Урок химии

Многие ли помнят, с чего началось дело Михаила Ходорковского И Платона Лебедева? Вовсе не с ЮКОСа. В 2003 году предпринимателей обвинили в «мошенническом завладении» 20% акций комбината «Апатит», российского монополиста в производстве сырья для фосфорных удобрений. Но, как быстро выяснилось, это был лишь повод заключить бизнесменов под стражу — вскоре Ходорковскому с Лебедевым предъявили обвинения в других, более серьезных преступлениях.Чем закончилась история с «Апатитом»? Обвинения в хищении акций этого комбината Мещанский суд в итоге снял. Для совладельцев ЮКОСа, и без того получивших 9 лет колонии общего режима, такой вердикт не имел уже никакого значения. Зато для их партнеров, в чьей собственности сейчас находится «Апатит», это решение означало экономию в десятки, если не сотни миллионов долларов.

Расположенный среди заснеженных гор Кольского полуострова комбинат «Апатит» входит в химическую компанию «Фосагро» — крупнейший в России производитель минеральных удобрений с выручкой  $1,2 млрд. Эта компания появилась вскоре после кризиса 1998-го. Ходорковский тогда решил целиком сосредоточиться на ЮКОСе, а непрофильные предприятия, купленные холдингом «Менатеп» в годы приватизации, уступить менеджерам или сторонним инвесторам. В «Фосагро» объединили «Апатит» и еще один химический комбинат — подмосковные «Воскресенские минудобрения». В новой компании, по данным участников рынка, 50-процентную долю получили люди, управлявшие горно-химическим бизнесом Ходорковского: Андрей Гурьев, знакомый с главным акционером ЮКОСа еще по комсомолу, и, вполне вероятно, его заместители Игорь Антошин и Александр Горбачев.

Гурьев и его команда принялись строить на базе «Апатита» компанию с полным циклом производства. На Кольском полуострове добывался апатитовый концентрат — требовалось докупить заводы, выпускавшие из концентрата готовые удобрения. Имея 84% общероссийского производства сырья — столько обеспечивает «Апатит», получить контроль над переработчиками оказалось несложно.

В 1999 году «Фосагро» получила контроль над обанкротившимися «Балаковскими минудобрениями» (Саратовская область), а в 2001 году выкупила у гендиректора Валерия Бабкина компанию «Аммофос» (Вологодская область). Этот завод, как следует из названия, выпускал не только фосфорные удобрения, но и аммиачные (азотные), поэтому «Фосагро» понадобилось собственное производство аммиака. В 2004 году компания приобрела «Череповецкий азот», расположенный в той же Вологодской области. Внутри «Фосагро» были созданы транспортные и сбытовые структуры. Вертикально интегрированная компания оказалась готова. А в конце 2004 года, когда следствие по «делу ЮКОСа» уже близилось к завершению, группа «Менатеп» объявила о выходе из капитала «Фосагро», продав менеджерам компании (их имена не разглашались) оставшиеся 50% акций.

Обычная история продажи непрофильных активов заинтересованным управленцам. Если бы не «дело ЮКОСа». Последние полтора года формирования «Фосагро» ее прародители — Ходорковский с Лебедевым — сидели за решеткой. Законность приватизации «Апатита» была поставлена под вопрос. Один из топ-менеджеров «Фосагро», Александр Горбачев, как заявили Forbes в Генпрокуратуре, проходил по делу в качестве обвиняемого и вынужден был эмигрировать в Великобританию (в итоге Горбачев вышел из бизнеса). Ходорковского с Лебедевым суд признал виновными в хищениях апатитового концентрата и нанесении в течение 1995–2002 годов ущерба государству на сотни миллионов долларов. Доплата «Апатитом» налогов только за 2001 год, как заявила в мае 2005-го налоговая инспекция Мурманской области, должна составить почти $200 млн.

Как же тогда бывшим партнерам Ходорковского и Лебедева удалось не только сохранить свой бизнес, но и приумножить его? Гурьев и Антошин отказались давать комментарии для этой статьи. А их коллеги по компании и по рынку полагают, что главная причина — грамотная работа с госструктурами.

По всей видимости, целью правоохранительных органов был ЮКОС, а не «Апатит» или «Фосагро», масштабы бизнеса которых на порядок меньше, чем у нефтяной компании. Дело «Апатита» просто лежало на поверхности: в течение нескольких лет комбинат вел войну компроматов с химическим холдингом «Акрон», принадлежащим предпринимателю Вячеславу Кантору. Начав следственные действия по материалам, лежавшим в основе опубликованного в прессе компромата, правоохранительные органы получили возможность арестовать Лебедева и Ходорковского, после чего обстоятельно заняться ЮКОСом.

Суть конфликта «Апатита» с «Акроном» проста. Заводы Кантора в Новгородской и Смоленской областях работают на фосфорном сырье, соответственно их благополучие напрямую зависит от цен на апатитовый концентрат, который монопольно производит «Апатит». Цены же для «Акрона», по словам представителей этого холдинга, были в полтора раза выше, чем для предприятий «Фосагро».

Вячеслав Кантор пытался добиться признания «Апатита» естественной монополией (чтобы цены на концентрат регулировало государство), настаивал, чтобы Платон Лебедев заключил с ним 25-летний контракт на поставки сырья по фиксированным ценам, а однажды даже предложил выкупить у него «Акрон», назвав в пылу полемики совершенно не приемлемую для Лебедева цифру в $350 млн.

