Позолоченные горы

Ахмед Татлок работал в городе Майкопе оператором на республиканском телевидении Адыгеи, пока не женился на учительнице младших классов Саиде. Жизнь прижала — женатый мужчина должен иметь свой дом и машину, чтобы возить наследников. Ахмед бросил телекамеру и занялся бизнесом, который кормит половину Адыгеи. В родном ауле Теучежхабль Татлок арендовал 5 га земли, вырастил за сезон 20 т помидоров и с успехом продал их в Кировской области. Денег как раз хватило на покупку белой «Волги» и двухкомнатной квартиры в Майкопе.

О своих экономических успехах Ахмед Татлок рассказывает всем: родственникам, друзьям, даже журналисту из Москвы. Но только не родной администрации. Фермер не регистрировал юридическое лицо и не платил налогов. Официально Татлок безработный, как многие в Адыгее, никто, правда, не знает точно, сколько там таких, как он. Экономика, политическая структура и даже история республики устроены самым причудливым образом.

Адыгея — крохотный клочок земли в северо-западной части Кавказа; 7800 кв. км — в шесть раз меньше Московской области. На живописных склонах Кавказского хребта проживает 444 000 человек, из которых только 23% — адыгейцы, титульная нация. Но местные любят вспоминать, что так было не всегда. С античных времен на территории нынешнего Краснодарского края и прилегающих к нему территорий обитали родственные племена, известные под общим именем «адыги», или «черкесы»: шапсуги, натухайцы, кабардинцы, убыхи, жане, абадзехи, бжедухи и т. д. Кавказская война XIX века полностью изменила облик края. Генерал Николай Евдокимов писал в своих воспоминаниях: «Совершился факт, почти не имевший примера в истории. Огромное горское население, обладавшее некогда большим богатством, вооруженное и способное к военному ремеслу, занимавшее обширный край от верховьев Кубани до Анапы и южный склон Кавказского хребта от Суджукской бухты до реки Бзыба, владея самыми неприступными местностями в крае, вдруг исчезает с этой земли…»

В 1864 году 493 000 горцев были высланы морем в Турцию. Основу нового народа, адыгейцев, составили 60 000 человек из относительно мирных племен, оставшихся на территории Кубани, но и сейчас жители Адыгеи при каждом удобном случае указывают, что за границей проживает около 3,5 млн их соплеменников. При советской власти территории компактного проживания адыгейцев получили статус автономной области в составе Краснодарского края. Жители области выращивали помидоры, огурцы и подсолнечник, делали немного мебели и паркета, немного оборудования для нефтяников. Жили хорошо, появился даже свой региональный брэнд — мягкий адыгейский сыр. В 1980-е годы Министерство молочной промышленности СССР оплачивало адыгейцам «гастроли» по молочным заводам СССР, молодежь следовало научить делать «правильный» деликатес.

Адыгейский сыр, надо сказать, по-прежнему популярен. А Гиагинский молокозавод, принадлежащий Сергею Гусейнову, — местная достопримечательность. В советские годы предприятие делало масло. После приватизации Гусейнов решил производить здесь сыр для московского рынка и не прогадал. Гиагинский завод теперь входит в число крупнейших предприятий республики: 3500 т сыра на $15 млн в год, свой автомобильный парк, инвестиционная программа (на территории предприятия строят цех по переработке сыворотки стоимостью $2,2 млн). «Адыгейский сыр я делаю 32 года и горжусь тем, что мы выпускаем единственный национальный продукт, который знают от Сахалина до Прибалтики», — говорит Гусейнов в интервью Forbes.

В 1991 году бывший первый секретарь Адыгейского обкома партии Аслан Джаримов «выбил» для своей территории статус республики и стал первым президентом нового субъекта федерации. Правление Джаримова здесь вспоминать не любят. В 1990-е годы закрылось большинство крупных предприятий (Майкопский пивзавод, мебельный комбинат «Дружба», птицефабрики, пищекомбинаты), объем производства в деревообрабатывающей отрасли по сравнению с 1991 годом сократился на 85%, в машиностроении — на 70%.

Не сидела без дела разве что Ася Еутых, мастер-ювелир, специалист по черкесскому оружию. Аслан Джаримов проводил последовательную политику «возрождения адыгейской государственности». Черкесы из Саудовской Аравии построили в Майкопе мечеть, адыгейцы получили гарантированные конституцией 50% мест в органах власти республики, а каждому высокопоставленному гостю власти республики вручали богато украшенное холодное оружие. «Я 60 шашек сделала и 50 кинжалов, эти шашки меня просто душили», — рассказывает Еутых в интервью Forbes. Патриарх Алексий II получил сделанную Асей панагию, Вячеслав Иваньков (известный также как Япончик) — меч акинак, президент Владимир Путин — сосуд ритон.

