«Они не получают должного признания»: как премия «Колба» поддерживает женщин-ученых

Президент фонда профессиональных инициатив «Женщины в атомной отрасли», глава национального сообщества международного движения Women in Nuclear Global, советник директора филиала РЭУ им. Г. В. Плеханова в Дубае Евгения Еньшина в 2021 году создала премию «Колба» для женщин в науке и технологиях, чтобы объединить женщин-ученых для увеличения их видимости в медиа в России и в мире, усиления кадрового и интеллектуального потенциала страны, популяризации науки. 

Премия насчитывает более 500 номинантов и 108 лауреатов в 21 номинации, среди которых «Биология», «Физика», «Нанотехнологии», «Экономика и финансы», «Креативное предпринимательство», «Медицина», «Философия», «Женщины- ученые Арктики» и другие. Подать заявку на участие в премии могут не только россиянки: в спецноминациях «Женщины- ученые БРИКС» и «Наука без границ» представлены специалистки из других стран.   

Вокруг «Колбы» Евгения выстраивает сообщество, объединяющее женщин-ученых разных профилей. В нем они, например, могут найти партнера для того, чтобы вместе податься на грант или реализовать какой-нибудь проект. 

— Изначально вы журналистка. Как вы вообще заинтересовались темой науки?

— Мой родной город Пенза был слишком маленьким для меня. После окончания университета я точно понимала, что не останусь там. В июле я получила диплом, в августе уже была в Москве. Тогда я устроилась персональным ассистентом в группу компаний ПИК и параллельно начала подыскивать себе другую, более масштабную работу.

После множества собеседований в разных компаниях к концу года я попала в «Росатом» на должность персонального ассистента к одному из топ-менеджеров. Журналистика на тот момент была для меня не в приоритете, мне нужно было окрепнуть в столице и заработать. В итоге я переходила с позицию на позицию, вернулась из двух декретов, прокачала софт-скиллы, получила MBA, начала писать кандидатскую диссертацию. С 2021 года я возглавляю фонд «Женщины в атомной отрасли».  

— Как вы придумали «Колбу»? И почему решили создать премию только для женщин?

— Мне всегда была интересна идея объединения женщин в разных сферах, но поначалу я не понимала, кого именно и как я хочу объединять. У меня был проект Four Women («Четыре женщины». — Forbes Woman) — интеллектуальный дискуссионный клуб, в котором четыре женщины из разных отраслей делились своими практическими кейсами, общались друг с другом, становились менторами для других специалисток. 

Когда я возглавила фонд «Женщины атомной отрасли» и начала больше погружаться в тему науки, то поняла, что именно в этой сфере о женщинах и их объединении никто даже и не думал. Но наука — она же везде, от мобильных устройств и искусственного интеллекта до разработок на производстве. К тому же, женский карьерный трек в науке, в отличие от мужского, очень сложный. Не потому, что мы такие особенные, а потому, что кроме исследований, кандидатских диссертаций, написания научных статей, участия в проектах, грантах, ведения аспирантов и преподавания, мы еще рожаем, создаем домашний уют, дополнительно включаемся в общественную повестку. 

Когда женщина в науке уходит в декрет — это серьезное испытание для ее карьеры, потому что в научном процессе нужно находиться постоянно. Я еще не видела ни одной ученой, которая могла бы просто сказать: «Я на три года ушла в декрет, меня не трогайте, потом вернусь и продолжу».

При этом женщины не получают должного признания. Единицы оказываются на руководящих позициях. И я начала задумываться: почему так происходит? Думаю, из-за отсутствия ролевых моделей. Если мы знаем об ученой, то это небольшая зарисовка в СМИ о ее достижениях, а о том, как она к ним пришла, как проходили трения с коллегами при исследованиях, как относятся к ее выбору близкие, — ничего. Но именно это и вдохновляет других заявлять о себе, идти в науку. 

В 2021-м я провела маркетинговый анализ существующих премий. Оказалось, что премия Л'Ореаль/ЮНЕСКО «Для женщин в науке» прекратила свою работу в России в том же году. Аналогов ей в стране не было. 

