«Я блефовала, конечно же, и купила дом в центре Лондона с 40-процентной скидкой»

Роман Михайленко, управляющий директор Oracle Capital Group, русскоязычного мультисемейного офиса в Лондоне:

До Oracle Capital Group я работал в компании, занимающейся управлением благосостоянием, а до переезда в Лондон был зампредом правления МДМ-банка. И по собственному опыту могу сказать, что, работая с состоятельными клиентами, часто приходится общаться именно с женщинами. Причем бывает немало случаев, когда женщины — не просто представители семьи, у которых больше свободного времени, а именно те, кто и создает семейный  капитал.

Могу поделиться несколькими наблюдениями. Женщины-инвесторы в целом больше любят красивые активы. Если есть возможность инвестировать, скажем, в фонд по переработке мусора в Бразилии с хорошей доходностью и в фонд, который работает с перспективными модными дизайнерами из Гонконга, то выбор будет в пользу дизайнеров.

Они консервативнее и стремятся к максимальной диверсификации портфеля. Особенно если уже есть негативный опыт концентрированных инвестиций. Но при этом, в отличие от мужчин, у женщин-инвесторов отсутствует боязнь «потерять лицо» — если женщина в чем-то не разобралась с первого раза, она будет переспрашивать, пока не поймет.

Женщины очень щепетильно относятся к стоимости услуг, к комиссиям. Всегда стремятся разобраться, за что и почему платят. Причем если женщина не работает и деньги семейные, она будет еще больше торговаться — возможно, из-за желания показать отцу или мужу, как трепетно относится к капиталу.

И наконец, женщины-инвесторы лояльнее мужчин к компаниям, с которыми работают. Если их устраивает обслуживание, они не уходят. Это касается не только консультаций по покупке недвижимости, но и банковского обслуживания, подбора финансовых инструментов. Мужчины же постоянно ищут чего-то новенького.

Ирина Кривошеева, генеральный директор УК «Альфа-Капитал»:

Если говорить обо всем рынке управления активами (речь идет о суммах от 100 000 рублей), доля женщин-инвесторов будет очень низкой — около 18%. Но конкретно в нашей компании этот показатель выше — порядка  30%. Точно можно сказать, что количество женщин на рынке ценных бумаг год от года растет: в  2009 году среди наших клиентов по доверительному управлению было 24% женщин, а в 2010-м — 27%. Как правило, это женщины старше 25 лет: у более юных еще нет высоких доходов, да и тратят они больше.

Анализ нашей базы данных четко выделил три категории клиенток. Первая — те, кто ведет семейный бюджет (треть от общего числа женщин-инвесторов). Чаще всего приходят на первую встречу с мужем, а потом уже ведут дела самостоятельно. Такие клиентки хорошо разбираются в бухгалтерии — получили профильное образование или проходили специальные курсы. У них есть время, так что они досконально изучают все документы, вникают во все комиссии. Крайне ответственно относятся к каждой копейке — даже если речь идет об управлении портфелем в $15 млн и обнаружится расхождение в 500 рублей, они будут разбираться, как это получилось, пока не установят причину. Такие женщины предпочитают инвестировать в облигации, то есть в инструменты с высокой защитой капитала и небольшим риском.

Вторая категория — деловые женщины, их около 60%. Средняя сумма, которую они готовы инвестировать, — 250 000 рублей. Они готовы рисковать, чтобы больше зарабатывать. Что-то держат на депозитах, что-то в недвижимости. Доверяют профессионалам, но почти всегда для начала тестируют на небольшой сумме. В основном это топ-менеджеры, партнеры.

Третья категория — женщины старше 40 лет, имеющие собственные сбережения. Вкладывают суммы порядка $20 000 и часто выводят деньги — раз в квартал или даже ежемесячно снимают проценты. Им важно, чтобы деньги работали.

Женщины-инвесторы явно более консервативны, чем мужчины. В женских портфелях больше облигаций — например, их интересует наш фонд «Резерв». Они предпочитают инвестировать в понятные товарные фонды — кукуруза, зерно. Их устраивает годовая доходность 12-16%: выше ставки по депозитам, понятна ликвидность. Мужчины же более рискованны, чаще выбирают акции.

