Мрачное будущее игорного бизнеса

Окраина Москвы, зажатый между универмагом и ателье полутемный зал, освещенный только мерцающими экранами игровых автоматов. Здесь даже в разгар рабочего дня можно обнаружить двух-трех мрачного вида мужчин, жмущих на кнопки слот-машин. Сотрудники игровых залов называют таких посетителей тяжелыми игроками, или гэмблерами.

Тяжелых игроков немного, не больше 5–10% всех посетителей игровых залов. Но именно они приносят владельцам залов основную прибыль. Они заходят в зал несколько раз в неделю, высиживают за автоматами по 2–3 часа, нередко проигрывают по $100.

Что тянет их в эти темные помещения без окон? «Большинство игроков инфантильны, — объясняет психотерапевт Владимир Есаулов. — За дверями игорного заведения они превращаются в детей». Как и ребенку, заядлому игроку свойственны вера в чудо и ощущение, что он может все. Реальная жизнь, в которой он, как правило, не очень состоялся, утомляет его — и он снова идет в полутемный зал, чтобы почувствовать себя королем. Большинство гэмблеров, впрочем, не совсем уж неудачники: прежде чем просадить деньги, они их зарабатывают. Среди тяжелых игроков, например, много таксистов и мелких предпринимателей.

Мрачные русские гэмблеры — полная противоположность американским игрокам, замечает Сергей Казаков, директор по маркетингу группы «Уникум» (российский крупнейший поставщик игровых автоматов). Американцы отправляются играть ради развлечения, любят собираться по два-три человека за автоматом, подбадривая друг друга. Русский гэмблер играет, рассчитывая прежде всего на выигрыш, только в одиночку и не терпит, когда его отвлекают. Увлечение игровыми автоматами приняло характер эпидемии, бьет тревогу Владимир Есаулов.

Они повсюду

Залы игровых автоматов заполонили российские города буквально за несколько лет. Только в 2004 году игорный рынок вырос на 90%, до $4,5 млрд. Из них, по данным исследования, проведенного Deutsche Bank, владельцам игровых автоматов досталось $3 млрд, а остаток поделили казино, букмекерские конторы и тотализаторы. Три года назад игровые автоматы поглощали 44% денег российских любителей азартных игр, в 2004 году эта доля увеличилась до 67%, а к 2007-му дорастет до 75–80%, прогнозируют эксперты Deutsche Bank. По их данным, выручка владельцев игровых автоматов в нынешнем году составит не менее $4,3 млрд. Сами участники рынка дают более осторожные оценки. Например, член совета Российской ассоциации развития игорного бизнеса (РАРИБ) и председатель правления группы «Уникум» Борис Белоцерковский считает, что оборот отрасли в этом году составит $3,5‑млрд.

Еще более красноречивы цифры, характеризующие рост числа самих автоматов. По подсчетам того же Deutsche Bank, в конце 1990-х во всей России их было около 12 000, в 2004 году уже 240‑000 — рост в 20 раз. Специалисты «Уникума» считают, что к концу 2005 года автоматов будет уже около 450‑000 — причем это только слот-машины, установленные в специализированных залах и в казино. Сколько еще автоматов, одиночных или группами по три-четыре штуки, расставлено на улицах, в магазинах, подвалах, достоверно не знает никто.

Российские города, Москва в особенности, перенасыщены залами игровых автоматов. В столице сейчас работает, по разным оценкам, от 60‑000 до 100‑000 слот-машин — примерно четверть от их общероссийской численности. Конкуренция уже сказывается на прибыли владельцев игорных заведений. Один из участников рынка утверждает, что если в 2002–2003 годах рентабельность игрового зала в Москве составляла около 50%, то уже в прошлом году она упала вдвое и продолжает снижаться.