Но дорогие подарки не помогли Джаримову. Ася Еутых теперь делает коллекционные украшения, повторяющие драгоценные находки из адыгских курганов (объем продаж в 2005 году $1,5 млн). А бывший президент отправлен на пенсию: в 2002 году главой республики стал человек, претендовавший на роль национального героя Адыгеи, — создатель крупнейшей в России золотодобывающей компании Хазрет Совмен.

Хазрет Cовмен — младший сын в многодетной семье колхозников-шапсугов (адыгейский субэтнос) из аула Афипсип. В 1961 году, отслужив на Черноморском флоте, он отправился «на севера» мыть золото. Приисковый рабочий в Хабаровском крае, затем зампредседателя артели старателей «Восход», в 32 года — председатель золотодобывающей артели «Союз». По воспоминаниям коллег, Совмен имел жесткий характер: не церемонился со старателями, заставлял много работать и не разрешал пить. Но и давал прилично зарабатывать. «Видели бы вы, как менялся человек, когда он знал, что в этом году сможет купить дом, а в следующем машину, дачу и так далее», — вспоминает Вадим Туманов, создатель артелей «Печора», «Восток» и других. С 1980 года Хазрет Совмен — глава артели «Полюс», получившей в разработку Олимпиадинское золоторудное месторождение в Красноярском крае (доказанные запасы 383 000 т золота).

Карьера будущего главы республики складывалась не всегда успешно. В середине 1980-х, например, Совмен подпал под кампанию против руководителей старательских артелей, работавших по принципу хозрасчета. «Идеологи КПСС считали их предателями коммунизма, — вспоминает в интервью Forbes бывший глава «Союззолота» Валерий Рудаков. — Не знаю, какие там были формулировки, но знаю, что Совмену срок дали ни за что». Впрочем, довольно быстро золотодобытчика амнистировали и восстановили на посту председателя «Полюса». «Хазрет никогда не скрывал, что хорошо зарабатывал, он был известен как один из самых честных людей в отрасли», — утверждает Рудаков.

В новые времена «Полюс» стал крупнейшим золотодобывающим предприятием страны, а Хазрет Совмен — владельцем компании и самым богатым адыгом мира (в 2005 году, к примеру, он занял 72-е место в рейтинге богатейших бизнесменов России журнала Forbes). В октябре 2001 года Совмен продал свою компанию «Норильскому никелю» за $225 млн и пошел на президентские выборы в Адыгее. В феврале 2002 года за его кандидатуру проголосовало 68% избирателей республики.

Зачем предприниматель пошел в политику, определенно сказать не может никто, даже сам Совмен. В одном интервью он говорит о том, что хотел «остановить бойню: в постперестроечные годы в Адыгее началась стрельба, гибли люди» (по другим сведениям, республика была и остается самым спокойным местом на Кавказе); в другом утверждает, что «хотел помочь родной республике выбраться из экономического кризиса». Некоторые политологи намекают, что Совмена на Адыгею «поставил Кремль». «Конечно, Совмена всячески поддерживала и уговаривала администрация президента, — говорит Сергей Маркедонов, заведующий отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа. — Кремль искренне думал, что бюрократическими комбинациями можно менять правила игры в кавказской республике. Мол, Совмен — европейский человек, будет верой и правдой им служить».

А Хазрет Совмен, судя по всему, искренне полагал, что кавказской республикой можно управлять как своей компанией. В хозяйстве кризис? Применим ряд стандартных процедур.

Первое — расставим на ключевые позиции своих людей. Прежнюю администрацию, состоявшую из кабардинцев и абадзейцев, Совмен заменил на соплеменников-шапсугов и русских, которые пришли вслед за президентом из артели «Полюс». Кланы уволенных управленцев, как водится на Кавказе, стали врагами новой власти.

Второе — снизим текущие расходы. Совмен сразу на 30% сократил бюрократический аппарат республики. Он также объявил о намерении урезать двухпалатный парламент республики до одной палаты и уменьшить его финансирование втрое: с 15 млн до 5 млн рублей (на что ушло четыре года). Естественно, друзей президенту в республике это не прибавило.

Третье — проведем модернизацию производства. Уже в 2003 году Хазрет Совмен потратил 250 млн рублей (частично своих, частично кредитных) на приобретение комбайнов, тракторов, удобрений, ГСМ для аграриев республики. Аграрии были глубоко признательны своему президенту, пока не выяснилось, что это не подарок, а заем. Крестьяне до сих пор со скрипом отдают долги, сквозь зубы браня инициативу президента.

