В высокогорную пустыню Атакама на севере Чили влюбляются с первого взгляда
Как известно, все настоящие открытия делаются случайно. Я, к примеру, совершенно случайно открыл для себя чилийскую пустыню Атакама, куда неожиданно попал нашей зимой, то есть их летом. Вообще-то мы с друзьями собирались в Аргентину, причем приключениям в наших респектабельных планах места не отводилось. Но отпраздновать Новый год в Буэнос-Айресе не получилось — кто-то заболел, компания распалась. Конечно, можно было просто купить елку, забить холодильник шампанским и встретить Новый год под бормотание телевизора и хлопки китайских петард. Слишком банально — я уже настроился на долгий перелет в Южное полушарие. Так что я спел Don't cry for me, Argentina и отправился по другую сторону Анд, в Чили. Вместо Буэнос-Айреса я полетел в бразильский Сан-Паулу, оттуда — в Монтевидео, столицу Уругвая. Новый год я встретил в местечке Пунта-дель-Эсте — там, где Ла-Плата вливается в океан, образуя устье в несколько сотен километров шириной. А на следующий день я уже ехал по широченным проспектам чилийской столицы и вспоминал любимого мамой Пабло Неруду, фильмы про Сальвадора Альенде, приветственные письма ЦК КПСС товарищу Луису Корвалану и описания злодеяний генерала Пиночета. Эти четверо, словно короли из карточной колоды, тасовались в утомленном сознании путешественника, ошарашенного внезапным перемещением из середины русской зимы в разгар южноамериканского лета.
Важные гости
Подъезды к гостинице Hyatt Regency оказались надежно перекрыты кордонами полицейских и рамками металлоискателей. Не без труда пробившись в уходящий на тридцать этажей вверх холл гостиницы, я наконец узнал, в чем дело. Оказывается, Сантьяго принимал в эти дни Панамериканскую еврейскую олимпиаду. Надо сказать, что остановившийся в Hyatt всего неделю спустя король Испании не потребовал и сотой доли тех мер безопасности, которых удостоились олимпийцы.
В бортовом журнале авиакомпании Lan Chile я вычитал похвалу гостиничному повару — мастеру чилийской кухни. Забавно, но просьба устроить мне дегустацию главных местных блюд вызвала у портье легкий столбняк — в Hyatt есть японский, итальянский и тайский рестораны, а вот аутентичную местную еду здесь готовят только по большим праздникам и в честь приезда важных иностранных гостей вроде того же испанского короля. Впрочем, то ли меня посчитали важным гостем, то ли мой приезд стал большим праздником, но шеф-повар дегустацию мне все-таки устроил: пирожки эмпанадос, маис в разных видах, суп из бобов поротос, треска, мясо в сопровождении местных вин. Ужин занял часа четыре, а потом я гулял по ночному городу. Сантьяго тоже не спал. Уличные рестораны были заполнены публикой, набивающей на сон грядущий желудки говядиной и прочими диетическими продуктами. Вдоль всего центрального проспекта им. Генерала-освободителя О'Хиггинса расположились любители пива и коктейля «Писко-саур» (чилийская водка писко с яичным белком и соком лайма), а в артистическом районе Беллависта, вокруг дома Пабло Неруды, выстроенного на 50 тысяч рублей Ленинской премии Мира, романтики читали стихи и смотрели самодеятельные спектакли уличных театров. На обратном пути таксист-фокусник показал мне трюк с банкнотой: моя бумажка в 50 тысяч песет молниеносно превратилась в его руках в 10 тысяч, с которых он и дал сдачу. Спорить я не стал — артистизм жулика того стоил.
Пески и камни
Наутро я отправился на север Чили, в пустыню Атакама. Про Атакаму я не знал почти ничего. В московском турагентстве, подбиравшем мне маршрут, рассказали немного: самая высокогорная (в среднем 2500 м), самая сухая (относительная влажность — 25–30%), самая красивая (фотографии подтверждали). Еще там знали, что британский организатор экзотических путешествий Abercrombie&Kent рекомендует гостиницу Explora как один из лучших отелей мира — впрочем, цена в $650 за ночь и без рекомендаций подтверждала класс этого места. В Сантьяго мои знания пополнились информацией о том, что одновременно со мной в Атакаму направились звезды «Ангелов Чарли». В какой гостинице остановились голливудские девушки, мои источники не уточняли.
В городе Калама меня и еще нескольких путешественников встретил шикарный мини-вэн с логотипом Explora. Уже на аэропортовской стоянке стало понятно, что мы находимся на высокогорье — каждый вдох давался с трудом, а солнце, оказавшееся вдруг на две с половиной тысячи метров ближе, показало весь свой мерзкий характер. Водитель вручил всем по бутылке воды (тут рекомендуют пить как можно больше, дабы избежать обезвоживания), и мы отправились в стокилометровый путь до деревни Сан-Педро-де-Атакама — оазиса и центра пустынной цивилизации. Дорога шла через поля какого-то щебня — ничего общего с хрестоматийным представлением о пустыне как о череде барханов желтого песка. Поля щебня вскоре стали меняться на горы, издали похожие на слепленные детьми куличики из серого морского песка, а потом на горизонте появились вулканы со снежными шапками на верхушках.
Однажды в Южной Америке
Через полтора часа мы подъезжали к Сан-Педро-де-Атакама — зелень оазиса мы увидели еще издали. Городок показался мне сохраненной на задворках Голливуда декорацией к одному из вестернов Серджо Леоне: глинобитные домики, высокие заборы, страшная пыль, люди на лошадях. Воспоминаниям о кино мешали толпы туристов с рюкзаками, слоняющихся по улочкам в поисках ночлега, велосипеда и компании для поездки в пустыню.