Москва и Санкт-Петербург, конечно, и теперь остаются самыми привлекательными рынками, но в провинции бизнес растет быстрее: например, региональный рынок игровых автоматов за 2004 год удвоился, а столичный вырос лишь на 60%. Дело в том, что без освоения новых территорий игорная компания обречена на стагнацию. Азарт — болезнь не массовая, раз в несколько месяцев или чаще в игорных заведениях бывает лишь 6% взрослого населения России, утверждается в результатах исследования «Левада-Центра». 80% опрошенных вообще никогда не посещали игорных заведений. Игровые залы, конечно, стараются привлекать «случайных» посетителей, но процент заядлых игроков, которые и приносят залам основные деньги, неизменен.

«В Москве «точка насыщения» была достигнута в прошлом году, притом что Москва гораздо богаче регионов. Соответственно в регионах точка насыщения может быть достигнута гораздо быстрее», — считает Станислав Бартникас, директор по маркетингу Ritzio Entertainment Group, крупнейшего оператора игровых автоматов в России (сети «Вулкан», X-Time, «Миллионъ» и др.).

«Уникальная юрисдикция»

Наша страна в мире игорного бизнеса — уникальная юрисдикция, отмечает глава комитета Торгово-промышленной палаты по предпринимательству в сфере игр и лотерей Игорь Динес. В большинстве стран автоматы с денежным выигрышем можно эксплуатировать лишь в специальных игровых залах, местоположение самих залов тоже строго регулируется (см. «Запретные игры»). Во многих странах азартные игры разрешены не на всей территории, а лишь в нескольких городах. В России же игровой автомат можно установить где угодно — в кафе, любом магазине, даже на улице.

Историю игорного бизнеса в современной России ведут с 1989 года, когда по специальному распоряжению правительства СССР финская компания Casino Amherst открыла казино в московской гостинице «Савой». Основой игорного бизнеса вплоть до конца 1990-х были именно казино с традиционными рулеткой и блэк-джеком, преподносившиеся как дорогое «элитарное» развлечение. Залы игровых автоматов тогда не рассматривались в качестве серьезного источника дохода.

Мощный толчок развитию индустрии дал принятый в 1998 году закон «О налоге на игорный бизнес», установивший весьма умеренные налоговые ставки для игорных заведений. До 1998 года они могли облагаться налогом в размере до 90% (ставку определяли муниципальные власти), что почти неизбежно приводило к сокрытию основной части прибыли. Теперь же бизнес получил возможность развиваться открыто. Создавать сети казино в стране с низким уровнем доходов населения было бессмысленно, зато наступило время игровых автоматов. «После 1998 года начался этап стремительного роста», — вспоминает Борис Белоцерковский. А настоящий бум в отрасли произошел в 2002–2003 годах, когда резко упростилась процедура получения лицензии на право ведения игорного бизнеса, а ее цена вместе со всеми сборами упала до 3000 рублей. Тогда же началось массовое производство недорогих автоматов, в том числе уникального российского изобретения — уличных «столбиков» и «ромашек» (см. «Два мира — две системы»). В игорный бизнес сразу включилось множество людей, прежде не имевших к нему никакого отношения.

[pagebreak]

Пройдемте в зал

Типичный современный игровой клуб, принадлежащий той же Ritzio Entertainment или ее конкуренту, игровой системе «Джекпот», — это примерно 40 автоматов в помещении 120 кв. м (площадь маленького магазина). Он расположен в людном месте, часто возле станций метро или железной дороги. Его открытие обходится владельцам примерно в $500‑000, из которых $350‑000 необходимо для закупки оборудования (крупные сети используют дорогие автоматы по $10‑000), остальное идет на ремонт и оформление. Срок окупаемости игрового клуба зависит от типа установленного оборудования, но в среднем составляет 12–18 месяцев. Участники рынка утверждают, что платят за аренду помещений под игровые залы $1000–1200 в месяц, но этот показатель не более чем «средняя температура по больнице». Важно, что за счет высоких прибылей они способны платить больше, чем супермаркеты, парикмахерские и аптеки. Известны случаи, когда владелец помещения в считаные дни выселял много лет исправно плативший ему арендную плату магазин, после того как к нему приходили представители игорной сети и сразу предлагали в полтора раза больше.

