Откопать что-то новое

Двенадцать лет назад, в ноябре 1994 года, акционеры Саянского алюминиевого завода (САЗ, Хакасия) выбрали директором молодого руководителя московской компании «Алюминпродукт», торговавшей цветными металлами. «Мы об избрании узнали из новостей, это был шок, — рассказывает Forbes тогдашний начальник одного из департаментов «Алюминпродукта» Александр Булыгин. — Думали, все, это вершина, сделал карьеру в 26 лет и скажет всем нам: спасибо, до свидания».

Сотрудники 26-летнего предпринимателя Олега Дерипаски так и не услышали от него тогда «до свидания». Что станет вершиной карьеры нынешнего единственного владельца «Русского алюминия», компании с оборотом $6,65 млрд, теперь не возьмутся предположить ни его сотрудники, ни, наверное, он сам. В ближайшие пять лет компания намерена стать крупнейшим в мире производителем первичного алюминия (сейчас «Русал» занимает третье место после американской Alcoa и канадской Alcan), но самое интересное начнется только после этого, обещают в компании.

Стать номером один на мировом рынке первичного алюминия (металла в «чушках», сырья для любых алюминиевых изделий) «Русал» может уже в этом году, если завершатся успехом переговоры о слиянии со второй по размеру российской алюминиевой компанией СУАЛ и алюминиевым подразделением крупнейшей международной торговой фирмы Glencore International. Все компании категорически отказываются комментировать информацию о переговорах для журналистов. Но то для журналистов. На встрече с президентом Владимиром Путиным в сентябре глава СУАЛа Виктор Вексельберг назвал слияние с «Русалом» «наиболее предпочтительным» для своей компании вариантом развития. По неофициальным данным, Дерипаске будет принадлежать 64,5% акций новой компании, акционерам СУАЛа во главе с Вексельбергом и предпринимателем Леонардом Блаватником — 21,5%, 14% получит Glencore International. Поскольку контрольный пакет получит Дерипаска, а остальные участники не получат и блокирующих, сделка больше напоминает поглощение, чем слияние. Новая компания-гигант, если она все-таки появится на свет, будет контролировать 14–15% мирового рынка первичного алюминия, объем которого оценивается минимум в $70 млрд. Сделка уже одобрена российскими властями, это неофициально подтверждают представители «Русала» и эксперты, близкие к администрации президента.

Почему Дерипаске разрешают то, что не позволили когда-то Михаилу Ходорковскому: стать главным акционером компании уже не российского, а международного масштаба? Один из людей, которых принято называть «источниками в окружении президента», так объяснил Forbes нынешние принципы взаимодействия власти с крупным бизнесом. «Любая аналогичная сделка получит одобрение. Если вместо «Русала» и СУАЛа придут получать одобрение, например, Евразхолдинг и НЛМК, они его получат», — утверждает он. «В нефти и газе — жесткий разрешительный принцип, потому что вы будете зарабатывать  не своим трудом, а тем, что Господь в землю положил. А в остальных сферах — пожалуйста. Плати налоги, не лезь в политику и зарабатывай деньги производством хоть алюминия, хоть телевизоров, хоть трусов», — рассуждает собеседник Forbes.

Есть, по его словам, и важный дополнительный аргумент в пользу такой сделки. «При любом такого рода слиянии пакет акций одного из владельцев если и остается, то становится «менее контрольным». Было, скажем, 80%, стало 60%. А если после этого вы захотите провести IPO и должны будете 15% на биржу отдать, 60% превращаются в 45%. У вас уже контроля нет, что можно только всячески приветствовать», — говорит эксперт. По этой версии, увеличение размеров российских компаний путем слияний нынешние власти рассматривают как неплохой инструмент борьбы с остатками «олигархии» 1990-х: из владельцев крупных компаний, а значит, по определению людей влиятельных, бизнесмены вроде Дерипаски постепенно превращаются в «просто акционеров».

