Пока фотограф настраивает свет, Анна Белова, член правления «Сибирской угольной энергетической компании» (СУЭК), успевает провести короткое производственное совещание по разработке долгосрочной стратегии. Мир меняется, а Белова отвечает как раз за развитие бизнеса. Она не боится перемен — ранее руководила реализацией структурной реформы железнодорожного транспорта (в ранге замминистра МПС), возглавляла комиссию по реструктуризации ядерно-энергетического комплекса в атомной отрасли, обеспечивала интеграцию угольного и энергетического бизнеса в СУЭК. При этом успевает активно участвовать в общественной жизни — и в рамках правительственных комиссий, и как президент некоммерческой организации «Комитет 20», объединяющей женщин-лидеров.
— Я слышала, как четко вы говорили с сотрудниками. Сказывается опыт в консалтинге?
— Скорее, профессиональная школа. Сначала системный математический мир, потом аналитическая работа в оборонной промышленности. Затем, под влиянием перестройки, я тоже кардинально перестроила свою карьеру — создала и возглавила представительство американской консалтинговой компании. Появилась возможность научиться новым навыкам, сильно отличающимся от советских управленческих принципов. Запомнился первый тренинг по работе с клиентами, где нам весьма доходчиво разъяснили, что клиент платит за то время, что ты на него работаешь, и поэтому надо уметь спрессовать все содержательные вещи и изложить их как можно более кратко.
В МПС министр Геннадий Фадеев вскоре после того, как я пришла, попросил меня на заседании коллегии говорить помедленнее. Потом один на один объяснил, что обычно доклады многословны и содержательные тезисы в них сопровождаются общими комментариями. Когда ты выступаешь, сказал он, такое впечатление, что воду отжимаешь и выдаешь только конкретные вещи по сути, быстро и концентрированно — не все успевают уловить.
— Вы работали и в консалтинге, и на госслужбе, и вот теперь — в крупной частной компании. Где нравилось больше всего?
— Я счастливый человек — каждая из работ была важной частью общего пазла моей жизни. В каждой работе был элемент добавленной стоимости — не только то, что остается после тебя, но и то, чему ты научился. И чем больше масштаб задач, тем больше и разнообразнее жизненный опыт.
— Можете вспомнить самую сложную ситуацию в карьере?
— Наверное, одним из самых сильных профессиональных вызовов стала программа регистрации имущества только что созданного ОАО «РЖД». Когда государство уже внесло в уставной капитал имущественные комплексы всех ФГУПов, выяснилось, что большая часть недвижимого имущества не имеет правоустанавливающих документов. На вопрос: «Земля ваша где кончается?» — руководитель ФГУПа отвечал: «Где-то за лесом». — «А есть документы?» — «Да нам ее еще при Александре III выделили». Проблемы и риски, связанные с землей, были выявлены еще на подготовительном этапе. А вот ситуацию со зданиями, сооружениями мы упустили. Более того, были такие объекты имущества, как верхнее строение пути (рельсы, шпалы), которые неясно было даже как регистрировать. При этом ОАО создано, амортизационные отчисления на имущество — более 10 млрд рублей в месяц, но начисление их невозможно без завершения процедуры регистрации.
Но, как и всегда в жизни, не бывает безнадежных ситуаций. Немного креатива. Ряд новых подзаконных актов. 170 000 человек, мобилизованных на изготовление чертежей объектов… Да, еще забыла про еженедельный селектор по контролю хода проекта, в котором участвовали руководители проектных бригад всех отделений железных дорог (обычно на сети было около сотни человек). Все сделали за четыре с половиной месяца.
— Не возникает желания поработать на западную компанию?
— Последние годы моя работа в российских компаниях связана с таким масштабом задач и объемом полномочий, который вряд ли возможен в западных компаниях, работающих здесь. Есть такое чувство — профессиональный драйв. В работе я всегда нахожу или создаю поводы, чтобы его поймать.
Сейчас я получаю огромное удовольствие от того, что в СУЭК отвечаю за инновации, новые проекты и новые технологии. Наша команда за один год построила новый завод по высокотехнологичной переработке микросферы рядом с Беловской ГРЭС в Кемеровской области. Коллеги шутят, что я специально место выбрала — именное!
