Марианна Гомес родилась и росла в Бразилии, в городе Сальвадор. В семь лет она впервые увидела балет по телевизору, «Спящую красавицу» в постановке Большого театра, — и сразу поняла, что это ее мечта. Родители отговаривали: «Это невозможно, в Бразилии балерин — одна на миллион». Но Марианна твердо решила стать одной на миллион.
(полная версия интервью из июньского номера Forbes Woman)
У нас платное обучение в школах. На меня и старшую сестру уходила почти половина семейного бюджета, у родителей не было возможности оплачивать еще и балет. Но я придумала, как мы можем сэкономить: за хорошую успеваемость в школах полагается хорошая скидка. Я стала одной из лучших, и это позволило семье уменьшить расходы почти вдвое. Помню, как подошла к папе и сказала, что теперь имею право заниматься балетом. Так я попала в балетный кружок. Занятия были три раза в неделю, но я ходила каждый день и уговаривала педагога не рассказывать об этом директору и родителям.
А когда мне было уже 14, я узнала, что на юге, в Жоинвилле, открывается школа Большого театра. У нас в Сальвадоре круглый год +30, в Жоинвилле бывает холодно, всего 4-8 градусов, у меня ни денег на билет, ни теплых вещей… Помогла подруга семьи, отвезла меня на просмотр.
Оказалось, что педагогом в той школе была Нина Сперанская, которую я ребенком увидела по телевизору в «Спящей красавице»! Из 300 детей взяли 10, и меня в том числе. После первого месяца отсеялось еще четверо – не выдержали огромных нагрузок: утром — обычные школьные занятия, потом с часу до восьми вечера – у станка. В первый же год учебы меня единственную отправили на двухнедельную стажировку в Москву: тогда я впервые увидела балет вживую, на исторической сцене Большого театра, и убедилась, что это именно та жизнь, о которой я мечтаю.
В 18 лет, после окончания школы в Жоинвилле в 2005-м году, я получила право пройти годичную неоплачиваемую стажировку в Москве. Никто в Большом театре не понимал, зачем я приехала. Даже педагоги не понимали. Меня воспринимали как дочь президента или какого-то олигарха. На их месте я бы и сама, наверное, так подумала: появилась какая-то девушка, не говорит ни слова по-русски, ничего не может объяснить.
Сколько раз я стояла за кулисами, смотрела «Лебединое озеро» и мечтала, что когда-то буду танцевать на этой сцене! Но тогда это казалось невозможным: Большой не заключал контрактов с иностранцами. Помог случай: основной состав был на гастролях, а в кордебалете кто-то заболел, и меня срочно поставили на замену в «Жизели». И конечно, я никогда не забуду тот вечер, хотя все, что осталось в воспоминаниях о том вечере, — это огромная люстра над зрительным залом.
После этого выступления мне стали доверять другие партии в кордебалете, а по окончании стажировки в 2007-м году со мной подписали контракт, такой же, как и с другими артистами. Он автоматически продлевается каждый год. Сегодня, спустя пять лет, я — первый лебедь в кордебалете «Лебединого озера», танцую афишные партии (те, что указаны в программке) и даже иногда соло (Коломбину в «Щелкунчике», партию в «Симфонии псалмов» Стравинского). Вобщем, участвую во всех спектаклях Большого, езжу на все его гастроли. И конечно, я рада, что добилась всего этого совершенно сама, без помощи и связей. Недавно я получила повышение — стала артистом «первой категории». Работать приходится с утра до поздней ночи, в выходные танцую по два спектакля. Параллельно учусь в Институте русского театра на педагога балета.
Возможно, когда-нибудь вернусь в Бразилию, а пока я хочу остаться здесь. И наверное, выйти замуж тоже хочу: бразилец он будет или русский — это неважно, главное, чтобы любил балет и принимал мой напряженный график.
Сегодня я счастлива. Но когда вспоминаю начало, удивляюсь, как выдержала. Если бы мне показали, как кино, мои первые годы в Москве, я бы, наверное, отказалась. Было очень тяжело: я снимала проходную комнату, у меня не было ни друзей, ни даже просто знакомых — вообще никого. Мне не давали партии, у меня не было места в гримерке, костюмеры не знали, как со мной общаться: я не знала по-русски ни слова, и мы вообще не могли объясниться. Теперь, видите, говорю по-русски: на самом деле я выучила язык в раздевалке, подслушивая разговоры других балерин и тихонько повторяя за ними.
Когда приезжаю домой, мама меня не узнает. Говорит, что у меня не сердце, а камень, что раньше я другой была, улыбалась прохожим, здоровалась. После семи лет в России я и сама стала немножко русской. Мне кажется, что все время улыбаться — это по крайней мере странно. Я стала сильнее, строже, как будто бы мне сейчас не 25, а 35 лет.
У меня много знакомых и друзей в Москве. С самыми близкими из них я познакомилась в посольстве. Мы ходим на выставки, чаще в галерею на Солянке, в кафе в Камергерском переулке и на Малой Бронной — это, кстати, мой любимый район. Если выдается свободный вечер, я смотрю оперу в Большом, больше всего люблю «Золотого петушка». Меня очень поддерживает посольство, вместе мы отмечаем все праздники. Рождество и Новый год я встречала с послом и его семьей. Посольство помогло мне и с жильем: бразильская пищевая компания BRF Foods арендует для меня квартиру в центре, недалеко от театра.
Недавно я неожиданно познакомилась с президентом Бразилии. Труппа поехала на гастроли в Италию, а меня не взяли, я очень расстроилась. Но потом оказалось, что зря переживала, ничего в жизни просто так не бывает. Мне позвонили из посольства и пригласили на званый прием в гостиницу «Ритц». Я испугалась, ответила, что не смогу, что у меня репетиция, прогон, и бросила трубку. Потом подумала: меня приглашает президент моей страны, а я отказываюсь. Объяснила ситуацию своему директору — он, конечно же, отпустил.
Бразильские друзья часто вспоминают, как я рисовала на школьной доске балерин, и удивляются, что мне удалось осуществить свою мечту. Конечно, со временем это ощущение счастья притупляется. Каждый день тренировки, репетиции, прогоны. Но иногда оно разгорается с новой силой. Когда у нас были спектакли в Кремле, я шла по Красной площади, смотрела на кремлевские звезды и думала: «Я в Большом. У меня получилось!»