В конце концов Кантор посоветовал Лебедеву (если верить показаниям Лебедева, данным в ходе следствия по делу «Апатита») «повстречаться с правильными людьми» — например, покататься на лошадях с заместителем главы администрации президента Игорем Сечиным на конезаводе Кантора в Подмосковье. Имела ли место эта история? В «Акроне» ее называют «несостоятельной».

Как бы то ни было, по словам источника, хорошо информированного о делах «Фосагро», к моменту, когда Генпрокуратура занялась «Апатитом», 12 томов уголовного дела против компании «были уже фактически готовы». И Ходорковский с Лебедевым вскоре оказались в СИЗО. Для их партнеров это был сигнал к действию, и они спешно принялись «искупать грехи».

Из уст представителей «Фосагро» вы не услышите ни обвинений в адрес Кремля, ни сожалений об отходе России от принципов демократии. «Мы — государственно ориентированная компания», — говорит в интервью Forbes председатель совета директоров «Фосагро» Станислав Помыткин, который до прихода в «Фосагро» в 1999 году был одним из руководителей торгового дома «Витал» (бывший «Менатеп-Импекс»).

По версии Генпрокуратуры, Ходорковский и Лебедев «сбывали продукцию ОАО «Апатит» по заниженным ценам подконтрольным им зарубежным фирмам». Те перепродавали концентрат на мировом рынке вдвое дороже, занижая таким образом прибыль самого комбината и уводя ее от налогов. Но уже к концу 2003 года, когда владельцы ЮКОСа оказались за решеткой, офшоры были полностью закрыты, а весь сбыт переведен на 100-процентную российскую «дочку» — компанию «Фосагро-Маркетинг». Если в 2001 году предприятия «Фосагро» заплатили чуть более 2,1 млрд рублей налогов, то в прошлом году — уже почти 3,5 млрд.

Одновременно компания сократила экспорт апатитового концентрата, сделав его более доступным для отечественных химзаводов. Если в 2000 году за границу ушло 3 млн т концентрата, то в 2004-м — только 1,7 млн т. В речах менеджеров холдинга звучит патриотическая риторика. «Наш приоритет, — сообщает Помыткин тоном офицера, докладывающего рапорт, — переработка сырья на российских заводах и удовлетворение потребностей внутреннего рынка в минеральных удобрениях».

Действительно, сейчас «Фосагро» — самый крупный поставщик минеральных удобрений российским сельхозпроизводителям. Доля холдинга на внутреннем рынке составляет 36%. В рамках новой политики компания взялась за подъем национального рынка всерьез. Открыла представительства в девяти крупнейших аграрных регионах, наняла на работу консультантов-агрономов, купила и арендовала новые склады, занялась кредитованием фермеров.

Наконец компания постаралась обзавестись административным ресурсом. В 2003 году, уже после ареста Лебедева, инвестиционная программа холдинга «Фосагро» была доработана экспертным советом, который возглавил ректор Санкт-Петербургского горного института Владимир Литвиненко, научный руководитель Владимира Путина (темой диссертации будущего президента России в свое время было эффективное использование недр). Новые владельцы «Фосагро» заручились также поддержкой нескольких высокопоставленных чиновников правительства. Компания начала спонсировать отвечающие нынешним политическим веяниям виды спорта. Например, волейбол (Всероссийскую федерацию волейбола возглавляет директор ФСБ Николай Патрушев) или любимые президентом Путиным горные лыжи и дзюдо. Компания построила в Мурманской области горнолыжный комплекс, а в августе 2004 года стала генеральным спонсором Региональной федерации дзюдо Санкт-Петербурга, делегировав в ее руководство одного из своих топ-менеджеров. В свою очередь несколько бывших сотрудников ФСБ были приняты на работу в «Фосагро».

Усилия не прошли даром. Из слов начальника управления ФАС по надзору в химической промышленности Теймураза Харитонашвили следует, что холдинг «Фосагро» может больше не бояться обвинений в монополизме. «Вам не нравится концентрат «Апатита»? — риторически спрашивает Харитонашвили в интервью Forbes. — Покупайте в Марокко, в Австралии, еще где-нибудь…» А заявления «Акрона», призывающего причислить «Фосагро» к естественным монополиям, чиновник назвал «постоянной спекуляцией».

Забыты и приватизационные скандалы. Операция с  20% акций «Апатита», которую Ходорковский с Лебедевым провели в 1994 году, более не считается хищением (формальное основание — истек срок давности). А это значит, что 20% акций не будут отобраны и повторно выставлены на конкурс, который обошелся бы «Фосагро» в десятки миллионов долларов либо же закончился появлением в числе крупных акционеров «чужака». Тот же Вячеслав Кантор, компаниям которого принадлежит около 10% акций «Апатита», в случае победы на конкурсе получил бы блокирующий пакет.

Впрочем, ждать от государства прощения прежних грехов не стоит — эту горькую истину усвоил каждый бизнесмен. Представитель Генпрокуратуры заявил Forbes, что возможность возврата 20% акций «Апатита» в госсобственность сохраняется: сняв обвинение в хищении акций, Мещанский суд одновременно признал Ходорковского и Лебедева виновными в том, что они не вернули эти акции по решению арбитражного суда в 1998 году. Скелеты в шкафу еще не закончились.