Люди добрые

Как подсчитала организация «Форум доноров» (некоммерческое партнерство крупнейших благотворительных организаций России), объем пожертвований, сделанных гражданами и организациями России, за последние пять лет вырос в 10 раз. Прогноз на 2006 год — $1,5 млрд. Мелочь, может быть, в сравнении с $260 млрд, потраченными в прошлом году на аналогичные цели гражданами и организациями США. Но динамика впечатляет. Еще важнее то, что помощь становится осмысленнее.

В 2002 году ВЦИОМ в исследовании «Корпоративная филантропия: мифы и реальность» указывал, что только 4% опрошенных российских компаний имели долгосрочную стратегию благотворительной деятельности. Большинство творило добро бессистемно и невнимательно, либо для «галочки» (церковь — детский дом — кто там еще, кто поближе), либо случайно, после публикации в газете, либо вообще по звонку «сверху». По данным «Форума доноров», в 2006 году уже 20% жертвователей четко знают, чего хотят и с какой проблемой борются; они занимаются этой проблемой лично, не передоверяя ее своим PR-службам. Мало того что такая помощь эффективнее. «Чтобы благо, которое ты сотворил, обратилось на тебя, надо его пережить как личное душевное событие — посмотреть в глаза тому, кому плохо, и почувствовать его состояние, как свое», — говорил писатель Александр Кабаков. Далее в журнале мы рассказываем о четырех российских предпринимателях, решающих чужие проблемы, и об одном добром индийце — в назидание коллегам. — При участии Элизабет Коркоран, Forbes

Страж детей

Сергей Смирнов демонстрирует фотографию: в окружении разновозрастной толпы стоит мальчик с баскетбольным мячом, улыбается. «Это Артурчик, — поясняет Смирнов. — В 11 лет был сутенером старшей сестры. Пока она «работала» на съемной квартире, сидел у нас, играл в машинки. Потом брал у нее деньги и нес домой родителям-алкоголикам. А что я мог сделать для него? Только помочь ему оставаться ребенком». Недавно Смирнов повстречал Артурчика на улице: питомец «Русского двора» не пьет, не курит, учится в пединституте. А сестра вышла замуж. Много времени прошло с тех пор, как Смирнов занялся воспитанием детей.

Еще в 1994 году владелец авторынка из Калуги задумался, чему могут научить его подрастающего сына Даниила во дворе родного дома на улице Московской, 18. Вряд ли чему-нибудь хорошему. По подъездам дома шатались банды подростков, детскую площадку оккупировали алкоголики, в песочнице наркоманы оставляли россыпи шприцев. «Мне захотелось превратить свой двор в место, где постоянно кто-то играет, делает уроки, режется в компьютерные игры, просто сидит и пьет чай — но точно не грабит прохожих и не ширяется», — рассказывает Смирнов. Предприниматель зарегистрировал детское общественное движение «Русский двор» и начал программу «Антиподворотня». Разогнал алкоголиков, вывез из двора 31 грузовик мусора, сделал забор и скамейки. Выкупил пристройку к дому, поставил компьютеры, телевизор, видеомагнитофон и музыкальный центр — во двор потянулись дети.

Никакой педагогической программы Сергей Смирнов не придумывал. Захотели кукольный театр — сшили кукол, начали репетировать; захотели чемпионат квартала по баскетболу — провели; решили летом в поход сходить — сходили. За 10 лет через «Русский двор» прошло свыше 600 детей с улицы Московской и соседних кварталов. В организацию принимают всех, взносы платить не нужно. Мамаши со всего города приводят сюда малышей посмотреть на небольшой птичник, который Смирнов устроил прямо во дворе — куры, гуси, цесарки. Ученики из соседней школы исправно посещают представления спектакля «Ромео и Джульетта», который «Русский двор» дает прямо в своей «штаб-квартире».

«Организация досуга на уровне двора — ключевая мера в борьбе с детской преступностью, — говорит Борис Альтшуллер, педагог, руководитель общественной организации «Право ребенка». — Например, в Чебоксарах городские власти, основываясь на опыте таких же энтузиастов, как Смирнов, ввели должность «дворового спортивного инструктора» — и теперь тысячи детей вместо того, чтобы пить или нюхать клей, тренируются, участвуют в чемпионатах».