— Как устроена ваша премия?

— Первый раз она прошла в 2021 году под названием «Женщины в науке и технологиях» и была, на мой взгляд, провальной, потому что у нас было всего 13 лауреатов и практически пустой зал на награждении. Но один из ученых мне сказал: «Женя, это уже победа, потому что чтобы специалисты просто пришли пообщаться с коллегами — редкое явление в науке».

Мы с командой провели работу над ошибками: пересмотрели список номинаций, добавили экспертов, попечителей, амбассадоров и переименовали премию. Так появилась «Колба». Название пришло просто — все знают фотографию Марии Кюри, стоящей с колбой, и никому не надо объяснять, кто она и чем занималась. В октябре 2021-го мы подготовили пресс-релиз, отправили его в несколько университетов и забыли об этом. В декабре мы обнаружили 280 заявок и поняли, что попали в цель: запрос от женского научного общества на объединение был подтвержден. 

Мы хотели сделать максимально простую и прозрачную премию для женщин-ученых, чтобы каждая могла принять участие. Обычно мы принимаем заявки до 31 декабря текущего года, потом до марта эксперты по критериям отбора отправляют нам имена трех фаворитов с объяснениями, почему именно они достойны победы. После попечители утверждают итоговый список лауреатов. Само награждение проходит в апреле.  

— Какие критерии нужно соблюсти женщине, которая подает заявку на премию?

— В разных номинациях критерии могут отличаться, но есть один общий: участница должна быть кандидатом наук. Сколько она в науке — неважно. В этом году в числе лауреатов была студентка из образовательного центра «Сириус», все эксперты единогласно подтвердили ее кандидатуру. У нее не было кандидатской степени, но было очень интересное исследование, поэтому для нее сделали исключение. Таким юным девочкам может быть морально очень сложно конкурировать со взрослыми, у которых большой опыт работы. Мы думаем, что стоит сделать номинацию отдельно для молодых ученых.

— Как вы привлекаете новых участниц?

— В первую очередь это сарафанное радио — самый лучший маркетинговый инструмент. Если твои единомышленники расскажут вдохновляюще о тебе, то это успех. Один поделится со вторым, второй с третьим и так далее.

У нас есть амбассадоры по всей России, лучше них ученых в регионе не знает никто. Соответственно, они понимают, кто у них чем занимается, и призывают своих знакомых женщин-ученых подавать заявки. Мы обычно предлагаем лауреатам стать амбассадорами. Иногда у нас несколько амбассадоров в городе, кто-то из них публичен и использует свой медийный вес, кто-то, наоборот, занимается грантовой поддержкой и проектами. Сейчас у нас охвачены 15 регионов. 

— Что становится призом в премии? Оказываете ли вы поддержку лауреатам в их будущих исследованиях?

— Победительницы получают инкрустированную драгоценным камнем брошь в виде колбочки. После первой «Колбы» я поняла, что надо как-то поддерживать участниц в течение года. Так как я журналистка, то предложила брать у них интервью, причем не по их экспертизе: мы, наоборот, хотели отойти от научности и поговорить, например, о том, как героини переживают кризисы в работе. Так мы создаем единый банк рассказов о женщинах-ученых, формируем исторический багаж. Интервью мы публикуем на нашем сайте, тиражируем на сайтах информационных партнеров и печатаем в журнале «Колба».

Еще наши эксперты оказывают им менторскую поддержку. Здесь все очень индивидуально, мы еще пока не нашли рецепт, который мог бы быть универсальным для всех. Бывает, что лауреаты проходят стажировку у экспертов, пишут научные статьи, кто-то остается работать.

Когда в регионах замечают, что женщина получила общественное признание, ее начинают выдвигать на разные позиции. Таким образом ее карьера начинает очень интенсивно развиваться. 

