Бизнес-джет Embraer, принадлежащий Александру Пономаренко, разгоняется по взлетно-посадочной полосе анапского аэродрома. При этом он сильно трясется и подозрительно потрескивает. Пономаренко возвращается в Москву с заседания совета директоров Новороссийского морского торгового порта (НМТП). В декабре в Новороссийске высокая влажность, постоянно дует сильный ветер — Пономаренко простужен, поэтому запланированную охоту придется отложить.
Но главный трофей совместной охоты Пономаренко и Александра Скоробогатько, его друга и партнера, не в лесах средней полосы России. Он здесь, блестит огоньками в левом иллюминаторе Embraer. НМТП, с которым Пономаренко и Скоробогатько начали вести дела 12 лет назад, в ноябре 2007 года вышел на биржу. Партнеры получили на руки около $1 млрд. Капитализация НМТП на начало декабря составила около $5,2 млрд.
Новороссийский торговый порт подковой огибает Цемесскую бухту. Справа, если смотреть со стороны моря, расположены нефтеналивные причалы, к которым тянутся трубопроводы от блестящих в горах резервуаров, — нефть и нефтепродукты обеспечивают 53% грузооборота порта. Левее, ближе к городу, терминал, где переваливают цемент. В прошлом году цемент больше экспортировался, сейчас импортируется; это новая тенденция: строительство олимпийских объектов в Сочи только начинается. Дальше расположены причалы для перевалки жидких грузов, зерна, металла. Здесь же новый контейнерный терминал, где в прошлом году были установлены два перегружателя стоимостью $20 млн. Эти гигантские конструкции теперь нависают над портом и видны всему Новороссийску. Территория порта — пограничная зона; государству принадлежат причалы, которые арендуются стивидорными компаниями (они осуществляют складирование, оформление, разгрузку-погрузку). АО «НМТП» — по сути крупнейший стивидор, которому к тому же принадлежат несколько других стивидорных компаний. Наконец, последний штрих, имеющий отношение к инфраструктуре: неподалеку от порта строится новая база российского Черноморского флота, альтернатива Севастополю.
В экономике страны Новороссийский порт тоже имеет стратегическое значение. Через него отгружается более 60% российского морского экспорта нефти, проходит половина ввозимого в Россию сахара-сырца и экспорта зерна. В 2006 году грузооборот порта составил 75 млн т и он вошел в число 50 крупнейших портов мира, заняв пятое место в Европе. В мировой табели о рангах на первом месте стоит порт Шанхая — 465 млн т; грузооборот самого большого порта в Европе, Роттердамского, — 377 млн т.
Но это сейчас собственники порта могут спокойно рассуждать о его положении в мире. Девяностые годы прошлого века крупнейший российский порт встретил не в лучшей форме — с изношенной техникой, старыми терминалами. СССР больше внимания уделял морским воротам, находившимся на территории Украины и прибалтийских республик. Однако борьба за контроль над единственным оставшимся у России глубоководным незамерзающим портом на южном направлении развернулась нешуточная.
«Приватизация морского порта — это почти что приватизация государственной границы», — писала в 1993 году газета «Коммерсантъ», анонсируя чековый аукцион, на который было выставлено 9% акций порта. Первым крупным акционером НМТП стала финансовая группа «Никойл» (сейчас «Уралсиб»). В том же 1993-м «Никойл», основанный членом совета директоров «Лукойла» Николаем Цветковым, консолидировал около 10% акций Новороссийского порта, имевшего для «Лукойла» весьма важное значение: через него компания отгружала свою нефть.
Владение акциями, впрочем, не гарантировало участия в бизнесе. Новороссийский порт, как и большинство других портовых объектов в России, фактически контролировался криминальными структурами. Они облагали данью внешнеторговые организации, занимались контрабандой и даже организовывали нелегальные рейсы, перевозившие «челноков» в Турцию и обратно. Криминал в Новороссийске набрал такую силу, что в октябре 1998 года Николай Кондратенко, бывший тогда губернатором Краснодарского края, подписал пораженческое постановление «Об утрате экономической безопасности России в морских портах Азово-Черноморского побережья Кубани» и обратился за помощью к федеральному центру. Москва отреагировала через полтора месяца спецоперацией правоохранительных органов «по зачистке» Новороссийска. По результатам операции, как отчиталось МВД, были «разгромлены банды контрабандистов и вымогателей», возбуждено 12 уголовных дел, арестовано шесть высокопоставленных чиновников Новороссийска, в том числе и заместитель начальника таможни.
Первой крупной частной стивидорной компанией в Новороссийском порту стала группа «Дело», организованная в 1993 году сыном главного диспетчера порта Сергеем Шишкаревым (сам он себя называет «сыном порта»; сейчас «Дело» — независимая стивидорная компания с выручкой $100 млн). Новороссийск специализировался на перевалке сыпучих грузов и нефти, а Шишкарев создал новые мощности по погрузке металла, наладил отгрузку автомобилей, придумал новые технологии по перевалке сахара-сырца. Одновременно он скупал акции НМТП. Через два года Шишкарев познакомился с совладельцами московского Русского генерального банка (РГБ) Александром Скоробогатько и Александром Пономаренко — новые партнеры взялись обслуживать финансы бизнеса Шишкарева. РГБ и НМТП также обменялись акциями, и банк стал собственником 10% порта. На тот момент, как говорит Пономаренко, порт интересовал их исключительно как крупный клиент.