Смирнову уже не до торговли автомобилями. Долю в авторынке он продал, вложил деньги в офисную недвижимость — хватает и на жизнь, и на то, чтобы тратить до $200 000 в год на дворовых детей. Для своих не жалко. Сейчас Смирнов достраивает двухэтажный детский театр — здесь же, у себя во дворе. «Будем спектакли ставить, а еще всем двором смотреть мультики в обед и фильмы после ужина, как в моем детстве», — Смирнов очень доволен происходящим.

Враг наркотиков

Запись в сетевом дневнике Евгения Ройзмана: «Приделали (взяли с поличным. — Forbes) сутенера Турчанинова. Рассказал, что героин <…> берет у бывшего начальника третьего отдела Госнаркоконтроля подполковника Велигуры. Кроме того, в торговле задействовано еще несколько оперов ГНК. Велигуру приделали. Нашли 200 грамм героина и записную книжку, в которой проставлены фамилии сотрудников и веса. Плюсы: раздолбили сложившуюся наркогруппировку. Минусы: утратили веру в человечество. Почти».

До 1999 года совладелец екатеринбургской компании «Ювелирный дом» Евгений Ройзман знал о наркотиках лишь то, что они есть. Но вот в подъезде дома, где жил бизнесмен, начали торговать героином, на лестничных площадках появились использованные шприцы. Безумие перекинулось на бизнес: один сотрудник «Ювелирного дома» сошел с ума, второй погиб от передозировки. Екатеринбург «заторчал».

«Тогда мы подняли народное восстание», — рассказывает Ройзман. Был зарегистрирован фонд «Город без наркотиков», поставлена задача: бороться не с наркоманами, а с продавцами наркотиков. Сотрудники фонда любыми легальными способами собирают информацию о местах продажи (особой популярностью у населения пользуется пейджер 002 «Без наркотиков», на который можно сообщить координаты «точки»), а затем передают «честным сотрудникам силовых структур». К концу 2006 года «Город без наркотиков» и силовые структуры провели 2000 совместных операций, привлечено к уголовной ответственности 600 наркоторговцев.

Ройзмана вряд ли можно назвать глянцевой фигурой, ролевой моделью для всех российских бизнесменов. Из последних новостей: в начале октября Ройзман прямо в эфире свердловской радиостанции подрался с депутатом Госдумы Евгением Зяблицевым («Он начал что-то говорить про бандита Ройзмана, оскорблять меня — я не выдержал, дал ему пару пощечин. Не бил причем — если бы бил, он бы не встал»).

В конце 1990-х «бойцы» преступной группировки «Уралмаш» помогали «Городу без наркотиков» в проведении акций против торговцев. «Я никогда не входил в ОПГ «Уралмаш». Но я родился и вырос на Уралмаше, мы с детства все друг друга знаем», — объясняет Ройзман. Ему до сих пор припоминают эти старые связи, хотя с 2000 года «Город без наркотиков» не имеет контактов с преступными группировками. Ройзман предлагает судить о фонде по делам. В прошлом году в Екатеринбурге от передозировки умерло вдвое меньше людей, чем в 1999 году. Более 6000 наркоманов прошли через два созданных «Городом без наркотиков» центра реабилитации. Ройзман утверждает, что 85% пациентов окончательно завязали с дурью.

Кроме того, с 2003 года Евгений Ройзман — депутат Госдумы РФ. И пусть для официального сайта Думы он сфотографировался в майке с торчащей из-за ворота шариковой ручкой — он теперь все равно деятель федерального масштаба. «Собираюсь лоббировать законы о принудительном лечении наркоманов, введении визового режима для граждан наркопроизводящих стран», — делится планами Ройзман.

Инвестор для бедных

Крупный российский бизнесмен, как правило, творит добро по стандартной схеме — дал денег и забыл. То ли укором, то ли примером такому благотворителю может служить индийский предприниматель Рамалинга Раджу, который поставил перед собой комплексную задачу изменить облик своих родных мест и последовательно идет к ее решению.

