Моя приятельница-кинорежиссер, красивая молодая женщина, изумлялась тому, как часто в рецензиях на ее фильм упоминается ее внешность и манера одеваться. Изумление это было у моей приятельницы смешано с откровенным испугом, несмотря на то что критики делали ей явные комплименты: она говорила, что «внешность женщины — это оружие, которые недоброжелатели всегда могут использовать против нее».
Эти экстремальные, но вполне понятные слова пришли мне на ум несколькими годами спустя за кулисами гала-показа Bezgraniz Couture — международного конкурса, поддерживающего дизайнеров, которые создают одежду для людей с особенностями строения тела и с инвалидностью. Стилисты и визажисты, работавшие над этим показом, объясняли мне потом, что это была одна из самых сложных профессиональных задач в их жизни. Нужно было помогать одеваться моделям с самыми разными особенностями строения тела: искривленными позвоночниками, недостающими конечностями, проблемами спастики, ограниченностью движений. Кроме того, приходилось лавировать среди колясок и костылей, все время боясь кого-нибудь задеть и толкнуть. Я провела на бекстейдже около часа, подавая кисточки визажистам и помогая переставлять коляски.
После шоу мне надо было взять интервью у Яны Урусовой, одного из инициаторов конкурса Bezgraniz и члена попечительского совета премии. Я начала с очень очевидного вопроса: «Яна, почему вы начали заниматься всей этой историей?» Мне нужен был ответ про социальную значимость поддержки инвалидов, а от него я планировала перейти к самому конкурсу и к специфике конструирования одежды для людей с особенностями строения тела. Вместо этого Урусова сказала: «Я начала заниматься этим не потому, что как-то особенно понимаю про одежду, а просто потому, что я женщина».
Я, кажется, понимаю, что она имеет в виду: сегодняшнее общество, и в особенности общество российское, несмотря на некоторые либеральные завоевания, остается болезненно внимательным к женской внешности, гораздо более требовательным, чем к внешности мужчин. Наши отношения с одеждой играют здесь огромную роль: достаточно вспомнить, что для большинства обывателей мужчина в джинсах и свободной футболке одет «нормально», а женщина в джинсах и свободной футболке одета «плохо». Если умножить эту ситуацию на сильнейший социальный страх перед инвалидами — страх, в котором обычное неприятие «другого» накладывается на непонимание его образа жизни, его нужд, сути и причин его состояния, — немедленно становится ясно, что женщина-инвалид оказывается под двойным ударом. Если же задуматься, выясняется, что удар — не двойной, а тройной: женщины-инвалиды при всем желании зачастую не могут носить ту одежду, которая продается в большинстве магазинов. Эта одежда оказывается некомфортной, плохо сидящей, натирающей, требующей огромных усилий при надевании (скажем, от человека без одной руки или с малоподвижными ногами).
Bezgraniz Couture и вообще работа с инвалидностью стали для Яны Урусовой «очередным сталкерским проектом», как в свое время переезд на десять лет в Германию или несколько лет работы в глобальной корпорации. Она объясняет, что опыт жизни в разных странах и разных социальных средах стал для нее поводом к размышлению об относительности границы между «мы» и «они». Когда Урусова с соучредителем Тобиасом Райзнером пять лет назад начинали проект для инвалидов Bezgraniz, они просто записали на листе бумаги все области жизни, в которых, как они полагали, нужно предпринимать усилия. По словам Яны, «получилась вся жизнь: инвалиды ведь не инопланетяне, а наши же близкие (по статистике, в каждой четвертой российской семье есть инвалид). Одежда сразу стала одним из пунктов «безграничной» программы наравне с интернет-порталом для инвалидов, агентством по их трудоустройству, туристическим агентством. Постепенно две инициативы вышли на первый план: конкурс Bezgraniz Couture, поддерживающий создание одежды для инвалидов, и работа на территории СНГ с международным проектом Dialogue in the Dark («Диалог в темноте») — это интерактивный музей и бизнес-тренинги, которые проводятся в абсолютной темноте незрячими людьми.
Одной из важнейших установок для Урусовой и Райзнера с самого начала оказалось стремление создавать профессиональный модный 
конкурс высокого уровня, а не социальный проект по реабилитации. Создание вещей для инвалидов — ультимативный тест для професионального дизайнера, тут невозможно просто «сделать красиво». Одежда должна учитывать все функциональные нужды людей с особенностями строения тела (представьте себе, каково человеку с церебральным параличом завязывать шнурки) и в то же время не выглядеть ни больничной, ни «спецодеждой». В жюри конкурса были собраны ведущие эксперты из девяти стран мира, оценивавшие в этом году более восьмидесяти заявок из двенадцати стран. «Если речь шла о женских коллекциях, то для того, чтобы пройти в финал, коллекция должна была быть актуальной, модной и помогающей женщине почувствовать себя женщиной». Скажем, среди финалистов последнего конкурса Bezgraniz была коллекция немецкого дизайнера Лены Лукьяновой с дневными и вечерними вещами, принимающими любую форму благодаря рядам легко застегивающихся кнопок. Другая коллекция — дизайнера Кристине Вольф — построена по архитектурным принципам, создающим систему линий и складок, благодаря которым вещь хорошо садится на любое нестандартное тело.
