Город из рассказов Джека Лондона, где до сих пор танцуют канкан и моют золото
Доусон приткнулся недалеко от границы с Аляской, но с канадской стороны, где река Клондайк впадает в реку Юкон. Из Уайтхорса лету туда 40 минут, на машине можно доехать за пять часов. Те же, кто путешествует с чувством и расстановкой, предпочитают плыть на байдарках или каноэ вниз по Юкону. Дней шесть уйдет, если не грести без устали. Спорт это кровавый, потому как по пути вами кормятся тучи комаров, а в лесах полно медведей. Бывалые туристы позванивают колокольчиками на поясах, чтобы спугнуть хищника, и держат наготове противомедвежий аэрозоль. Правда, от капканов, которые ставят на лесных тропках промышляющие там индейцы, он не спасет.
Если деньги не проблема, то можно положиться на Джорджа Эсквита и его компанию «Приключение на большой реке» (Great River Journey). Джордж взял в партнеры вождей индейских племен, издавна населяющих эти леса, и устроил в трех местах на 600-километровом участке Юкона лагеря из коттеджей или палаток со всеми удобствами. Потом ему на заказ изготовили три скоростных катера с метровой осадкой, что крайне важно, потому как русло Юкона постоянно меняется. На катерах поставили по 10 самолетных кресел бизнес-класса. И хотя природа, если не считать гор, напоминает север России, тема речного круиза чисто американская: участники заплыва с удобствами проделывают тот же самый путь, по которому рванули в Клондайк десятки тысяч авантюристов, положив начало золотой лихорадке 1897–1898 годов.
Путешествие начинается в Уайтхорсе, столице канадской территории Юкон. Уже на первой стоянке на берегу озера Лабардж нам подали на ланч котлетки из оленины, на ужин стейк из бизона, а на завтрак — парную щуку, которую мы сами выловили из озера в 11 вечера: в июле тут не темнеет. Одну рыбину буквально с крючка сорвал громадный лысый орел и был таков.
Второй день мы провели под крылом у пожилой индианки Бетси из племени та’ан квачан, учившей всякой лесной премудрости (как, например, по медвежьему помету определить, в какую сторону шел косолапый) и сводившей нас к заброшенной индейской деревне и кладбищу с домиками для духов над могилами. Под конец Джордж попросил Бетси очистить от скверны два коттеджа, в которых постоянно ломался водопровод. Гости тоже решили поочиститься и под ее надзором «омыли» себя дымом шалфея и табака.
На третий день мы продолжали путь по Юкону, останавливаясь в местах, где сто с лишним лет назад разбивали промежуточные лагеря одержимые золотой лихорадкой. Но чтобы излучины, острова и скалы не успели приесться, за очередным поворотом реки нас поджидали два гидроплана, с которых мы в течение часа смотрели сверху на петли Юкона, голубые озера и тайгу, пока не приводнились возле старейшей субарктической фермы Канады. У пристани переминался с ноги на ногу старейший животновод Хью Брэдли, и два дня мы гостили у него и его коров, которых даже при минус пятидесяти Хью держит в поле. «Ну а какой максимальный мороз может выдержать корова?» — спросил я фермера. «Не знаю, нам так и не удалось заморозить ни одну», — мягко отмахнулся он от меня.
Недалеко от фермы Хью дремлет под свинцовым небом заброшенный форт Селькирк. В середине XIX века этот торговый пост Компании Гудзонова залива сожгли индейцы, но его отстроили, и в 1898 году здесь осела не одна дюжина горе-золотоискателей. Вместо обоев они оклеивали стены газетами, поэтому я провел увлекательные полчаса за чтением мировой прессы того времени. Рядом с фортом устроили лососевый лагерь индейцы — они показали, как коптят эту рыбу. В отличие от бледнолицых индейцам разрешено охотиться и рыбачить в любое время года и в любых количествах — большинство из них до сих пор этим живет.
Наконец, преодолев кулинарные испытания и тяготы комфорта, о которых золотоискатели могли лишь мечтать, мы выгрузились в Доусоне, где постоянных жителей сегодня наберется человек 700, но их энергии и эксцентризма хватило бы на население Саратова. В 1897 году здесь было пусто, в 1898-м уже 30 000 человек по-ухарски проживали несбывшиеся надежды либо золотой песок в кабаках и в объятиях женщин легкого поведения. Хозяйка канкана Герти даже вставила себе брильянт между передними зубами. Ее давно нет, но в ее трогательном заведении певички по-прежнему заигрывают с посетителями, а за рулеткой и покером сидят одичавшие на приисках старатели. В отеле Downtown и сегодня принимают в клуб стойких юконцев, для этого надо выпить стакан виски, из которого на тебя смотрит отмороженный и потемневший от времени палец с ноги какого-то неудачника (проглотишь — штраф $500).
Когда юконцы не пьют и не развлекаются, то с мая по сентябрь они по-прежнему моют золотишко в окрестностях Доусона. Один старатель при мне достал из кармана и показал собутыльникам самородок граммов на 200. В единственном магазине городка у входа выставлены лотки и плошки. Нам такие раздали на ручье Бонанза, том самом, где Джордж Кармак в 1896-м нашел золото, лежавшее в слоях грунта, «как сыр в бутерброде». Через 10 минут у каждого из нас в лотке уже сверкало по несколько желтых крошек. Уходить не хотелось. Получалось, что при нынешней цене $950 за унцию «отмыть» поездку такими темпами можно было бы всего часов за 250...
Как добраться
До Уайтхорса на Air Canada через Ванкувер или Калгари. Если дальше до Доусона спускаться по Юкону, то только через Great River Journey (www.greatriverjourney.com) можно добраться с комфортом. Авиасообщение — Air North (www.flyairnorth.com).
Где остановиться
В Уайтхорсе — High Country Inn (www.highcountryinn.yk.ca), в Доусоне — бывший бордель Bombay Peggy’s Inn (www.bombaypeggys.com), где в каждой из шести комнат свой интерьер. Если хотите жить поближе к отмороженному пальцу, стоит остановиться в отеле Downtown (www.downtownhotel.ca).