Пономаренко очень неохотно рассказывает о первых шагах в бизнесе и о событиях 1990-х. Известно, что в 1989 году он вместе со Скоробогатько организовал в Симферополе производство парфюмерной продукции и полиэтиленовых пакетов. Когда из Польши хлынул поток дешевых духов, кооператоры, закрыв дело в родном Крыму, перебрались в Москву, где занялись торговлей металлом и создали банк. Финансовый кризис 1998 года заставил партнеров вспомнить о НМТП. «Тогда стало понятно, что в кризис наиболее устойчивы инфраструктурные проекты, особенно связанные с внешней торговлей», — объясняет Пономаренко. С 1998-го партнеры начали увеличивать свой пакет как в самом НМТП, так и в других стивидорных компаниях, действующих на территории порта.
К 2005 году сложилась следующая шаткая конструкция. У Шишкарева и его партнеров по бизнесу было чуть меньше 20% акций НМТП, «Уралсиб» владел 33%, государство — 20%. Пономаренко и Скоробогатько контролировали 16% НМТП. Кто-то из частных владельцев рано или поздно должен был перетянуть одеяло на себя.
Катализатором конфликта послужило объявление о продаже государственного пакета акций. Его готовились приобрести московские банкиры. Шишкарев тем временем организовал трастовую компанию, которая, заручившись поддержкой гендиректора НМТП Владимира Ковбасюка, предложила частным владельцам акций порта передать их в доверительное управление (у работников порта и пенсионеров было тогда 11% акций). Но план новороссийского бизнесмена провалился: на Ковбасюка было заведено уголовное дело в связи с уклонением от уплаты налогов, и совет директоров отстранил его от работы. Попытавшись было силой удержать власть в порту (с помощью сотрудников охранных структур уволенному гендиректору удалось даже с боем прорваться в свой кабинет), Шишкарев с Ковбасюком были вынуждены уступить. «Мы надеялись на взвешенную и активную позицию «Уралсиба», — вспоминает Сергей Шишкарев. — Но он был лишь молчаливым наблюдателем в этой борьбе».
Через полтора месяца сторонам удалось договориться. В начале 2006 года Шишкарев с партнерами продали Пономаренко и Скоробогатько свой пакет НМТП. Сумму сделки, консультантом которой выступила «Альфа-Эко», ее участники не называют. Пономаренко лаконичен: «Мы предложили цену, которая их устроила». По его оценкам, порт тогда стоил $600 млн. «Я продал акции по справедливой цене», — уверен Шишкарев, правда, он оценивал порт на тот момент на $100 млн дороже. В индикативной системе биржи РТС RTS Board капитализация НМТП в начале 2005-го составляла $500 млн, а к концу года, после войны акционеров, выросла до $800 млн.
Собрав пакет в 36% (государство в итоге так и не рассталось со своими 20%), Пономаренко начал консолидировать бизнес в порту. (Скоробогатько, по словам Пономаренко, после того как в 2003-м стал депутатом Госдумы от ЛДПР, бизнесом не занимается. Сам, переизбравшийся в декабре прошлого года в Госдуму по спискам «Единой России», от интервью с Forbes отказался.) «Одной из самых больших проблем порта было отсутствие координации стивидорных компаний, — говорит Пономаренко. — Все хотели работать на самых выгодных грузах, и надо было расширять специализацию, договариваться». В течение 2006 года Пономаренко планомерно увеличивал свои пакеты в шести крупнейших стивидорных компаниях порта, и самое главное — выкупил у «Уралсиба» его пакет НМТП; в итоге его доля составила свыше 70%. Сделки финансировались за счет кредита Сбербанка на $450 млн и средств, вырученных от продажи Инвестсбербанка (бывший РГБ) венгерскому OTP Bank за $477 млн.
Однако, избавившись от двух групп частных акционеров, новые владельцы порта получили в партнеры государственную структуру. Одно из самых слабых мест Новороссийского порта — транспортная инфраструктура: он окружен горами, и железнодорожные пробки на подходах к порту не редкость. Государство готово выделить более $2 млрд на создание новых транспортных подходов и накопительных мощностей, но только в обмен на акции. Результатом сложной комбинации интересов стало партнерство частных акционеров и госкомпании. В феврале 2007 года основные владельцы НМТП передали 16,5% акций в управление ОАО «РЖД». В ходе недавнего IPO 5% акций порта были приобретены Транскредитбанком в интересах того же РЖД. Наконец, железнодорожники претендуют также на управление 20-процентным пакетом акций, оставшимся у «Росимущества».
Картина типичная для современной России. Есть два успешных бизнесмена. Один из них — «на хозяйстве», другой — в парламенте. И есть государственная компания. Их доли в бизнесе скоро могут сравняться. Акции свободно обращаются на бирже, то есть все знают, чей пакет сколько стоит. Государство заявляет о готовности финансировать сооружение инфраструктуры. Частные акционеры обещают вложить в порт $700 млн до 2009 года ($200 млн уже вложено). Все довольны? Присутствие представителей РЖД в совете директоров пойдет компании только на пользу, говорит Пономаренко.