Наконец, четвертый стандартный ход антикризисного управляющего — привести в хозяйство внешних инвесторов. Больших успехов в этом деле Совмен не достиг, хотя и не чувствует своей вины. «Пригласил я инвесторов, фактически под свое имя. Все, договорились, все в порядке: фирма строит, банк дает гарантии, кредиты. Но в самом конце процесса происходит срыв. Узнаю: оказывается, кое-кто из наших уважаемых соседей успел рассказать, что в Адыгее живут воинственные горцы, черкесы, рядом Чечня, стреляют, похищают людей, берут в заложники и т. д. И так было не раз. Ну разве это по-соседски, по-людски?» — жалуется президент в интервью газете «Известия-Юг».

С «уважаемыми соседями», Краснодарским краем и в особенности представительством президента РФ в Южном федеральном округе, у адыгейского лидера отношения не сложились. Кубанского губернатора Александра Ткачева Совмен в публичных выступлениях называет «зарвавшимся мальчишкой», а главу полпредства в ЮФО не иначе как «Козак с саблей». Впрочем, трудно сказать, с кем в регионе Совмен ладит. С республиканским парламентом у президента установились прочные вражеские отношения. «Прежде чем что-то хрюкать, посчитайте, сколько я вложил в Адыгею!» — привычный пассаж из выступления Совмена перед народными избранниками, которых он называет «наши умники».

Министры собственного правительства президента явно раздражают. «На одном заседании кабинета министров ему что-то не понравилось, он встал и вышел, — рассказывает о Хазрете Совмене местный предприниматель, пожелавший остаться неназванным. — Министры сидели еще час, ждали его, а он уже в Краснодар в аэропорт поехал и улетел в Москву на личном самолете».

От первой команды президента Адыгеи уже никого не осталось. Самого близкого советника, своего двоюродного брата Шамсудина Тугуза, Совмен уволил еще в конце 2003 года — говорят, не понравилось, как советник тратил казенные деньги. Всего с 2002 года в Адыгее сменилось семь премьер-министров, шесть министров сельского хозяйства, пять министров печати. Последнего и. о. премьера Евгения Ковалева уволили совсем недавно. Как сообщает источник в аппарате полпреда президента в Южном федеральном округе, с формулировкой «за общение с ЮФО». Якобы в начале сентября Ковалев на одном из протокольных мероприятий слишком тепло пообщался c Александром Починком, заместителем полномочного представителя президента в ЮФО.

«Совмен руководил предприятием, где было ясно, кто кому подчиняется и с кого требовать, а тут столкнулся со сложными политическими отношениями и потерял энтузиазм», — говорит Альмир Абрегов, один из лидеров общественного движения «Черкесский конгресс». «Такое впечатление, что Совмена больше не интересует республика, — подтверждает майкопский предприниматель, пожелавший остаться неизвестным. — Пару раз заходил к нему с какими-то предложениями, он послушает-послушает, а потом говорит: «А знаешь, как мы золото добывали?» И давай на полчаса рассказывать».

Избиратели теперь все реже видят своего президента. Центральная площадь перед Домом правительства Адыгеи поросла травой и напоминает заброшенное футбольное поле. Лидер Союза славян Адыгеи Нина Коновалова подсчитала, что за последние три года Хазрет Совмен провел в республике от силы четыре месяца.

Успешно и на полную силу работает только любимое детище президента — Благотворительный фонд имени Х. М. Совмена. Судя по отчетам фонда, тысячи людей в республике живут за счет личных средств своего руководителя. «Машбаш И. Ш. на издание книги — 60 000 рублей; Тахтамукайскому району на очистку реки — 755 955 рублей; для МВД автомобили, оборудование, униформа — 9 340 016 рублей; на строительство школ и больниц — 88 523 758 рублей» и так далее. За пять лет Благотворительный фонд Совмена потратил на нужды республики 466,8 млн рублей, что немало даже для богатого золотопромышленника. К этому еще стоит прибавить свыше 200 млн рублей, которые Совмен пустил в 2001 году на строительство в родном ауле «Клиники XXI века»: здесь теперь делают сложные хирургические операции больным из республики и прилегающих регионов.

Но прямые вливания не оказывают благотворного влияния на экономическую систему Адыгеи, которая замечательна пока только чехардой цифр в отчетах. Республиканский комитет статистики декларирует рост экономики за 2005 год в 6%, а по информации Федеральной службы статистики — только  0,4%. По официальным данным, в Адыгее всего 9446 безработных, а представительство президента в ЮФО говорит, что в одном только Тахтамукайском районе безработных в полтора раза больше, а 76% трудоспособного населения республики ездит на работу в Краснодарский край. Вот относительно бесспорные цифры: по показателю «ВРП на душу населения» Адыгея уже пять лет находится на 77-м месте среди 89 регионов России; доходная часть бюджета на 73% обеспечивается дотациями из федерального центра. Непорядок, одним словом.