Однако выселяют магазины крупные игорные сети. Владельцу трех-четырех автоматов выгоднее договориться с магазином, установить в нем машины и делиться с торговой точкой прибылью — ведь закон размещение автоматов не ограничивает. При этом, как утверждают операторы, игровой автомат приносит владельцу в среднем $1000 в месяц (до вычета налогов, расходов на аренду помещения, зарплату персоналу и т. д.). У крупных игорных сетей эта цифра может доходить до $2000 и более с автомата, безымянный «столбик» у метро или в овощном магазине приносит $500–700.

Высокие прибыли и совсем невысокая цена вхождения привлекли в этот бизнес тысячи мелких предпринимателей — число эксплуатируемых ими автоматов не поддается подсчету. Впрочем, в этой отрасли есть и лидеры, явные и не очень. «Есть Ritzio, и есть остальные», — описывает нынешнее состояние индустрии Алексей Панферов, заместитель председателя правления МДМ-банка, летом этого года организовавшего выпуск долговых бумаг Ritzio Entertainment Group на $125 млн. Предшествовавшее размещению этих бумаг раскрытие информации о финансовых показателях и акционерах Ritzio стало первым и пока единственным случаем в индустрии.

Ritzio управляет парком более чем в 30‑000 игровых автоматов, ее оборот в прошлом году составил $325 млн. Компания ожидает, что по итогам этого года оборот удвоится. Другие лидеры рынка финансовую информацию не разглашают. Известно лишь, что второе место занимает игровая система «Джекпот» с 10‑000 автоматов. Если считать, что на одном автомате «Джекпот» зарабатывает примерно столько же, сколько и Ritzio, его прошлогодний оборот можно оценить в $140–150 млн.

По оценкам экспертов, от 70% до 80% рынка игровых автоматов приходится на долю мелких компаний, формально никак друг с другом не связанных. Но при внимательном рассмотрении среди этой «мелочи» можно обнаружить очень крупные сетевые структуры, существование которых их владельцы не афишируют. Обнаружить их тем труднее, что модель их бизнеса сильно отличается от той, которой придерживаются лидеры рынка. Ritzio и «Джекпот» получают доход от эксплуатации собственных игровых залов, выручают с автомата в месяц около $1600 и больше, но несут все расходы по эксплуатации сети. «Неявные гиганты» покупают или производят автоматы, а потом по фиксированной цене сдают их в так называемое совместное владение всем желающим. По свидетельству участников рынка, не дающие о себе никакой информации московские производители слот-машин и «столбиков» корпорация KSI и «Честная игра» располагают парком как минимум в 40‑000 автоматов каждая, большинство из которых сдано в аренду в регионах. Арендаторы платят за автомат в среднем $250 в месяц, а сами получают около $300–500, из которых платят налоги, взятки и отчисления владельцам помещений, объясняет руководитель одной из крупных компаний-производителей слот-машин. Так что оборот KSI и «Честной игры» можно грубо оценить не меньше чем в $100 млн в год.

На тропе войны

«Мэр Архангельска хочет убрать игровые автоматы из города». «Тульские депутаты решили поставить заслон игромании». «Кадыров объявил игорный бизнес в Чечне вне закона». Газетные заголовки не оставляют сомнения в том, что власти едва ли не большинства российских регионов задались целью под корень извести у себя игорный бизнес.

В октябре губернатор Самарской области Константин Титов заявил, что «игорный бизнес — это зло для общества», и предложил всем, кого такая позиция не устраивает, уезжать в другие регионы. «Мы не обеднеем. Я думаю, что мы должны принять кардинальное решение и вынести все игорные заведения на 15–20 км за черту городов. Богатый и туда на джипе доедет, а бедный будет лишен этой напасти», — сформулировал Титов идею, которая с небольшими вариациями обсуждается сейчас властями многих регионов России. «Объемы игорного бизнеса в Москве недопустимо велики, — вторит ему мэр столицы Юрий Лужков. — Когда это переходит разумные пределы, то становится уже признаком нецивилизованности города».