Раджу родился в деревне Джалликакинада (1600 жителей), в 400 км от города Хайдарабада. Электричество здесь появилось в 1965 году, телефон провели в 1991-м. Семья Раджу давно уехала отсюда. Рамалинга получил образование в США, основал компанию Satyam Computer Service, производящую программное обеспечение (выручка $1 млрд в год, 23 000 работников), попал в список богатейших бизнесменов Индии журнала Forbes (№36, состояние $670 млн). Но родные места не забыл.

Основанный им пять лет назад фонд Byrraju Foundation построил в сельской глубинке 28 водоочистительных станций и 35 000 туалетов, снабдил компьютерами 54 школы, поддерживает деньгами деревенские больницы и стоматологические клиники, оплачивает курсы повышения квалификации для водопроводчиков, электриков и портных. Рамалинга Раджу потратил на это уже $10 млн.

Теперь у Раджу новая задача — подключить индийскую глубинку, где крестьяне все еще собирают рис руками и топят печи коровьими лепешками, к распределению доходов от своего IT-бизнеса. Бизнесмен открыл в Джалликакинаде и соседней деревушке Этакота два компьютерных центра обработки информации. Центры, получившие название GramIT (gram на санскрите «деревня»), рассчитаны на сто работников каждый. Любой человек, окончивший школу, может подать заявление об устройстве на работу в GramIT. Когда только открывался центр в Джалликакинаде, на одно место претендовало пять соискателей.

Один из победителей конкурса — 28-летний житель Джалликакинады Н. Шринивасараджу. Теперь каждое утро он приходит сюда, в здание бывшей фабрики по производству льда: бежевые стены, коричневая плитка на полу, жалюзи на окнах. В одном зале работают 50 человек, по три компьютера на столе — безликий западный офис, если не обращать внимания на цветные сари девушек и сандалии мужчин.

У центра в Джалликакинаде два основных клиента: Satyam и правительство штата Андхра-Прадеш. Работники GramIT заполняют базы данных, перенося в компьютер информацию с бумаги — счета и чеки, бухгалтерские документы и резюме. Шринивасараджу получает от директора центра кипу резюме соискателей работы в Satyam — за день он отберет и занесет в компьютер не менее дюжины самых достойных соискателей. Шринивасараджу приносит домой $60 в месяц (2500 рупий) — вдвое больше того, что он получал бы, будучи деревенским учителем. За хорошую работу можно получить премию в 1000 рупий. Часть своей зарплаты Шринивасараджу добровольно вносит в фонд приватизации предприятия. Через два года каждый работник компании сможет выкупить по 1% акций центра, в котором он трудится. «Это очень перспективная работа, — радуется Шринивасараджу. — Отлично, что мне не пришлось уехать из родной деревни в поисках лучшей доли».

Рамалинга Раджу уже набирает сотрудников для двух новых центров GramIT в индийских деревушках, еще 10 центров будут построены в ближайшие годы. «Это не филантропия, это развитие, — говорит Раджу. — Я не раздаю деньги, они сами зарабатывают свое будущее».

Советник заповедника

На территории нашей страны располагаются 101 государственный заповедник, 35 национальных парков, 12 000 природных парков, заказников, памятников природы и других территорий, находящихся под защитой федеральных или региональных властей. Можно ли быть спокойным за судьбу родной природы? Нет. Государство обеспечивает лишь 60% финансирования, необходимого для проведения работ по сохранению биоразнообразия. Заповедники вынуждены сокращать штат — им просто не хватает сил для борьбы с браконьерами и незаконной вырубкой леса, лесными пожарами. Средняя зарплата сотрудника заповедника составляет 3500 рублей. В результате под угрозой оказались не только дальневосточный леопард (на воле живет не более 30 особей) и даурский журавль (в России гнездится две сотни пар). Страшно сказать — за 15 лет популяция белки в России сократилась втрое.

Совладелец издательской компании Index Design Ива Лебедева своими силами не может исправить положение. И не только потому, что издание справочников по маркетингу и дизайну приносит не так уж много денег (выручка компании около $1 млн в год), чтобы можно было напрямую финансировать заповедники. «Мелкая частная инициатива — это вчерашний день во взаимоотношениях с особо охраняемыми природными территориями, — поясняет Лебедева. — Такую помощь нужно организовывать, структурировать». Поэтому Лебедева дает заповедникам больше чем просто деньги — свои знания в области экономики и сбора пожертвований. До создания Index Design Лебедева успела получить экономическое образование и поработать в инвестиционной компании. Сейчас в свободное от работы время она ездит по стране и читает работникам заповедников лекции — как получить альтернативное финансирование в условиях недостатка бюджетных средств.