Похоже, кстати, что самому Олегу Дерипаске эти правила игры не очень-то и нравятся. Если СУАЛ давно и подробно рассуждает о планах размещения своих акций на западных биржах, то представители «Русского алюминия» на вопросы об IPO традиционно отвечают лишь о такой возможности в неопределенном будущем, не забывая отметить, что компания неплохо чувствует себя и в качестве непубличной. Да и сам Дерипаска не так давно наслаждается статусом единоличного владельца крупнейшей в стране алюминиевой компании: об этом было объявлено осенью 2004 года, после того как он расплатился за акции, выкупленные у партнеров, прежних акционеров «Сибнефти».

Путь Дерипаски от владельца трейдерской фирмы «Алюминпродукт» до хозяина «Русского алюминия» вовсе не был гладким, не обошлось и без корпоративных войн, о которых в компании сейчас предпочитают не вспоминать.

К осени 1994 года создатель «Алюминпродукта» скупил около 14% акций Саянского алюминиевого завода, а потом предложил сотрудничество еще одному акционеру завода — компании Trans World Group (TWG) братьев Льва и Михаила Черных. «Он предложил «Саяны» забрать, пришел к нам сам, с улицы, с предложением покупать акции», — рассказывал в интервью Forbes тогдашний менеджер TWG, а сейчас владелец Новолипецкого меткомбината Владимир Лисин, возглавлявший в 1994 году совет директоров САЗа.

В 1995 году Лев и Михаил Черные поссорились, и начался раскол TWG. Дерипаска встал на сторону Михаила и вместе с ним продолжил покупать акции САЗа, одновременно ведя войну против TWG. В конце 1990-х они создали на базе САЗа компанию «Сибирский алюминий», но не смогли расширить сферу влияния на другие крупные алюминиевые предприятия — Красноярский и Братский алюминиевые заводы: их контрольные пакеты весной 2000 года были куплены структурами Бориса Березовского и Романа Абрамовича. Поговаривают, что это препятствие привело Черного в ярость. «Черной очень негативно отнесся, говорил, что надо бороться, но Дерипаска предпочел договориться», — рассказывает один из свидетелей тогдашних событий. Весной 2000 года было объявлено о создании компании «Русский алюминий», которую на паритетных началах учредили «Сибирский алюминий» и акционеры «Сибнефти». В состав компании на начальном этапе вошли Красноярский, Братский, Саянский алюминиевые заводы, позже — Новокузнецкий алюминиевый завод, Николаевский глиноземный комбинат (Украина) и Ачинский глиноземный комбинат.

Черному предложили либо войти в число акционеров новой компании, либо отказаться и получить компенсацию деньгами. Он, как говорит один из участников тогдашних событий, предпочел второе, и в дальнейшем представители «Русала» всегда заявляли, что Черной никогда не был акционером компании.

Сам он, впрочем, с этим не согласен и утверждает, что имеет право как минимум на 20-процентную долю в нынешнем «Русале». Через своего представителя Черной сообщил Forbes, что обладает договором, по которому Дерипаска фактически получил этот пакет в управление сроком на пять лет, с правом его продажи и выплаты Черному полученных денег. Контракт истек в марте, утверждает Черной, а в апреле Дерипаска объявил себя единственным бенефициаром компании Rusal Ltd, которая владеет всеми предприятиями «Русала». По словам Черного, Дерипаска выплатил ему лишь часть обещанного, около $250 млн, и обещает потребовать через суд до $3 млрд, «поскольку Дерипаска использовал дивиденды от находящихся в его управлении акций (Черного. — Forbes) на покупку дополнительных акций «Русала» у Абрамовича и других компаний». «Если бы у Черного действительно был такой договор, он бы давно пошел в суд, это все блеф», — отвечают в «Русале», где очень хотят, чтобы все забыли об «алюминиевых войнах» 1990-х и их участнике Михаиле Черном, давно живущем в Израиле.

Как утверждает Александр Булыгин, работающий сейчас гендиректором «Русала», Дерипаска вскоре после создания этой компании решил сделать ее крупнейшим производителем первичного алюминия. Все начало 2000-х «Русал» последовательно шел к этой цели, покупая то, что могло помочь ее достигнуть (в основном сырьевые активы за рубежом — в Африке, Австралии и Латинской Америке), и продавая то, что помочь не могло (Самарский и Белокалитвинский заводы, производящие алюминиевый прокат).