Это лишь один проект из линейки инновационных проектов СУЭК. Компания-лидер не может позволить себе стоять на месте. Надо всегда создавать базисные предпосылки для формирования новых продуктов, которые станут хитами рынка через 5, 10, 15 лет.
— Есть люди, которые считают, что стратегический взгляд в большей степени присущ мужчинам. А вы как считаете?
— Навыком совмещать стратегический взгляд в будущее (helicopter view) с регулярным анализом управленческих показателей, возможных рисков и принятием необходимых решений в части оптимальных траекторий, по которым нужно двигаться, обладает небольшое количество людей. Как среди мужчин, так и среди женщин. Возможно, с этим нужно родиться, а может быть, это приобретается в процессе движения по жизни, преодоления сотни и сотни барьеров, принятия решений… Я вообще не делю менеджеров на мужчин и женщин, всегда в первую очередь обращаю внимание на профессиональные качества. Кстати, к вопросу о женщинах, в 2002 году Крейг Баррет, основатель Intel, пригласил меня войти в Европейский стратегический совет Intel, куда были приглашены CEO или вторые люди крупнейших европейских компаний (например, Axapta, Renault, BP). На одном из первых совместных мозговых штурмов менеджеры Intel продемонстрировали концептуальную модель умного дома. На всех слайдах презентации были одни мужчины. Я была в совете единственной женщиной, и мне это сразу бросилось в глаза. Я сказала: коллеги, умный дом — это вообще-то место, где женщина проводит много времени, и если вы хотите коммуницировать с вашими потенциальными потребителями, то женщина должна быть хотя бы визуализирована. Этот пример только подтверждает, что даже в среде суперпрофессионалов женский взгляд может «зацепить» важную деталь, которую пропустят все остальные. Я абсолютно уверена, что diversity, разнообразие, как в составе топ-менеджеров, так и вообще в коллективах, позволяет замечать недостатки или возможности, которые не всегда очевидны в моноструктуре.
— При вашем плотном графике на семью время остается?
— Дома ужинаем всегда поздно. И даже если я возвращаюсь со встречи в ресторане, не могу отказать себе в удовольствии посидеть с семьей. О чем-то говорим, делимся эмоциями за прошедший день, планы строим. У нас часто бывают домашние мозговые штурмы по работе. Я считаю, очень важно, когда есть человек, которому ты доверяешь с точки зрения миропонимания и выстраивания приоритетов, который может войти в твою ситуацию и быстро придумать возможные сценарии выхода из каких-то сложных коллизий с проектом, с сотрудником.
Старший сын, когда к нам приезжает, тоже часто спрашивает совета или мне что-то советует. Он проработал несколько лет в McKinsey, но решил, что ему все-таки интереснее не консультировать чужие проекты, а руководить и строить бизнес с партнерами.
— А с младшим о делах разговариваете?
— Разговариваем. И, похоже, это ему на пользу. В этом году он стал победителем окружной олимпиады по экономике. Ему сейчас 15 лет, учится в школе при Финансовой академии. (Кстати, оба наших сына учились в бесплатных школах. Старший — в математической школе №57, важно, что там сохраняют традиции.) В этом году мы вместе составили внутренний план развития для младшего сына — после школы он хотел бы поступить на международный бакалавриат. Книги для подготовки купил и привез ему старший брат — методические, толстенные. Я периодически шлю ему по электронной почте вопросы «Прочитал главу?», «Сделал тест?». А школьную ситуацию не отслеживаю. В школе была всего один раз.
— Как удается выкраивать время на досуг?
— Время на общение с друзьями или на какие-то вещи для души тоже вписываю в график. У нас в семье есть такая практика — покупаем на год 5-6 абонементов на концерты. Мама моего мужа всегда заранее напоминает, чтобы мы себе в календаре пометили, когда следующий. Две наши мамы вообще отслеживают наш интеллектуальный досуг. Моя мама как-то спросила, что я сейчас читаю. Я перечислила — аналитические отчеты, инвестпрограмму, стратегию, бюджет… Она говорит: «Доченька, скоро это будет заметно. А я читаю Эразма Роттердамского». Я приняла к сведению. Вообще у нас в семье все много читают, и если собираюсь в командировку, то предпочитаю оптимизировать багаж за счет одежды, а не за счет книги.
