К сожалению, сайт не работает без включенного JavaScript. Пожалуйста, включите JavaScript в настройках вашего браузера.

Мифы, травмы и психотерапия: может ли нелюбимая дочь стать хорошей матерью

Фото ITAR-TASS
Фото ITAR-TASS
Писательница Пэг Стрип давно исследует тему непростых отношений матерей и дочерей и в своей новой книге «Злая мать» пытается понять, почему некоторые женщины оказываются неспособны любить своих детей. С разрешения издательства «Бомбора» Forbes Woman публикует отрывок

Лидия, которой сейчас сорок шесть, вспоминает свое детство как «ошеломляющее». Ее мать — дочь женщины, которая поочередно могла быть и отстраненной, и непостоянной, — была, по ее словам, «очень авторитарной, очень взбалмошной и непредсказуемой. Это было похоже на «делай, как я говорю, а не так, как я делаю». Так что иногда она была очень веселой, а иногда тираном. Это было похоже на жизнь в зоне боевых действий; я постоянно ходила по краю обрыва, ожидая, что скоро упадет ботинок».

Энн Рофи, пишущая о своей матери, передает как отчаянную необходимость, которую испытывает дочь, когда мать не любит или не может любить, так и суть того, что она извлекает из этого опыта: «Я писала это много раз. Кажется, я не могу остановиться. Снова и снова возвращаюсь к этому в романах, в рассказах, в статьях. Я начала писать свой первый роман с изображения ребенка, ожидающего за закрытой дверью. Этим ребенком была я — лежала на ковре перед ее комнатой, прижавшись лицом к щели под дверью, через которую я могла видеть, как поднимаются и опускаются одеяла на кровати. Я не играла. Я не шевелилась. Только ждала, прижавшись спиной к стене, чтобы ничто не могло меня схватить. Она была там, но я не могла дотянуться до нее в темном коридоре. Так ребенок узнавал, что не вся любовь вознаграждается, по крайней мере не в равных количествах». Вероятно, нет более болезненного урока. 

Пэг Стрип «Злая мать»

Снизошедшая благодать: приобретенная надежная привязанность 

Хотя «заезженный», как назвала его Сельма Фрайберг, сценарий семейных отношений, может, и надежный, но, к счастью, он не единственный. Существует еще один тип надежной привязанности, называемый «приобретенным», который объясняет, как дочери плохих матерей могут становиться любящими матерями, круша «традиции» предыдущих поколений. Вопреки тому, что когда-то говорила о развитии мозга наука, недавно было выдвинуто предположение, что знания, складывающиеся в мозге в критические периоды развития (от младенчества до двух лет), на самом деле могут быть и развиты; мозг гораздо более пластичен, чем мы раньше думали, и есть доказательства того, что люди могут буквально «изменять свое сознание». 

 

Что именно значит приобретенная надежная привязанность? Обдумывая детские переживания и осознавая, как именно эти переживания повлияли на нее в дальнейшем, женщина действительно может перейти от «небезопасного» функционирования разума к «безопасному». Как это работает? 

Крепкие близкие отношения, не важно — терапевтические или личные, ответственны за приобретенную надежную привязанность. Личностный рост, который последует за этими отношениями, может как «залечить старые раны, так и взрастить оборону от будущих близких отношений». Даже несмотря на то что рассказы людей с приобретенной надежной привязанностью могут описывать случаи, которые были явно негативными (и являлись результатом, мягко говоря, «неоптимального» воспитания) и, таким образом, обычно ассоциироваться с ненадежными привязанностями, сами их рассказы логичны и идентичны в понимании прошлого с рассказами людей с врожденной надежной привязанностью. 

 

Что очень важно, дочь с приобретенной надежной привязанностью может стать таким же родителем, каким и дочь с врожденной надежной привязанностью. И помимо того, что взрослые с приобретенной надежной привязанностью подвергаются большему риску развития депрессии, чем их сверстники, у которых надежная привязанность с младенчества, между ними существует несколько и других значимых отличий. 

За несколькими исключениями, ни одна из матерей, описываемых в этой книге, хоть они и сами были дочерями отрешенных матерей, никогда не проходили терапию, и, по-видимому, не имели таких отношений, которые могли бы им помочь приобрести новые способы взаимодействия. Многие из их дочерей также описывали их как неспособных к рефлексии, но ясно, что социальное табу, связанное с амбивалентностью или негативными чувствами матери к своему ребенку, также препятствовало бы самоанализу. В конце концов, вы не можете рассуждать о том, чего не можете понять. А вот все опрошенные дочери в какой-то момент своей жизни проходили терапию. И хотя в следующей главе подробно обсуждается, как дочерям злых матерей удалось прервать эту цепочку, способность к саморефлексии здесь очень важна. 

Лия рассказала в электронном письме, как она смогла не только стать отличным от ее гиперкритичных мамы и бабушки родителем, но и приобрести надежную привязанность, обратив внимание на свои детские переживания: «В какой-то момент терапия помогла мне начать путь сепарации. Я в свои двадцать-тридцать с лишним лет думала, что независима от матери, чтобы потом понять, что очень зависима от ее мнения, как и в детстве. Терапия помогла мне осознать, что ее поведение — ее ответственность, это, в свою очередь помогло мне не принимать ее действия близко к сердцу. Инструментами, благодаря которым я в корне поменяла свое отношение к этому, были осознанность и принятие: осознание ситуации такой, какая она есть, и принятие того, кто она есть. Теперь я повторяю себе раз за разом, что то, что говорит мама — ее опыт, не мой». 

