Новороссийск — крупнейший торговый порт России, производитель цемента, всероссийская здравница и будущая база Черноморского флота. Не много ли для одного города?
Ветер зимою вспенивает море, брызги в несколько минут обледеняют платье, которое примерзает к телу; волны, обдавая корпус судна и замерзая, образуют ледяную кору, под тяжестью которой корабль идет ко дну. Люди на открытом месте не могут держаться на ногах; железные крыши домов свертываются в тонкие трубки».
Так сто лет назад энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона описывал самое примечательное погодное явление Новороссийска — норд-ост, Бору (от латинского boreas, «северный ветер»). За прошедшее время здесь ничего не изменилось. Убийственный поток воздуха все так же обрушивается на город с Маркхотского хребта в среднем 46 дней в году. Так было и в начале февраля, когда я приехал в Новороссийск.
Город был пуст. Общественный транспорт прятался по гаражам. Железнодорожные составы с грузами покрывались льдом на подступах к городу. Участливая дежурная в гостинице предложила мне номер с подветренной стороны, но и это не помогло — Бора за окном выл и метался всю ночь, не давая уснуть.
Между тем речь идет о крупнейшем морском транспортном узле страны. Климат здесь, как видим, не очень подходящий. Но выбирать не приходится.
Герой второго плана
Территория, которую сейчас занимает Новороссийск, в мировой экономике всегда была на вторых ролях. Как сообщает древнегреческий географ Страбон, двадцать пять веков назад здесь стояла небольшая греческая колония Бата. Спустя две тысячи лет турки построили скромную крепость Суджук-Кале. В 1829 году по Адрианопольскому мирному договору эти территории отошли России. Вот, строго говоря, и вся предыстория.
Основанное вице-адмиралом Михаилом Лазаревым поселение Новороссийск ждала нелегкая судьба приморского форпоста беспокойной страны. За сто лет город разрушали до основания три раза — в Крымскую, Гражданскую и Великую Отечественную войны. В 1943 году десантные подразделения 18-й армии захватили и удерживали в течение 225 дней небольшой плацдарм южнее Новороссийска. Через тридцать лет служивший в политотделе 18-й армии полковник Леонид Брежнев получил за этот подвиг четыре Звезды Героя Советского Союза и ряд высших наград стран Восточной Европы, Африки и Латинской Америки.
Новороссийску досталась одна Звезда Героя, бетонный мемориал на Малой Земле и всемирная известность. За этот глобальный PR многие жители Новороссийска до сих пор благодарны Леониду Брежневу. В сентябре 2004 года на средства местных бизнесменов в городе даже открыли новый памятник Генеральному секретарю ЦК КПСС. Правда, уже через пару месяцев неизвестные облили известкой бронзовую двухметровую фигуру. А в местной прессе неоднократно высказывались предложения перенести памятник из центральной части города в пригородный поселок Куниковку, где и производился подвиг десантников. Мол, для самого Новороссийска Брежнев сделал не так много.
Это утверждение имеет под собой основание. Порт здесь основал не генсек, а французская фирма «Русский стандарт петролиум компани». В 1882 году она поставила в восточной части Цемесской бухты нефтеперегонный (тогда говорили — «фотогенный») завод и причалы для загрузки судов нефтью и нефтепродуктами. Чуть позже порт взялся также за отгрузку цемента, чем и занимался последующие сто лет. У СССР хватало портов на южных морях. Народные деньги шли на развитие транспортных морских узлов в Одессе, Ильичевске, Мариуполе, Южном, Батуми, Баку, Поти. Каждый порт, и Новороссийск не исключение, имел свое четко определенное место в общесоюзном экономическом комплексе.
Все поменялось с распадом СССР. Велика Россия, но на Черном море у нее остался участок побережья длиной всего 400 км. Да и на этом отрезке есть только одно место, где рельеф дна позволяет принимать большие (водоизмещением до 150 000 т) океанские суда. Это и есть Цемесская бухта — залив длиной 15 км и шириной от 2 до 9 км, на берегах которого лежит Новороссийск.
Следствие очевидно. За исторически ничтожный срок объемы перерабатываемых в Цемесской бухте грузов выросли вдвое по сравнению с советскими временами. Только АО «Новороссийский морской торговый порт» (НМТП), основная стивидорная компания бухты, в 2005 году переработало 75 млн т грузов. Если учесть и других обретающихся в Новороссийске операторов погрузки-разгрузки, то общий оборот получится 113 млн т. Это на уровне таких портов, как Гамбург и Антверпен, но в три-четыре раза меньше, чем в Роттердаме и Шанхае — крупнейших морских воротах мира.