— У вас на стенах фотография в болиде. Увлекаетесь?
— Я жадная до жизни. Мне интересно летать на самолете. Кататься на гоночной машине. Залезть на вулкан Котопакси в Эквадоре. Сплавиться по Амазонке с Ольгой Дергуновой и другими нашими друзьями. С гонками история началась, когда я работала в РЖД. Дочерняя компания устраивала корпоративный праздник в конюшне «Формула-Русь», там сами собирают гоночные машины. Желающим предложили попробовать, я единственная из женщин решилась. Какое же удовольствие получаешь, когда управляешь агрегатом, гораздо более мощным, чем то, с чем сталкивается в обычной жизни!
На последний день рождения наши финансисты подарили мне сертификат на курс уроков по сноу-кайтингу. Мама спрашивает периодически: «Ты давно в свой паспорт заглядывала?»
— Вы с мужем вместе с института, вот уже 30 лет. Как удается столько лет поддерживать теплые отношения?
— Универсальных рецептов нет, но точно есть несколько вещей, которые пришли с жизненным опытом. Надо позитивно воспринимать человека, который рядом. Мы интересны друг другу и не стараемся друг друга переделать. У всех нас есть стандартные представления о жизни — шкала, что хорошо, что нормально, что огорчает. Я для себя, например, часто сознательно сдвигаю эту шкалу: что раньше казалось плохо, становится нормальным, что нормально — воспринимается как хорошо, а что хорошо — сверхсчастье, подарок от жизни. И когда ты существуешь в этой парадигме, служебные проблемы и мелкие семейные нестыковки воспринимаешь не как вызов тебе или попытку обидеть, обойти на деловом вираже, а как нормальное проявление того, что человек тоже устал, ему тоже надо расслабиться. Приходишь домой, видишь родных — уже праздник. Ты сама управляешь атмосферой своего дома.
Нельзя забывать, что брак — это тоже сложный коммуникационный проект. В него надо инвестировать время, душу, им нужно управлять. И осуществлять четкое отслеживание ситуации — сегодня тебя занесло, ты чувствуешь похолодание, нужно что-то сделать, что-то придумать.
— Вы активно занимаетесь общественной деятельностью. Зачем вам это?
— Невозможно жить в своей стране с ощущением опущенных рук. Видимо, это потому, что я по натуре человек действенный, не воспринимаю модель «смирись с этим». Каждый человек может сделать максимум из того, что он может, для изменения мира к лучшему. И это правильно. В рамках «Комитета 20» женщины-лидеры дают мастер-классы в университетах. Юноши и девушки, слушая их, понимают даже не то, как нужно строить карьеру, а то, каким нужно быть и чего, преодолевая себя, можно добиваться.
То же и с участием в правительственных комиссиях. Меня тут недавно спросили: вы не думаете о тщетности своих усилий, пытаясь сажать фиалки в кратере вулкана — они же не вырастут? А вдруг вырастут? Всегда можно и нужно попытаться сделать так, как не было до тебя.
Распорядок дня
7:00 — подъем. «Иногда без чего-то семь»
7:30 – 9:30 — фитнес два раза в неделю, в другие дни обязательно зарядка и обливание холодной водой
9:00 или 10:00 — приезд в офис, до него семь минут от дома и 15 минут от фитнеса. «Из-за пробок жизнь в загородном доме себе не представляю — не могу позволить себе терять по три часа в день на дорогу»
10:00 – 10:30 — просмотр приготовленных с вечера аналитических материалов, почты
10:30 – 19:00 — совещания. «Последнее назначаю на семь — считаю, что людям надо отдыхать»
21:00 — ужин с семьей, даже если до этого была вечерняя встреча в ресторане, что часто случается
23:00 или по субботам — урок танго. Вот уже 9 месяцев