Лидеры мирового алюминиевого рынка делятся на три группы. Первая — Alcoa и Alcan, самодостаточные концерны с полным циклом добычи сырья, его переработки и производства широкого спектра алюминиевых изделий, потребляющие большую часть производимого алюминия внутри компании. Второй — транснациональные сырьевые компании вроде Rio Tinto, для которых производство алюминия является лишь одним из множества бизнесов. И третий — компании по производству первичного алюминия, обладающие мощными энергетическими подразделениями (производство «крылатого металла» требует много электричества). Кроме «Русского алюминия», представителем этой группы является норвежская Norsk Hydro.

Выбор в пользу третьей группы был сделан осознанно, говорит Булыгин, поскольку конкурировать с Alcoa было бы очень трудно, а с горнорудными гигантами — рано. «Мы приняли решение, что для нас основным продуктом являются алюминий и сплавы, а вследствие неразвитости внутреннего рынка продуктов высокой переработки эта область деятельности не будет ключевой», — поясняет Булыгин.

Одна из целей, которую компания давно преследует, — снижение зависимости от так называемых глобальных сырьевых трейдеров. «Это и прежняя TWG, и Marc Rich, и Metall-Gesellschaft — всего 10–15 компаний, которые объясняли всем за пределами Россия, что наша страна очень нестабильна, поэтому потребителям российского алюминия удобнее работать через них, — рассказывает Булыгин. — И потом, они говорили: мы же глинозем им поставляем, они без нашего сырья металл произвести не смогут».

Поэтому «Русал» стал активно покупать зарубежные месторождения бокситов. Первой мишенью стала Гвинея, страна на западном берегу Африки с самыми большими в мире запасами этого сырья для производства алюминия. Гвинейские бокситы закупал еще СССР. «Когда я первый раз встретился с президентом Гвинеи, я использовал два основных аргумента, — продолжает Булыгин. — Мы — конечные потребители здешних бокситов и глинозема, зачем нужны посредники между нами? Второе: запасы бокситов в Гвинее закреплены за двумя крупными игроками (Alcoa и Alcan. — Forbes). Они ничего не строят, не пора ли впустить в страну третьего игрока?» Аргументы подействовали. В 2001 году «Русал» получил в управление бокситовый комбинат, а в 2002 году — глиноземный, который в марте 2006 года перешел в собственность компании. Гвинейские приобретения позволили компании увеличить производство собственного сырья вдвое с 2 млн т в 2000 году до почти 4 млн в 2005-м, в планах на ближайший год — развитие крупнейшего в стране бокситового месторождения и строительство боксито-глиноземного комплекса на месторождении Диан-Диан мощностью 2,8 млн т глинозема в год.

Но инвестиции в Гвинее — дело рискованное. Обстановка в стране напряженная, последняя попытка государственного переворота была в январе 2005 года (покушение на президента Гвинеи Лансана Конте). «Русал» старается поддерживать нынешние власти чем может, шлет пароходы с рисом в голодающие районы, финансирует строительство больниц и армейских казарм, но на всякий случай приобретает сырьевые предприятия на других континентах. «Помимо Гвинеи есть еще Гайана, есть Австралия. Мы рассматриваем Венесуэлу, Индию, Вьетнам», — говорит Булыгин.

Одолеть глобальных трейдеров удалось и на другом фронте: если в 2001 году «Русал» продавал через трейдеров до 80% первичного алюминия, то в этом году их доля составит максимум 15%. Производство алюминия за эти годы выросло на 12,5% до 2,7 млн т, а к 2013 году должно дойти до 5 млн т. Но выполнение программы первой «десятилетки» — превращение компании в крупнейшего в мире производителя алюминия — должно стать лишь базой для нового старта, утверждает Булыгин. «Русал», по его словам, сделает попытку догнать мировых горнодобывающих гигантов Rio Tinto и BHP Billiton. «Мы уже сейчас начинаем думать, как этого добиться. Это может быть развитие по типу «мультимайнинговых» компаний, покупка какого-то нашего международного конкурента, может быть просто экстенсивное строительство, — рассуждает гендиректор «Русала», — но мы хотим быть производителями не только алюминия». В «Русале» выбирают, что добывать кроме алюминия — уголь, медь, железную руду или цинк. А это значит, что на суд президента Путина могут быть вынесены новые проекты слияний и поглощений.