Портовые сооружения по берегам Цемесской бухты теперь растут с каждым годом. Вот, к примеру, группа компаний «Дело». До недавнего времени она была акционером НМТП, а теперь — владелец собственного порта из шести причалов. «Мы обеспечили порту новые стратегические грузы, в этом наша заслуга», — не скрывает гордости владелец «Дела» Сергей Шишкарев. Это правда, в Новороссийске теперь грузят всё — от железной руды до итальянской мебели. Новороссийский порт обеспечивает треть всего российского экспорта нефти и зерна, 16% экспорта минеральных удобрений. То же «Дело» привело в порт продукцию Новолипецкого и Магнитогорского металлургических комбинатов. «Пробовали даже уголь перерабатывать, но его норд-остом весь в море сдуло», — смеется генеральный директор НМТП Игорь Вилинов.
Рассказывают, что пограничников, которые контролируют работу иностранных судов, иногда привязывают к погрузочным кранам, чтобы ветром не снесло в море. Но развития порта это не останавливает. Вот в начале декабря на третьей пристани НМТП с музыкой, воздушными шарами и шампанским заложили первый камень в фундамент нового зернового терминала, который обещает стать крупнейшим на всем российском побережье Черного моря — через него на экспорт будет уходить около 3,5 млн т зерна в год. Основные акционеры НМТП — Инвестсбербанк (34% акций) и ФК «Уралсиб» (33% акций) — дают на этот проект $72 млн. По словам Вилинова, только НМТП к 2008 году будет перерабатывать 100 млн т грузов ежегодно.
На все руки
Эти очевидные успехи, конечно же, сказываются на уровне жизни людей. К примеру, средняя зарплата в краевом центре, Краснодаре, составляет 8000 рублей в месяц. Работники транспортной сферы Новороссийска получают 17 85 рублей. «У нас на каждом судне бюджет по зарплате $500 000–600 000 в год», — кивает президент Новороссийского морского пароходства (АО «Новошип») Сергей Терехин.
«Новошип» — вторая крупная составляющая транспортного комплекса Новороссийска. Компания живет хорошо. Чистая прибыль в прошлом году составила $250 млн, с начала 1990-х в обновление своего флота пароходство вложило $900 млн. Например, 10 января на судоверфи корейского города Ульсан спустили на воду два танкера-афрамакса, построенных для Новороссийского морского пароходства.
Этот праздник отмечали всем городом — телекомпания «Новая Россия» даже провела конкурс по отбору «крестных матерей» для новых судов. Так называют женщин, которые должны разбить традиционную бутылку шампанского о нос судна. «По итогам опросов победили Алла Камышникова, управляющая филиалом Сбербанка России, и Татьяна Бочтарёва, солистка Кубанского казачьего хора, исполнительница старинных казачьих песен, самая известная из которых «Ой, мий милый варэничкив хоче», — сообщает пресс-служба «Новошипа».
Правда, по документам флот пароходства, насчитывающий свыше полусотни танкеров, не имеет к городу никакого отношения. Суда ходят под флагами Либерии и Мальты, возят нефть по Средиземному морю, Атлантическому океану. В Новороссийске у «Новошипа» только штаб-квартира (все-таки почти 80% акций компании принадлежат государству) да сверкающий морскими экспонатами музей истории. «Не очень патриотично выглядит, — говорю я Терехину. — Суда госкомпании ходят под флагами чужих государств». «Будут условия, будут и флаги, — отвечает он. — С точки зрения бизнеса, финансовой отдачи тому же государству пока выгоднее, чтобы мы работали под чужими флагами».
Грузы из Новороссийска «Новошип» не возит — но это пока. «Связи восстанавливаем, провели хорошую встречу с «Роснефтью», будем укреплять контакты с «Сибнефтью» и ЛУКОЙЛом», — перечисляет будущих клиентов Сергей Терехин. Будут контракты — и танкеры будут чаще заходить в Цемесскую бухту. Хватит ли всем места в акватории? Бухта и прилегающие к ней территории уже и так трещат по швам. На подъездных автомобильных и железнодорожных путях образуются пробки. Согласно проекту, подготовленному ФГУП «Русэкотранс», для полноценного развития Новороссийска требуется проложить новую железную дорогу до Краснодара, в состав которой войдут четыре тоннеля общей длиной 9,4 км, а также несколько крупных автодорог. Затраты на проект — не менее 11 млрд рублей, и министр транспорта Игорь Левитин уверяет, что деньги есть. Но на реализацию проекта уйдет около пяти лет.
«А пока будем расти за счет организационно-технических мероприятий, замены техники на более производительную, — рассказывает в интервью Forbes глава Новороссийского порта Игорь Вилинов. — У нас уже сейчас один из лучших в Европе парк мобильных кранов грузоподъемностью до 100 тонн. Стоят они дорого, но серьезно увеличивают интенсивность обработки грузов, а значит, и оборот».
Еще вариант — вытеснять из прибрежной зоны лишних людей. К примеру, в советские годы объединение «Новоросцемент» имело свою производственную площадку в таможенной зоне НМТП. Предприятие спускало продукцию в порт по трубе, здесь ее упаковывали в мешки и грузили на суда. Потом технологии изменились, цемент стали возить навалом. «Новоросцемент» каким-то фантастическим образом договорился с пограничниками и фасовал на этой площадке цемент для внутреннего рынка. Но тем временем НМТП строил поблизости комплекс по перевалке минеральных удобрений. Строил, но не достроил — не хватило места под склады.