Отдельные экономические успехи объясняются либо хитростями географии, либо причудами статистики. Например, 8 сентября в Тахтамукайском районе республики состоялась торжественная церемония закладки первого камня магазина IKEA и торгового центра «Мега». Инвестиции в проект составят $200 млн. Большой успех адыгейской экономики? Это как посмотреть. Шведы сами нашли это место. Географически Тахтамукайский район Адыгеи — это окраина города Краснодара, что-то вроде подмосковных Химок.

Или вот такой пример. В 2005 году общая выручка адыгейских предприятий выросла сразу на 70% до $1,1 млрд. Экономический бум? Только на бумаге. Просто в республике стартовала Программа поддержки малого предпринимательства. Субъектам малого предпринимательства обеспечивают «субсидирование процентной ставки по кредитам, полученным в банках», но неофициально предъявляют условия — «белая» часть зарплат в фирмах должна быть повышена хотя бы до прожиточного минимума, а торговые операции хотя бы на 50% следует проводить через бухгалтерию. Многие торговцы согласились на частичную легализацию бизнеса, что и обеспечило статистический всплеск. «Показатели оптовой и розничной торговли у нас меняются сильно, потому что надо иметь в виду: мы маленькая республика, — объясняет начальник отдела малого предпринимательства Минэкономразвития РА Марина Петина. — У нас, допустим, в прошлом году продали 10 дорогих автомобилей, а в этом 30, и вот уже оборот торговли вырос на 20%».

В отсутствие внятной экономической политики развитие региона идет по самому экстенсивному из возможных путей, за счет прямого использования имеющихся природных ресурсов. Более трети территории республики занимают особо охраняемые территории, в том числе существенная часть Кавказского государственного биосферного заповедника. Полюбоваться на красоты горного плато Лагонаки, водопады Руфабго и Азишские пещеры приезжают 120 000 человек в год.

Глядя на это, предприниматель Александр Колесников еще в 1996 году начал скупать заброшенные туристические объекты. Теперь у Колесникова две горные турбазы, эксплуатируемые круглый год, летние приюты «Сибирь» на плато Лагонаки и «Мезмай» в Гуамском ущелье, база «У моря» в Туапсе. За год в хозяйстве Колесникова отдыхают до 1300 человек. В прошлом году этот бизнес принес $500 000 выручки, правда, всю эту выручку до копейки и забрал. «Прибыль я получаю не здесь», — говорит предприниматель. Принадлежащая Колесникову компания «Нерудстройком» поставляет цементным заводам бутовый камень, щебень и гравий из Адыгеи, всего на $3,2 млн. Предприниматель хотел бы повысить рентабельность туристического бизнеса за счет дополнительных услуг. К примеру, коллеги из поселка Каменномостский организуют сплав туристов по реке Белой, один многоместный плот приносит в сезон до $300 000. «Но мои посетители в основном предпочитают развлекаться шашлыком и водкой», — сетует Колесников.

А еще природа наградила Адыгею лесами ценных твердолиственных пород — бук, дуб, граб, самшит занимают 40% территории республики. «В каждом дворе обязательно кто-нибудь сидит и делает паркет», — с раздражением говорит владелец майкопской компании «Марка» Руслан Брантов. Он здесь крупнейший производитель паркета, 330 000 кв. м в год. Четырнадцать лет назад Брантов тоже начинал «во дворе»: «Первое время мы сушили продукцию в армейской палатке». Сейчас у «Марки» есть завод в центре Майкопа, новенькое оборудование на $17 млн, продукция компании под марками Alpenholz и WoodPecker продается в строительных супермаркетах по всей России. В последнее время Брантов подумывает о расширении бизнеса — производство можно было бы вывести на окраину, а на освободившемся участке построить жилые дома. Но стоит ли? Цена квадратного метра жилья в Майкопе максимум $400. К тому же в феврале 2007 года истекает срок президентства Хазрета Совмена. Оставят ли этого лидера, поставят ли нового, пройдет ли все спокойно или будут трудности и как это все повлияет на бизнес? Брантов в раздумьях.

А вот Ахмеда Татлока, работника телевидения, переквалифицировавшегося в фермеры, сомнения не тревожат. Сейчас он «таксует» в Майкопе на своей белой «Волге». Это занятие приносит не больше 10 000 рублей в месяц, а сына Адама скоро надо будет определять в хорошую школу. Что делать? Конечно, ехать на сельхозсезон в родной аул. Президенты приходят и уходят. Стабильность либо есть, либо ее нет. А помидоры всегда пользуются спросом.