Девяносто процентов цветов, продающихся в России, привезены из стран с более теплым климатом. Для фирмы Юрия Казанкова это не повод сдаваться — остаются ведь целых 10%
Теплицы компании «Галантус» — одна из достопримечательностей Калуги. По вечерам хозяйство видно с расстояния 15 км: пять гектаров территории с октября по март подсвечивают 8000 лампочек, поскольку световой день для цветов слишком короток. «Я фактически бесплатно освещаю район», — шутит хозяин «Галантуса» Юрий Казанков. В сильнейшую февральскую метель, когда мы фотографировали хозяйство, стеклянные дома, погребенные среди сугробов, напоминали картинку из рождественской сказки.
Самому Казанкову не до сказок. Снег — его главный враг: надо тратить дополнительную энергию, чтобы теплым воздухом испарить снежный покров с поверхности теплиц, иначе внутрь не будет проникать солнечный свет, а крыша того и гляди провалится под тяжестью осадков. Что и говорить: выращивать цветы в регионе, где более 200 дней в году держится отрицательная среднесуточная температура — занятие, требующее изобретательности. Недавно Казанков, например, решил покрывать торцы и боковые поверхности теплиц не стеклом, а пластиковым материалом поликарбонатом, так как он лучше держит тепло.
Поражает упорство: цветовод Казанков борется с экстремальными российскими условиями уже три десятка лет. В советское время он возглавлял цветоводческий колхоз на Алтае. Первым в СССР внедрял способ выращивания цветов в теплицах с двухслойным полиэтиленовым покрытием — между двумя пленками оставляли воздух по принципу термоса. Идея родилась от бедности, сложно было достать стекло. Супруга Юрия Казанкова Людмила первой решилась использовать древесные опилки в качестве грунта, доказав, что они ничуть не хуже дефицитного тогда керамзита. Передовой цветоводческий колхоз в Барнауле тут же стал местом экскурсий партийных функционеров. Хваткий директор придает знакомствам большое значение, охотно демонстрируя свои фотографии с губернатором Калужской области и другими чиновниками. Помогает ли общение бизнесу? Калужский зеленхоз, например, закупает рассаду клумбовых цветов в основном у «Галантуса».
В Калугу семья агронома перебралась в далеком 1985 году, руководить местным цветоводческим хозяйством. После приватизации 90% его акций достались Казанковым. С тех пор урожаи выросли более чем в 20 раз, в прошлом году с грядок срезали около 6 млн цветов. В чем секрет? Казанковы просто позаимствовали опыт у голландцев, насколько это возможно в нашем климате.
В 1992-м делегация российских цветоводов поехала в Нидерланды. «У всех просто капала слюна. Людмила [Казанкова] отвела меня в сторону и говорит: «Я все поняла», — вспоминает главный редактор журнала «Цветоводство» Татьяна Френкина. Казанковы первыми стали покупать за границей весь посадочный материал — луковицы и черенки. Людмила для работы с иностранцами специально выучила английский язык. Взяли кредит, купили в Израиле современную систему капельного орошения. Насмотревшись на заграничные теплицы, модернизировали систему досветки. Лампы включаются поочередно, чтобы не было резких перепадов напряжения. Для цветов, получивших свою порцию света (больше всего его требуют гвоздики), система автоматически его выключает.
Накануне 8 Марта в теплицах Казанкова в глаза бросаются тюльпаны — на них приходится треть годовых продаж компании. Выгодный ли бизнес? Луковица тюльпана стоит от 3 до 12 рублей. Цветок выращивается (или «гонится», как говорят цветоводы) всего месяц-полтора, тогда как лилия, например, растет 3–6 месяца. Оптовикам цветок продается уже за 20–30 рублей. Правда, сезон тюльпанов — весна, в остальное время их практически не покупают.
Главная проблема бизнеса Казанковых — цветы у них закупают в основном палатки и частные торговцы. Крупные поставщики предпочитают проверенный вариант, то есть Голландию. «У «Галантуса» очень хорошие тюльпаны, каллы, лилии», — отмечает Вячеслав Тимофеев, гендиректор цветочного импортера «Флора Лэнд». Но он, как и его коллеги, закупает цветы на ежедневных голландских аукционах, куда они попадают из Эквадора, Колумбии, Кении, Индии. Как говорят оптовики, несмотря на технологические ухищрения, семья Казанковых не может соблюдать жестких объемов поставок: цветов иногда попросту не хватает. Та же ситуация у других отечественных цветоводов — подмосковной агрофирмы «Косино» и совхоза «Мытищинский», совхоза «Южный» из Карачаево-Черкесии. По данным Нидерландского бюро по поддержке агробизнеса, доля местных цветов на российском рынке менее 10%.
Казанкова конкуренция с иностранцами не пугает. В 2004 году и в конце 2006-го Россельхознадзор вводил ограничения на импорт цветов из Голландии, обнаружив в цветах калифорнийский трипс (насекомое-вредитель). Многие импортеры срочно искали заграничным цветам замену. «Когда происходит какой-то коллапс с импортом, у «Галантуса» всегда можно что-то добрать», — признается Андрей Трусков, директор по продажам компании «Семь цветов», одного из крупнейших импортеров. Сам Казанков не любит комментировать, как сказываются на его компании запреты, резко сокращающие поток импорта. Но вот сухая статистика: за последние пять лет выручка его фирмы выросла почти в два раза, достигнув в прошлом году $7 млн.
Какие цветы больше всего любит сам Казанков? Предприниматель предельно рационален: «Те, которые приносят больше всего денег».