Порт по-хорошему попросил площадку у «Новоросцемента». Продавец подумал и согласился отдать комплекс помещений общей площадью 5000 кв. м за $20 млн. Неизвестно, какие конкретно слова сказали в ответ владельцы НМТП руководителям «Новоросцемента». Но вот уже два года в порту длится противостояние. Цементники не снижают цену. А портовики не пускают цементников к спорной территории. Убытки «Новоросцемента» от закрытого тарного цеха перевалили за 100 млн рублей, но глава компании Леонид Ясуд пока сдаваться не собирается.
База на будущее
Ясуд — не мальчик, суетиться не будет. Объединением «Новоросцемент» он руководит уже 20 лет и на покой пока не собирается. Да и авторитет производителей цемента в городе не менее высок, чем влияние транспортников. Разработка богатейших месторождений мергеля (сырья для производства цемента) в горах над Новороссийском началась одновременно со строительством порта, и еще неизвестно, какое предприятие в большей степени заслуживает чести быть символом города. По крайней мере «Новоросцемент» — едва ли не самое заметное предприятие города. Сырье для производства оно добывает так: в горную породу закладывают до 70 т взрывчатки и нажимают на кнопку. Детонация такого заряда не только взрыхляет до 500 000 т сырьевой массы, но и хорошенько встряхивает весь город — в старомодных сервантах горожан звенит хрусталь.
Скверный климат Новороссийска, разумеется, сказывается на делах «Новоросцемента». На электроэнергию в производстве компании приходится около 50% затрат, поэтому при низких температурах и штормах предприятие Леонида Ясуда отключают первым. Вот и сейчас у него работают только три из одиннадцати печей, в которых мокрый полуфабрикат пережигают в цемент. Но и в таких условиях его предприятие в прошлом году произвело 3,5 млн т цемента (это 7% от общероссийского цементного производства).
Бизнес у «Новоросцемента» идет хорошо. По всяком случае, к мергелевому карьеру в горах мы с Леонидом Ясудом отправляемся на шестисотом «Мерседесе». Может быть, не самое удачное решение при таком-то норд-осте. За очередным поворотом тяжелый автомобиль теряет сцепление с дорогой и начинает плавно, боком, скользить вниз, к порту. Падения в пропасть нам удается избежать, но и путешествие к карьерам отменяется.
«Индустриальный туризм — вот тема для Новороссийска, — говорит один из жителей на городском форуме в интернете. — Давайте брать пример с Рурского угольного бассейна, где на этом зарабатывают хорошие деньги». Почему вдруг в разговорах жителей города-труженика всплывает тема туризма? Потому что привлечение туристов — идефикс властей города. Ну и что, что пляжи трясет от взрывов, воздух пропитан цементной пылью, а по бухте туда-сюда снуют танкеры? Валерий Прохоренко, бывший мэром Новороссийска до 2003 года, подарил городу аквапарк. Февральскими вечерами вид заледеневших горок, мерцающих в холодной мгле на набережной, производит угнетающее впечатление. Сам же Прохоренко проходит по уголовному делу по факту растраты госсредств на строительство этого объекта.
Новый мэр Владимир Синяговский полон энтузиазма. Под его руководством за последний год город ликвидировал 160 стихийно появившихся объектов туристической сферы, теперь рестораны, кафе и развлекательные комплексы будут строить по жесткому генеральному плану. «Новая туристическая линия пройдет через весь город к пляжу, — рассказывает Синяговский. — В этом году мы реализуем 30–40% плана». В любом случае кусок Черноморского побережья России слишком мал, и нужно с толком использовать каждый метр территории.
Если турист не хочет жить в городе, к его услугам — входящие в зону ответственности мэрии курортные пригороды с роскошными виноградниками и санаториями советских времен: Широкая балка, Южная Озерейка, Абрау-Дюрсо. Цена сотки земли в этих поселках за последние три года выросла в пять раз — с $3000 до $15 000. А то, что в районе Южной Озерейки к морю выходит труба Каспийского трубопроводного консорциума (КТК), отдыхающих не волнует. «Черное золото» здесь никто и не видит: нефть по трубе уходит далеко в море, где со специальных терминалов ее загружают в танкеры. КТК работает пока не на полную мощность: в год по трубе прокачивают около 25 млн т нефти при расчетной мощности в 67 млн т.
Иными словами, при рачительном подходе места в Цемесской бухте всем хватит. Тема для размышления: в 2017 году заканчивается срок размещения Черноморского флота ВС РФ в Севастополе. Куда деть боевое соединение, в которое на данный момент входит около 200 кораблей, от катеров до ракетных крейсеров? Вариантов немного. К 2011 году в Новороссийске будет построена военная база, к 2017 году — еще одна, чуть южнее города. Руководство города не возражает. «Мы же не знаем, что от флота останется к 2017 году, — улыбается Синяговский. — Если серьезно, то с Минобороны мы уже имеем совместные программы для решения проблем флота с соблюдением интересов города».