 

Здесь мы разобрали, как можно разорвать цепочку между поколениями. Остальная часть этой главы посвящена тому, как эта цепочка вообще зарождается. 

За рамками мифов о матерях: настоящие женщины 

Из историй, рассказанных дочерями о своих матерях, становится ясно, насколько по-настоящему личной является каждая история, независимо от распространенности и общности темы. Ни одна из них не повторяется. Слово «личный» кажется здесь неуместным, но именно оно отражает всю суть. Вопреки тому, что утверждают наши социальные мифы, каждая мать реагирует на свою дочь не абстрактно, не как идеализированный образ матери, а как исключительная личность со своей собственной историей, опытом и эмоциями. 

А для дочери поведение матери становится личным в другом смысле, ведь оно в немалой степени формирует ее как человека. Очень важно: истории, которые дочери рассказывают о своих матерях — независимо от того, любили они их или нет, — это всегда истории о себе. А дочери осознанных матерей сообщают о воспоминаниях о детстве, которые сильно отличаются по своему характеру от тех, что рассказывают дочери матерей обратного типа. 

Если мы закроем глаза на социальные мифы и послушаем истории дочерей, чьи матери были чувствующими их, то поймем, что «чувствовать» здесь означает не материнское совершенство или самопожертвование, и это не обязательно означает мать, чье внимание сосредоточено исключительно на своей дочери. Мэри Эллен была единственной дочерью в семье из четверых детей; у нее было два старших брата — с разницей в возрасте четыре и два года — и младший брат, родившийся через четыре года после нее. Она рассказывает мне несколько историй, и первая — это одно из самых ранних ее воспоминаний о матери: «Мне было, кажется, около пяти лет, была поздняя ночь, я не могла уснуть. Мама принесла мне в постель крекеры с желейной начинкой, и я была в восторге, но в то же время и удивлена. Обычно у нее не было времени на индивидуально направленное внимание, ведь у нее еще три ребенка, и я подумала, что это было очень мило с ее стороны. Годы спустя я спросила ее, что было причиной этого действия, и она сказала, что, как она думала, возможно, я была голодна или нуждалась в поддержке, если еще не спала, хотя и было уже поздно. Второе воспоминание связано с моим девятым днем рождения, в толпе родственников, которые пришли не из-за моего праздника, а чтобы поглазеть на наш новый дом. Я немного тревожилась в этой толкучке, но поймала ее взгляд с другого конца комнаты. Она подмигнула мне и улыбнулась. И опять же, речь тут идет именно об особом отношении». 

Представьте на секундочку, насколько иная реакция на эти две ситуации могла быть у менее чувствующей матери, которая обнаружила бы, что один из ее четверых детей все еще не спит после долгого дня, когда она уже уложила младшего ребенка и двух других сыновей спать и могла наконец-то побыть наедине с собой. Или с какой легкостью можно было бы в статусе полноправной хозяйки, окруженной гостями в вылизанном до блеска доме, не обращать внимания на маленькую девочку, выглядящую в толпе такой потерянной. Размышление о возможных исходах — раздраженная сердитая мать, кричащая на неспящую девочку, или мать, игнорирующая звуки из спальни дочери, или любой другой подобный итог и приводят нас к пониманию того, что подразумевается здесь под словом «чувствовать». 

 

Блестящий портрет материнства, нарисованный в наших сердцах и головах социумом пастельными оттенками Ренуара или изображенные с изысканной нежностью картины матери и дитя, отражает то, что многие женщины периодически испытывают. Но не всегда. 

На книжной полке в моей спальне стоит снимок, сделанный более двадцати одного года назад, с моей на тот момент пятилетней дочерью на руках: мы смотрим друг на друга с обожанием, она улыбается моему счастливому лицу. Но и она в свои нынешние двадцать один, и я в свои шестьдесят сказали бы вам, что, несмотря на крепчайшую любовь, которую мы испытываем друг к другу, эта фотография не рассказывает полной нашей истории, для ее рассказа потребовался бы целый альбом. Фотографии, где мы и обнимаемся, и смотрим девчачьи фильмы, и ходим по магазинам, и кричим друг на друга. Фотография, где она бунтует, кипя молодой кровью и крича: «Мне плевать!»; фотография, где я отчаянно люблю ее, пока она своим поведением сводит меня с ума. Фотография, где она чувствует, что мои достижения — тень огромного небоскреба, па даю щая на нее. 

Но ведь мое главное достижение — то, насколько она сама потрясающий и уникальный человек со всеми своими сильными сторонами.

Мы в соцсетях:

Мобильное приложение Forbes Russia на Android

На сайте работает синтез речи

Рассылка:

Наименование издания: forbes.ru

Cетевое издание «forbes.ru» зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций, регистрационный номер и дата принятия решения о регистрации: серия Эл № ФС77-82431 от 23 декабря 2021 г.

Адрес редакции, издателя: 123022, г. Москва, ул. Звенигородская 2-я, д. 13, стр. 15, эт. 4, пом. X, ком. 1

Адрес редакции: 123022, г. Москва, ул. Звенигородская 2-я, д. 13, стр. 15, эт. 4, пом. X, ком. 1

Главный редактор: Мазурин Николай Дмитриевич

Адрес электронной почты редакции: press-release@forbes.ru

Номер телефона редакции: +7 (495) 565-32-06

На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети «Интернет», находящихся на территории Российской Федерации)

Перепечатка материалов и использование их в любой форме, в том числе и в электронных СМИ, возможны только с письменного разрешения редакции. Товарный знак Forbes является исключительной собственностью Forbes Media Asia Pte. Limited. Все права защищены.
AO «АС Рус Медиа» · 2024
16+