Если благотворительность в России когда-нибудь станет полноценной отраслью экономики и нормой общественной жизни, то случится это во многом благодаря Кате Бермант, директору благотворительного фонда «Детские сердца».
Катя — один из немногих профессиональных и успешных фандрайзеров в России. По ее собственным словам, «одна из пятерки лучших». «За эту неделю 2 млн рублей принесла, — с гордостью говорит Катя. — Два человека просто захотели помочь, где-то услышали про нас, позвонили, мы встретились. Это примерно семь операций для наших детей».
А еще восемь лет назад Катя была успешным дизайнером в одном из московских журналов. Пока однажды ее отец Михаил Бермант не получил письмо из Нижегородской области с просьбой найти деньги на операцию четырехлетней умирающей девочке. Потом последовали новые просьбы — и появился фонд «Детские сердца», который помогает детям c заболеваниями сердца и нервной системы. А Катя стала его директором и вдохновителем.
«Чем мне нравится работа директора благотворительного фонда: вот все плохо, нет никакой надежды, совсем пропадают люди. Но ты-то знаешь, что все возможно. Нужно только сконцентрироваться, превратиться в сгусток чистой энергии. И начать исправлять эту несправедливость», — говорит Бермант.
Катя Бермант фандрайзингу не училась, осваивала эту профессию сама, параллельно изучая несколько видов деятельности — руководителя, пиар-директора, куратора выставок, креативного директора. Она проводила общероссийскую акцию по сбору подгузников «Сухая попа», придумала кампанию в пользу взрослых «Не только дети» и организовала первый в истории аукционного дома Sotheby's благотворительный аукцион фотографий. «Есть огромное количество тренингов по фандрайзингу. Есть упражнения для ведения разговора о деньгах. Все это наверняка работает. Но есть еще одна возможность: искренность. Если ты горишь как факел, ты зажжешь других», — уверена Бермант.
Врожденные пороки сердца — одна из самых частых причин смерти детей до года. По статистике Всемирной организации здравоохранения, около 1% людей на земном шаре рождается с пороком сердца. Если ребенка вовремя диагностировать и прооперировать, он вырастет здоровым. Если операцию не сделать — умрет или станет инвалидом. В России ежегодно рождается более 120 000 детей с врожденным пороком сердца. Из них 70% нуждаются в операции сразу после рождения или на первом году жизни. Только 5% операций могут оплатить родители. Государственных квот не хватает на всех. Стоимость одной такой операции — от $7000, лекарства, аппараты родители вынуждены оплачивать сами. И чаще всего никто, кроме благотворительного фонда, помочь не может.
На средства фонда «Детские сердца» за все время его существования было сделано более 1000 операций детям, только за 2010 год было собрано 46 683 494,71 рубля. На эти средства были оплачены операции 202 детям из разных регионов России.
Живет фонд за счет пожертвований и компаний-спонсоров. Правда, слово «спонсоры» Катя всегда исправляет: «Спонсор — неправильное слово. Спонсор дает деньги в обмен на рекламу. А те, кто с нами имеет дело, называются донорами. Или благотворителями. Или дарителями».
Дарители разные. Есть бабушки, которые каждый месяц, с каждой пенсии присылают по 50–100 рублей, есть бизнесмен Сергей, который каждый год дает по $15 000. Или Максим, который появляется всегда неожиданно и сразу оплачивает операцию одному или двум детям.
Кроме поиска денег на операции фонд занимается диагностикой. С этой целью уже несколько лет он организует экспедиции ведущих кардиологов Научного центра сердечно-сосудистой хирургии им. А. Н. Бакулева РАМН в самые отдаленные регионы России. За помощью чаще всего обращаются семьи из крупных городов и областей — Новосибирской, Московской, Ленинградской и др. Дети на Курилах и в Ханты-Мансийском округе тоже болеют, но там нет необходимого для диагностики пороков сердца оборудования. И после таких экспедиций, например, в Кабардино-Балкарии, уже не осталось необследованных детей.
Но сама Катя Бермант не очень радуется по поводу статистики: «Наша работа напоминает тушение пожара на нефтяной скважине, мы можем затушить один небольшой кусочек, а вокруг все горит. Нужно делать структурные, программные вещи, которые изменят систему, а не только помогать конкретным людям с конкретными проблемами. Мы — маленький частный благотворительный фонд. Этими проблемами теоретически должно заниматься государство. Но у него никогда нет денег, не знаю уж, куда оно девает свою нефть».
В «Детских сердцах» работают два человека, есть волонтеры, партнеры, друзья, постоянные доноры. Но если в первое время приходилось искать деньги в авральном режиме под каждую конкретную операцию в страхе, что ребенок вот-вот умрет, то теперь есть регулярные донорские вложения от крупных компаний.
Да и сама российская благотворительность за эти 8 лет изменилась. Сформировался своеобразный рынок, где все прозрачно, соблюдаются все аудиторские и правовые нормы и идет эффективная работа.
«Это еще что, будет время, когда благотворительность станет очень влиятельным сектором экономики, — уверена Катя Бермант. — Как это происходит в той же Америке, где в этой сфере вращаются огромные деньги». В конце концов, благотворительные фонды тоже оказывают профессиональные услуги: информируют, гарантируют, что деньги клиента попадут туда, куда нужно, проверяют информацию, ведут документацию, составляют отчеты.
Наладив работу «Детских сердец», Бермант и единомышленники создали ассоциацию частных благотворительных фондов — некоммерческое партнерство «Все вместе». В него входят 28 благотворительных организаций, и они устраивают акции, проводят информационные кампании и пытаются расшевелить тяжелую на подъем частную благотворительность. И занимаются сразу всем — помощью пожилым и сиротам, тяжело больным и бездомным, провинциальным больницам и бедным взрослым, попавшим в беду.
«Раньше я знала только узкую область сердечных операций, а теперь представляю гораздо больше. Общая картина — ужас…», — Катя вспоминает цитату из книги Светланы Сорокиной о том, что в нашем государстве такая широкая социальная сеть, что в ее дыры проваливаются целые слои населения.
Несмотря на это, Бермант — главный адвокат российской благотворительности, она знает, что благотворительность приносит удовольствие и радость, что это не удел одиноких, не сумевших себя реализовать людей, а сфера для активных, молодых, предприимчивых — таких, как сама Катя.
Поэтому после собрания «Все вместе» она спешит домой, к мужу и троим детям: «Нельзя заставить всех всегда заниматься больными детьми, да и не нужно. В жизни много другого — интересного и позитивного».