Еще несколько особенностей. Мужчины любят инвестировать на международных рынках — Штаты, Европа, Китай. А женщины вкладывают либо в Россию, либо в глобальные компании. И готовы рисковать только частью дохода — подушка безопасности для семьи, на будущее, всегда должна оставаться в неприкосновенности.

Татьяна Игнатьева, генеральный директор лондонской компании TSI Realty, ранее консультировала клиентов в международном инвестфонде:

Многие годы я сама инвестирую в недвижимость. В портфеле есть объекты в Англии (Лондон), Франции (Канны) и Москве. Многолетний опыт работы в недвижимости и хедж-фонде научил меня, что риски при любых инвестициях надо хеджировать, то есть страховать. Например, в инвестициях в недвижимость главный из рисков — изменение цены объекта, тренд бывает как на увеличение, так и на уменьшение.

Я оцениваю два потока доходности — ежемесячный (ежегодный) доход от аренды плюс увеличение стоимости объекта в пятилетнем инвестиционном диапазоне. Цикл в недвижимости — 5-10 лет, и на половине цикла уже можно выйти из позиции: продать объект и вложиться в другой. Вложения только в одну страну — это риск. Если в России в силу политических мотивов или обесценивания рубля недвижимость подешевеет, то покупка недвижимости в Англии или во Франции, а лучше и там, и там, обеспечит подстраховку.

Расскажу вам про одну интересную сделку в Лондоне. Год назад часть здешнего населения не смогла платить по ипотеке за свои драгоценные дома и была вынуждена идти на банкротство или продавать недвижимость по очень низкой цене. В этом бизнесе в Англии оперирует много «акул», которые не дают протиснуться на рынок другому игроку, а уж тем более женщине. Под «акулами» я понимаю банки или компании-ликвидаторы, которые занимаются покупкой и/или продажей объектов недвижимости банкротов. С такой-то «акулой» мне и пришлось сражаться.

Компания-ликвидатор распродавала активы банкрота и боролась за то, чтобы получить как можно больше с продажи объекта. Существует много нюансов в документах и технических характеристиках недвижимости, на которые нужно ссылаться при переговорах и которые я использовала. Но вот наступил момент, когда цена была обговорена и мы с моим юристом вышли на сделку, то есть подготовили все документы. Я думаю, уместным будет уведомить читателя, что в Англии в отличие от других стран покупатель не застрахован: даже дав согласие на сделку и проведя все проверки и подготовку документов, «продавец» может не продать вам недвижимость. Права покупателя совершенно не защищены: продавец может предпочесть другого покупателя в любое время вплоть до дня подписания контрактов. Никакой этики, скажете вы? Добро пожаловать в сферу недвижимости Англии!

Подписание договоров должно было состояться накануне судебного заседания по случаю банкротства женщины, недвижимость которой продавала компания-ликвидатор. У меня был выбор — или я успеваю произвести сделку до заседания, или недвижимость уйдет в управление компании-ликвидатору, и потом суд будет решать, будет она продаваться или нет.

Утром, в решающий день подписания контрактов, я уведомила своего юриста о том, что не готова выйти на сделку, если цена не будет уменьшена на несколько тысяч (сумма была значительная). Фактически я рисковала упустить сделку, готовившуюся два месяца, и списать все расходы, с ней связанные. Я блефовала, конечно же. И рисковала.

Прямо в здании суда перед судебным заседанием компания-ликвидатор стала шантажировать моего юриста, что они не подпишут сделку, и предлагала заплатить первый взнос 10% перед заседанием суда, без документов. Юрист держался стойко — скидка или ничего. В итоге компания приняла мое предложение и подписала сделку.

Я была горда, что не только спасла женщину от официального банкротства, но и купила объект недвижимости с 40-процентной скидкой в самом центре Лондона. Кстати, на момент переговоров в суде я была на девятом месяце беременности и через две недели родила дочку. В моей инвестиционной практике есть еще много таких историй, хватит на мемуары.