Что такое стандарт и почему отклонения от него должны быть скрыты? Для Яны это не праздная тема. «На одном из показов мод для людей с инвалидностью я вдруг так остро увидела красоту изогнутого тела, особую грацию иных движений, — рассказывает она. — До слез: но не от жалости, а от открытия нового способа восприятия красоты. А женщины в инвалидных колясках с их необычным способом передвижения и прямой спиной у меня вообще ассоциируются с мифическими кентаврами. Посмотрите на персонажей «Пятого элемента» — они кажутся нам очень пластичными, привлекательными». Сколько дизайнеров намеренно создают иллюзию искаженных тел, чтобы создать новую красоту, как это делает Comme de Garconne. Почему не взять тело, изначально отличающееся от нашего, и не попытаться подчеркнуть его естественную красоту? Возможно, причина, по которой многие из нас воспринимают женщину-колясочницу с тревогой, а персонажей «Звездного пути» — с восхищением, заключается в том, что мы готовы принимать чужую «инакую» красоту, когда в нашем собственном сознании она не связывается со страданием, искажением, болезнью. Однако очень многие инвалиды противятся стигме «страдающего человека» и объясняют, что преодолевают свои жизненные обстоятельства ровно так же, как все остальные люди преодолевают свои. По словам одной из моделей, участвовавшей в показах Bezgraniz Couture, «люди имеют полное право воспринимать красоту инвалидов безо всякой оглядки».
Коллеги ведущей телеканала «Дождь», красавицы Жени Воскобониковой (на фото вместе с Яной Урусовой), которая уже второй год является лицом конкурса Bezgraniz Couture, рассказывали, что мужчины на улице в изумлении оборачиваются на это диво дивное, дефилирующее в инвалидной коляске. «Можно прямо физически слышать, как в таких случаях в голове совершается переворот мозгов. Красота реально спасет мир! Но красота должна быть хорошо одета, так как встречают «по одежке», — Урусова постоянно говорит о моде и одежде как об универсальном способе объединения общества и снижения настороженности по отношению к инвалидам. «Если говорить об инвалидах без жалости, фотографировать их эстетично и остроумно, делать высококлассный дизайн, вести грамотную работу в социальных сетях, привлекать специалистов первого ряда и проводить конкурс одежды на самом высоком профессиональном уровне — тогда мы сможем изменить общественное сознание». Она приводит фразу креативного директора и сооснователя Bezgraniz Couture Гудрун Вайсс-Даннхольц: «Мы не можем изменить мир, но можем изменить мир моды». В частности, наличие удобной, адекватной и модной одежды способно, по мнению Урусовой, разрушить отношение окружающих к инвалидам как к людям, которые должны сидеть дома и не показываться наружу. Это отношение очень давит на самих инвалидов, постепенно заставляя их самих воспринимать себя как людей, обреченных на затворничество.
Нескольким моделям, участвовавшим в гала-шоу Bezgraniz, я задавала вопрос о том, как бы изменилась лично их жизнь, если бы, 
скажем, к их услугам было достаточно магазинов с подходящей для инвалидов одеждой. Одна из девочек, колясочница с сильным искривлением позвоночника, рассказала мне, что, когда она приезжает в обычный магазин за одеждой, продавщицы начинают шепотом спихивать ее друг другу — не потому, что не хотят помочь, а потому, что боятся «чужого» и не понимают, как с ним разговаривать. «И это несмотря на то, — добавила она, — что я с макияжем, с укладкой, с маникюром. Но все равно — я инвалид, как же меня одевать? Я же должна дома сидеть, прятаться».
При этом сотрудники Bezgraniz часто жалуются на то, что тему часто встречают в штыки: как можно говорить об одежде, когда существуют проблемы с пенсиями, медицинским обслуживанием, рынком труда, несоблюдением норм инвалидной доступности общественных зданий? Эти реакции понятны, но никакого противоречия тут нет: мы имеем дело с замкнутой системой. «Невидимость» инвалидов в России неприятно поражает приезжающих к нам иностранцев, и она связана далеко не в последнюю очередь с их самоощущением в публичном пространстве. Пока сохраняется эта невидимость — сохраняется общественное равнодушие к теме в целом. В обществе, где инвалиды составляют около 10% населения (цифра пригодится тем, кто размышляет об одежде для инвалидов как о потенциальном бизнесе), их влияние может быть очень значительным, но для этого им нужно чувствовать себя вписанными в социум, и не последнюю роль тут играет возможность адекватно выглядеть в своей одежде.
Одним из лауреатов конкурса Bezgraniz стала Наталья Костина, российский дизайнер, мама дочки с тяжелой формой ДЦП. Наталья начала шить функциональную одежду для своего ребенка и таких же детей, чтобы облегчить бремя одевания, которое может растянуться на полчаса. Ее яркие, забавные, модные вещи можно просто разложить на постели или коляске, положить ребенка сверху и совместить застежки. К сожалению, в массовой продаже вещей Костиной сейчас нет. Как скоро они появятся в магазинах, зависит от того, как быстро мы сами перестанем считать взрослых и маленьких инвалидов чужаками, которым следует прятаться от нас так же упорно, как мы прячемся от них.