Жизнь состоятельного человека всегда сопряжена со скрытыми неудобствами
Лондонская пресса кипит от злости: журналисты выяснили, что жалованье среднестатистического топ-менеджера, стоящего во главе одной из ста крупнейших британских компаний, в 127 раз больше зарплаты среднестатистического работника. К негодующему хору голосов, осуждающему «чрезмерно высокие» зарплаты, присоединились и влиятельные бизнесмены. Подобные проявления гнева необоснованны и бессмысленны. Если 127-кратная разница в зарплате несправедлива, тогда какой разрыв справедлив? В сто раз, в пятьдесят, в два раза? Кто это должен определять? Если вам не нравится рыночное регулирование, то альтернатива ему — регулирование шкалы заработных плат чиновниками. Кому это нужно?
О размерах жалованья лучше всего судить по покупательной способности или по сравнительному благосостоянию разных людей. А разрыв в благосостоянии был огромным на протяжении всей истории. В Англии размеры личного имущества населения впервые оценили в 1086 году, когда была проведена всеобщая поземельная перепись, итоги зафиксированы в документе, известном как «Книга Судного дня». Тогда высшую знать (дворяне, епископы и аббаты — всего около 100 человек) и крепостных разделяла пропасть — доходы отличались в 1000 раз и более. Однако все богачи были обязаны нести так называемую рыцарскую повинность — ежегодно они на 40–60 дней отправляли на королевскую службу своих всадников в полном боевом снаряжении. Численность боевого отряда зависела от размера земельных владений дворянина или священнослужителя. Это приводило к бесконечным спорам и судебным тяжбам между знатью и короной, которые иногда перерастали в бунты и мятежи. Знать утверждала, что эта повинность разоряет их. Вот вам очередное подтверждение универсальной истины: жизнь богатого человека всегда сопряжена со скрытыми неудобствами.
В эпоху Возрождения годовой доход главы банка Медичи во Флоренции по меньшей мере в 1000 раз превышал ежегодный заработок обычного итальянского крестьянина. Но банкиру приходилось участвовать в дорогостоящей социальной политике, превращать свои городские дома в крепости, загородные виллы — в боевые укрепления и содержать значительные по численности отряды вооруженных всадников.
Во все эпохи богатство неизбежно накладывало на людей обязательства. Взгляните на биографию Эндрю Мэллона, питсбургского предпринимателя и банкира, который в течение 11 лет (с 1921 по 1932 год) был министром финансов США. В последние годы своей долгой жизни Мэллон был «вознагражден» за общественную деятельность судебным преследованием за мнимое уклонение от налогов, которое инициировал президент Франклин Рузвельт. Он, похоже, считал, что накопление большого богатства — дело аморальное. Между тем Мэллон потратил на себя лишь малую часть своего состояния — в основном он тратил деньги на покупку произведений искусства, которые в итоге подарил своей стране, основав знаменитую Национальную галерею искусств в Вашингтоне.
Я не верю, что люди со средним доходом завидуют богатым настолько, как это подается в прессе. Люди скорее заботятся о росте своих доходов, о том, чтобы их сбережения были больше, чем у родителей, а их дети преуспели больше, чем они сами. За пять лет, прошедших с момента террористической атаки на башни-близнецы, ВВП США вырос на $3 трлн (что приблизительно равно годовому объему производства Китая — страны с самой быстрорастущей экономикой в мире). Очевидно, что миллионы американцев зарабатывают больше, чем когда-либо. И в этой ситуации астрономические суммы, зарабатываемые несколькими воротилами с Уолл-стрит, не играют особой роли.
Более реальная проблема — огромный разрыв между разными странами по доходам. Средние доходы населения богатейших стран порой в 100 раз превышают доходы жителей беднейших государств. Это не вызывало бы столь серьезной обеспокоенности, если бы положение в беднейших странах постепенно улучшалось. Но из-за плохого управления и гражданских войн эти страны становятся только беднее — и в относительном, и в абсолютном измерении.
Автор — английский историк и писатель