванг, основанный 100 лет назад как центр датской культуры и сплошь застроенный датскими деревянными домами.
Шоссе №1 начинает растворяться в сетке улиц пригородов Лос-Анджелеса в района Венис-Бич, и это последнее, что стоит посмотреть в конце дороги. После провинциальной идиллии этот парк, предвестник большого города, производит оглушающее впечатление. Это витрина калифорнийского культа тела и здоровья, где сотни и тысячи людей бегают, спешат куда-то с досками для серфинга и выделывают опасные пируэты на роликах. О Венеции здесь напоминает пара зданий с псевдовенецианскими фасадами, но духом старой Европы на Венис-Бич и не пахнет.