Выбравшись из затора (коровы, лошади, туристы), наш водитель свернул в неприметный проезд между двумя высокими стенами, и мы въехали в ворота. Всю правую сторону большого мощенного камнем двора занимали стойла.
— Ваши лошади, — водитель кивнул в сторону ухоженных животных.
— Нам надо куда-то ехать верхом? — забеспокоились мои попутчики.
— Да, синьоры, дальше на машине не проехать... Ха-ха! Да не бойтесь. Верховая езда — по желанию. Мы уже приехали, — и шофер показал на несколько бараков и странное здание с торчащей арматурой.
Арматура при ближайшем рассмотрении оказалась дизайнерской оградой, а бараки — шикарными апартаментами. Архитекторы, как нам объяснили, стремились не нарушить облика чилийской пустыни, а потому номера с ваннами-джакузи, медными душами-лейками, мягчайшими кроватями и всем прочим, необходимым для жизни, снаружи обиты крашеной вагонкой и укрыты соломой. В центральном здании Explora, устланном внутри шкурами, есть ресторан и практически круглосуточный бесплатный бар с джентльменским набором напитков и огромными оливками на закуску.
Глубокое погружение
Explora не дает путешественнику ни на секунду забыть о том, где он, собственно, находится, это не индийская или южноафриканская резервация, отделяющая гостя от окружающей жизни так,‑как будто он, гость, заключен в комфортабельную тюрьму. Концепция Explora — максимальное приближение к природе и укладу людей, что живут в мире и согласии с этой природой многие сотни и тысячи лет. Собственно, с оазиса Сан-Педро и началось заселение нынешней территории Чили — тут понимаешь, как мало было нужно человеку, чтобы обустроить свою жизнь: вода, свежий воздух, немного плодородной земли. Кстати, воды в Explora — хоть залейся. Сразу за жилыми корпусами — четыре соединенных друг с другом бассейна с отчаянно холодной, а потому прекрасной в жару водой. Пространство вокруг бассейнов устлано палубной доской. Тут вообще много мореходных штучек: проход из фойе к ресторану напоминает пароходный трюм, а верхняя терраса, с которой открывается сумасшедший вид на Анды, выглядит как солнечная палуба океанского лайнера.
Корабль пустыни? Нет, это не про Explora; так раньше называли верблюдов. Впрочем, здесь есть свои верблюды, точнее, их родственники — ламы, викуньи или альпака. На конюшне Explora живет семейство этих забавных животных с огромными глазами, девичьими ресницами, верблюжьими губами, длинной шеей и роскошной шерстью, из которой здесь делают практически все: ковры, носки, свитера, одеяла, шарфы и, конечно, овайо — небольшие тканые покрывала, которые накидывают на спину и закрепляют под подбородком или на груди серебряными брошами.
Не забыть противогаз!
В гостиничном баре собрались полтора десятка путешественников и несколько инструкторов. Я прибился к компании американцев, вместе с которыми прослушал короткую лекцию о пустыне, правилах поведения в ней и маршрутах в пески, на вулканы и высокогорные плато. Богатырского сложения немка Хельга раздала нам карты и списки маршрутов: «Вулкан Ласкар, 5400 м. Сначала на машине до высоты в 4700 м, потом пешком до вершины (около 4 часов). Внимание: маршрут требует акклиматизации в Сан-Педро и предварительной подготовки. Разрешение на участие дается после проверки физического состояния. Необходимы специальное снаряжение и противогаз (выдаются в гостинице)». Далее в том же духе. Тут-то мне стало понятно, почему проживание пусть даже в шикарном, но бараке стоит $650. В эту цену включены потрясающие путешествия, на подготовку которых уходит уйма времени инструкторов, следопытов, водителей и прочего персонала. К сожалению, ни на один из вулканов я так и не поднялся — для акклиматизации надо провести в Сан-Педро как минимум четыре дня, а их у меня не было. Мы с американцами выбрали «Долину Луны. 2 часа. Лучше всего на закате».
Ближе к вечеру мы ехали по абсолютному бездорожью в сторону огромных дюн, видневшихся на горизонте. Подъехав, увидели, как по склонам песчаных гор на обыкновенных скейтбордах скатываются любители скорости. Это «сэндборд» — одно из популярных местных развлечений, ради которого тоскующие по отсутствующему снегу съезжаются со всей Америки.
Дальше мы шли пешком. Один за другим перед нами открывались лунные пейзажи. Выступающая из-под песка и глины соль сверкала в лучах клонящегося к западу солнца, а тени на песке удлинялись до десятков метров. Мы карабкались на дюну, чтобы не пропустить момент, когда исчезающее солнце окрасит Анды в розовый цвет. Успели, а после заката, раскинув руки и набрав в легкие воздуха, бежали по склону огромной дюны и радовались словно дети.
Потом, в течение трех удивительных дней, мы ездили на лошадях, побывали на высокогорных соляных озерах, ходили пешком по ущельям и высохшим руслам рек. В местном музее видели сохранившиеся с доколумбовых времен мумифицированные останки индейцев, населявших эти места. Иногда было трудно дышать, иногда нас покидали силы, и мы просто плескались в бассейнах или ходили кормить лам. Пустыня затягивала, влюбляла в себя совершенно.
После Атакамы загазованный Сантьяго показался мне адом. Гулять не было никакого желания. Я забился в номер Hyatt Regency, открыл бутылку вина и включил телевизор. По каналу Travel показывали пустыню Атакама, куда мне немедленно захотелось вернуться.