Одна наша победительница в этом году вошла в экспертный совет БРИКС. Благодаря ей мы в этом году подписали соглашение с БРИКС, и в грядущей премии будут принимать участие женщины-ученые, которые живут в странах объединения. Форма заявки запущена в Бразилии, Китае, Индии. Посмотрим в апреле, что из этого выйдет.

— Как вы привлекаете средства на проведение премии?

— С этим непросто. У нас есть оргкомитет, рабочая группа по пиару и работе с амбассадорами, руководитель подкастов, шеф-редактор журнала, и все они работают, как и я, без зарплаты. Меня иногда спрашивают, чем я их мотивирую. Большая идея всех сплачивает. 

В основном мы существуем на пожертвования. С 2022 года работаем с Т-Банком, разными платформами фандрайзинга, и каждый день где-то от 100 до 3000 рублей приходит просто донатами. Также получаем поддержку от меценатов на проведение премии и очень активно участвуем в Meet For Charity (Благотворительный аукцион встреч с известными людьми. — Forbes Woman). Мы бросаем клич в группе в Telegram: «Ребята, кто готов поддержать наш фонд и стать героем аукциона?».  Обычно почти все поднимают руки. 

— Вы сказали, что хотели создать сообщество женщин-ученых. Как вы сейчас их объединяете?

— Мы поддерживаем связь с участницами в закрытых группах в Telegram, разделяя их по каждому году премии. Мы не ведем там светских бесед, у нас все по существу. Если хочешь коллабиться, пишешь соответствующий хэштег и четко обозначаешь, кого ищешь, какая цель. В чатах постоянно происходит взаимодействие: одни объединяются для подачи заявки на грант, другие уже получили этот грант в партнерстве. Еще мы на связи с разными научными форумами, они зовут наших номинанток выступить на них. 

— Какие самые смелые мечты вы бы хотели реализовать в рамках проекта?

— Мечта, конечно, есть. Я хочу, чтобы наших женщин-ученых было больше в числе нобелевских лауреатов. Нужно готовить их к этому, давать им практическую базу. Нужно понимать, что какая-то разработка может претендовать на Нобелевскую премию, и продвигать ее создательницу — это, в свою очередь, престиж страны, репутация. Для начала победой будет хотя бы попадание наших женщин в список претендентов на выдвижение.

— Есть мнение: зачем выделять пол специалиста, если мы говорим о знаниях. Почему, на ваш взгляд, важно делать акцент на женщинах?

— Потому что стереотипы в обществе все еще есть. У больших боссов все-таки иногда возникает в глазах «бегущая строка» с вопросом, когда они встречают женщин в науке. Не все воспринимают женщину как ученого, пока не увидят результат ее работы. 

Я хочу показать, что женщины и мужчины не конкуренты. Мы, женщины, берем на себя обязанности семейного характера — так сложилось, что мы рожаем в этом мире. Соответственно, у мужчин больше возможностей строить карьеру, но при этом мы тоже хотим быть услышанными. Мы можем работать на равных с коллегами-мужчинами, потому что партнерство приводит к лучшему результату. 

— Почему мы все еще почти не слышим о женских достижениях в науке, хотя они, конечно же, есть? 

— Это закрытость научного сообщества. Пара моих подруг руководят хорошими университетами. Заходишь к ним и видишь на стойке научный журнал. Я открываю, начинаю читать — написано так заумно, просто жуть. Говорю: «Вы для кого это пишете?

Ученый должен уметь рассказывать о своем деле. Чтобы к нему пришел научный журналист, поговорил с ним и потом все это изложил доступным языком для других. И вот тогда получается классный журнал о науке, чтобы мог почитать и шестилетний ребенок, и пенсионер. 

— Когда мы сегодня пытаемся изменить положение женщин, то всегда думаем о будущих поколениях. Как вы думаете, что может помочь привлечь девочек в науку?

— Только примеры женщин-ученых и искренняя вера в то, что наука может изменить жизнь. Об этом нужно рассказывать. Думаю, что здесь инициатива должна исходить сверху. Кого из женщин ученых сегодня знают? Кюри, которой давно с нами нет. Это должно измениться.