Игоря Динеса, отстаивающего интересы игорного бизнеса в Торгово-промышленной палате, такой настрой властей раздражает: «Речь может идти о колоссальной компенсации, сопоставимой с компенсацией российскому дворянству после реформы 1861 года, ведь уже сделаны колоссальные инвестиции в действующие игорные заведения». Возможно ли такое? «Я не припомню, чтобы в исках бизнеса к властям удовлетворялась какая-то упущенная выгода. Никто никогда не платил компенсацию за разрушенный бизнес», — возражает партнер юридической фирмы «Пепеляев, Гольцблат и партнеры» Виталий Можаровский.

Власти настроены весьма решительно. Полностью убрать из городов игровые залы пытались пока только в Белгородской области: осенью прошлого года здесь приняли закон «О размещении объектов игорного бизнеса на территории области», по которому все игорные заведения должны быть выведены за пределы городов и населенных пунктов. Окончательный срок «выселения» — до 1 января 2006 года. Каковы итоги акции? Представитель одной из крупных игорных компаний утверждает, что в Белгороде владельцы игровых автоматов не столько уезжают из города, сколько переходят на нелегальное положение. По официальным же сводкам местных властей, процесс вывода игорных заведений идет полным ходом.

Московская городская дума в июне приняла в первом чтении законопроект «О размещении объектов игорного бизнеса на территории города Москвы», который дает право городскому правительству устанавливать ограничения на количество игорных заведений в любом округе столицы. Если документ вступит в силу, автоматы нельзя будет размещать в жилых домах, детских садах, школах и других образовательных учреждениях, поликлиниках и «на расстоянии менее 500 метров от них». Пожалуй, участникам игорного рынка стоит опасаться не столько самого документа, сколько неконкретности его формулировок. Устанавливать слот-машины в детсадах и поликлиниках до сих пор не пытались даже самые корыстолюбивые бизнесмены. Но «зона отчуждения» задумывалась, похоже, именно вокруг лечебных и образовательных учреждений — по аналогии с зоной, в которой нельзя торговать пивом и сигаретами. Между тем сейчас в предложении о 500-метровой зоне упоминаются и дома. Если формулировку не изменят, владельцам игровых залов придется сматывать удочки: найти в столице место, где дома отстоят друг от друга на километр, непросто. Столичный законопроект также ликвидирует в одной отдельно взятой Москве главную особенность российского игорного бизнеса: с его принятием игровые автоматы нельзя будет ставить на улице. Аналогичные проекты разрабатываются и законодателями других субъектов Федерации, а в Нижнем Новгороде автоматы с улиц уже убрали.

Мелкий бизнес на «ромашках» и «столбиках», расположенных в небольших магазинах и на улицах, местные власти, похоже, уничтожат. В этом, кстати, их поддерживают и лидеры самой отрасли, не желающие делиться доходами с армией мелких конкурентов. «Наша позиция: игорный бизнес не должен быть таким доступным. Это неизбежно рождает негатив», — говорит Сергей Казаков из «Уникума». Примерно так же рассуждают о вреде курения крупнейшие табачные компании.

Не отстают от местных властей и федеральные. В середине ноября комитет Госдумы по экономической политике одобрил законопроект «О деятельности по организации и проведению азартных игр и пари и производству игрового оборудования». Одна из статей этого документа запрещает «организацию и проведение азартных игр» где-либо, кроме игорных заведений. Это ограничение еще более жесткое, чем планирующееся в Москве: в соответствии с ним игровые автоматы должны будут исчезнуть не только с улиц и из магазинов, но и из кафе и баров. Решено также ужесточить налогообложение отрасли. Сейчас к игорному бизнесу применяется единый налог на вмененный доход (ЕНВД), ставки которого устанавливают власти регионов в диапазоне от 1500 до 7500 рублей с автомата в месяц. В начале ноября Госдума приняла в первом чтении поправку в Налоговый кодекс об увеличении максимальных ставок до 15‑000 рублей.