Как искать жертвователей, что писать в заявке на грант, стоит ли тратить деньги на создание сайта, как заинтересовать СМИ вашей проблемой — директоров заповедников все эти вопросы живо интересуют. А зачем сама Ива Лебедева тратит свое личное время и деньги на эти «гастрольные туры» по стране? «Благодаря подобным проектам чувствую себя сопричастной большому, красивому, нужному делу», — объясняет Лебедева. Что тут скажешь, дело и в самом деле красивое. С помощью Лебедевой в последние пять лет особо охраняемые природные зоны России привлекли $3,5 млн пожертвований. Это производит впечатление, если учесть, что заповедники просят у каждого жертвователя понемногу — то $5000 на подкорм лосей зимой, то $10 000 на новую технику для лесничих.

Есть в общей сумме и деньги Лебедевой, но сколько, она не уточняет, говорит лишь, что деньги давала не «вообще» на сохранение природы, а на решение конкретных задач — ведь сама же в лекциях не устает повторять, что пожертвования легче привлечь на определенный проект. Вот, к примеру, весной прошлого года экологи проводили День птиц в долине реки Сходня. Лебедева не только дала деньги на мероприятие, но и сама развешивала скворечники.

Кошелек ученого

Физик-теоретик Александр Рожков в 1994 году, после окончания МФТИ, уехал в США. Писал в Калифорнийском университете диссертацию «Джозефсоновское туннелирование через мезоскопическую систему с взаимодействием», работал по грантам частных американских фондов. Год назад Рожкова позвали в Объединенный институт высоких температур РАН. Предложили интересную тему, но маленькую зарплату старшего научного сотрудника — 6000 рублей. Рожков подал заявку на грант в благотворительный фонд «Династия», финансирующий работу молодых ученых в российских научных учреждениях. Полученная стипендия (15 000 рублей в месяц) позволила Рожкову вернуться с Москву.

«Я вычитал в книжке [биолога Владимира] Эфраимсона «Генетика альтруизма», что альтруизм — чувство не столько воспитуемое, сколько действительно генетическое, — рассказывает президент фонда «Династия» Дмитрий Зимин. — Если в стае или обществе находятся особи с жертвенными чувствами, это способствует процветанию популяции». Основатель и первый руководитель компании «ВымпелКом» (сотовая сеть «Билайн») начал систематически заниматься благотворительностью в 2001 году, когда отошел от управления компанией. Пакет акций «ВымпелКома» он продал, вырученные деньги передал в управление инвестиционной компании BMT Management (ее возглавляет сын Зимина Борис). Определенный процент с прибыли BMT Зимин направляет на деятельность «Династии» ($4 млн в 2006 году).

Объект благотворительности, определенный при основании фонда, — физика и математика. «Мы хотели поддерживать умных людей, их мозги, — объясняет Зимин. — В математике и физике умного от неумного отличить проще, чем в искусстве и гуманитарных науках». Фонд платит стипендии талантливым студентам и аспирантам, ученым и преподавателям — поддержку получают свыше 200 человек ежегодно. Отбор соискателей на гранты ведет Международный фонд фундаментальных исследований, а Зимин лично имеет право раздать не более 15% бюджета «Династии». Кандидатов оценивают по результатам научной работы, рекомендациям коллег и руководителей, представленному плану исследований.

В последнее время «Династия» расширяет сферу деятельности. В октябре фонд объявил о намерении выделить средства на модернизацию научных музеев России с целью превратить их «в научно-просветительские центры», работающие по принципу «Научая — развлекай, развлекая — научай». Заявки на получение грантов принимаются. Но, похоже, любимый проект Зимина — проведение научных конференций. Важные события этой осени — «Фестиваль художественной математики» и конференция «Экономика России глазами молодых ученых» в Москве. Планы на зиму — молодежный семинар по проблемам физики конденсированного состояния вещества в Екатеринбурге и школа-конференция «Магнитный резонанс и его приложения» в Санкт-Петербурге. «Послушать, поглядеть на умных ребят с горящими глазами — это, знаете ли, праздник», — говорит Зимин.