Будто накануне решающей битвы участники рынка укрепляют свои тылы. Ritzio Entertainment, например, уже тратит немалые деньги на выкуп помещений, где расположены ее залы. От законодательных ограничений эта мера не спасет, зато позволит избежать ситуации, когда не в меру ретивые арендодатели, уловив настроение местных властей, начнут попросту «выселять» слот-машины.

Ritzio с этим справится, а что будет с мелкими компаниями и бизнесом в регионах? «Они просто перестанут платить налоги», — убежден представитель одной из крупнейших игорных компаний, попросивший не называть его имени. По его мнению, что бы ни обещали местные или федеральные власти, чиновничьи «крыши» на местах позволят своим подопечным решить любые проблемы. Наш собеседник рассуждает предельно цинично: «Они обратятся к начальнику милиции, или ОБЭП, или налоговой — кто их курирует. Если поставят налог с автомата в 15‑000 рублей, заплатишь куратору 5000 рублей, и он закроет глаза. Приезжает проверка — ты же меня прикроешь, я напишу, что вчера их поставил, и забыли». В каждом регионе масса операторов, управляющих сотней и более слот-машин. Каждый из них принесет своему «куратору» 500‑000 рублей в месяц. «Те, кто их крышует, будут их всячески поддерживать, для них автоматы — это источник сверхдоходов», — убежден собеседник Forbes.

Однако есть серьезные основания считать, что власти регионов и законодатели все-таки переломят ситуацию. Дело в том, что в вопросе об игровых автоматах их полностью поддерживает обычно равнодушное к законодательным инициативам население. Согласно опросу, проведенному этим летом Фондом «Общественное мнение» (ФОМ), 48% граждан выступает за то, чтобы количество игровых автоматов в их населенном пункте было уменьшено, и только 18% говорят, что для них это не имеет значения.

Психотерапевт Владимир Есаулов уже два года проводит семинары в Институте психотерапии и клинической психологии для тех, кто стремится избавиться от игровой зависимости. Игромания, по мнению этого врача, — случай даже более тяжелый, чем алкоголизм. «Если у алкоголика, как правило, налицо ухудшение здоровья, то игрока очень сложно убедить в том, что с ним что-то не в порядке», — объясняет он. А по данным исследования, проведенного «Левада-Центром», только 7% игроков считают, что игра — это дурная привычка, от которой они не могут избавиться. К врачу заядлые игроки обращаются лишь тогда, когда уже сделаны огромные долги, проиграны чужие деньги, человек находится в глубокой депрессии, а то и на грани суицида.

Проблема беспокоит и верховную власть. Отвечая недавно по «прямой линии» на вопросы граждан об индустрии игровых автоматов, Владимир Путин пообещал, что «в ближайшее время будут подготовлены соответствующие решения, которые нормализуют ситуацию в этой сфере». Да и повышение ЕНВД на поверку не так уж смертельно для участников отрасли. По расчетам авторов поправок в Налоговый кодекс, сейчас владельцы автоматов отдают государству не более 17% своих доходов, а с увеличением ставки будут платить до 33%.

Наиболее дальновидные участники игорного рынка уже задумываются о диверсификации своей деятельности. Что такое Ritzio Entertainment без игровых автоматов? Компания с почти 700 точками по предоставлению услуг населению. Она может попробовать себя в любом виде бизнеса, предполагающем управление сетью предприятий, — от розничной торговли до общепита. Конечно, это не даст таких прибылей, как игорный бизнес. Но ведь с повышением налогов и стоимости лицензий прибыль владельцев «одноруких бандитов» все равно упадет, да и часть залов рано или поздно придется закрыть.