Нелюбимые дети и патриархат: как в Ясной Поляне переосмысляют «Анну Каренину»
С 7 по 9 июля 2023 года в музее-усадьбе «Ясная Поляна» проходил театральный фестиваль «Толстой». Тема этого года — «Анна Каренина». В музее-усадьбе представили спектакли-променады, лекции, мастер-классы и кинопоказы, созвучные с романом «Анна Каренина» или временем его создания. На фестивале Большой театр показал одноименный балет Джона Ноймайера, и хотя это не премьера, но впервые он был показан на открытом воздухе, прямо в декорациях Ясной Поляны. События романа Ноймайер перенес в наше время: Каренин стал популярным политиком, Анна — современной светской львицей, а Левин — фермером в клетчатой рубашке.
Литературовед и писатель Дарья Еремеева, предварявшая балет лекцией, подчеркнула важность семейных ценностей: «Анна Каренина», как ни парадоксально, самый семейный роман в нашей литературе, а Толстой, наверное, самый семейный писатель. Отчего-то его иногда упрекают в попытке принизить женщин, но именно он воспел женщину, материнство, семью как никто другой». Но это верно лишь в том случае, если ставить знак равенства между женщиной, материнством и семьей.
Почему же Толстого упрекают в попытке принизить женщин?
Феминистская критика не затихает в последние десятилетия, подняв на щит жену писателя, Софью Андреевну. В 2022 году американский режиссер-документалист Фредерик Вайсман даже снял фильм «Пара», посвященный ее сложной судьбе. На протяжении фильма актриса, играющая жену Толстого, произносит вслух монолог-письмо к Льву Николаевичу, описывая его как непостоянного, ревнивого и склонного к ярости требовательного мужа и отца, который за 30 лет ни разу не провел время у постели больного ребенка.
В популярных пабликах и СМИ Толстого называют классическим примером абьюзера и мастером токсичных отношений, обвиняют в мизогинии, приводя в доказательство записи из душераздирающего дневника Софьи Андреевны, выдающегося произведения женской мемуаристики. Запись от 10 июля 1910 года: «<…> Совсем больная и так, я почувствовала снова этот приступ отчаяния; я легла на балконе на голые доски… <…> Вышел Лев Николаевич, услыхав, что я шевелюсь, и начал с места на меня кричать, что я ему мешаю спать, что я уходила бы. И я ушла в сад и два часа лежала на сырой земле в тонком платье. Я очень озябла, но очень желала и желаю умереть.
18 февраля 1898 года жена Толстого писала об отношении Л. Н. к «женскому вопросу»: «Он и вчера, и всегда против свободы и так называемой равноправности женщины; вчера же он вдруг высказал, что у женщины, каким бы делом она ни занималась: учительством, медициной, искусством, — у ней одна цель: половая любовь. Как она ее добьется, так все ее занятия летят праом». Эту мысль Толстой высказывал неоднократно, в том числе своем дневнике 17 июня 1891 года он пишет: «Мода умственная — восхвалять женщин, утверждать, что они не только равны по духовным способностям, но выше мужчин, очень скверная и вредная мода», и дальше снова рассуждает о том, что главная слабость женщины — неспособность духа препятствовать зовам плоти. Что, в общем, и стало причиной трагедии Анны Карениной.
Казалось бы, мы могли бы оставить личную жизнь самого писателя в стороне, раз уж говорим о романе, но не можем, ведь сам Толстой включил в «Анну Каренину» сцены из своей супружеской жизни — в линии Левина и Китти. Вопрос в другом: можно ли прикладывать линейку современных норм и практик к событиям 150-летней давности? Этим вопросом задаются, обсуждая относительно недавние события, например, в отношении громкого дела голливудского продюсера Харви Вайнштейна: можно ли предъявлять обвинения в поведении, которое еще не так давно считалось нормой?
Но вернемся к еще одному утверждению, которое звучало со сцены перед началом балета, — Толстой воспел материнство. Анна любит сына Сережу, Каренин не дает ей видеться с сыном и манипулирует им — этот драматический сюжет остается современным и сегодня. Тем не менее, свою дочь от Вронского Анна не любит совсем: что этим хотел сказать автор?
Этим вопросом задается и писатель Павел Басинский, также читавший лекцию на фестивале и написавший книгу «Подлинная история Анны Карениной». В этой линии Басинский видит отголоски биографии сестры Льва Николаевича — Марии. Она, как и Каренина, ушла от нелюбимого мужа, за которого была отдана в молодости. «Муж Марии Николаевны был невозможен. Он изменял ей даже с домашними кормилицами, горничными и прочими. На чердаке в [имении] Покровском найдены были скелетцы, один или два новорожденных, — говорит Басинский. — Добровольно оставившая своего мужа молодая женщина становилась изгоем с светском обществе. Она выпадала из своего круга общения, и ее некому было поддержать, кроме родных. Толстой помчался спасать сестру. Он снял в Москве дом, где поселился вместе с Марией и ее детьми». Интересно и то, что когда делили наследство Толстых, Марии по закону, как женщине, была положена лишь 1/14 от наследства, но братья Толстые поделились с сестрой поровну.
После ухода от мужа судьба Марии складывается интересно: она едет в Баден-Баден на воды, влюбляется в шведа, больного ревматизмом, три зимы проводит с ним в Алжире и рожает дочь. Вернувшись в Россию с уже подросшим ребенком, Мария выдает ее за свою воспитанницу и в письме брату говорит о своем тяжелом моральном состоянии и невозможности для женщины ее круга иметь незаконную дочь: «Я не могу, и другого выхода, как смерть кого-нибудь из нас, я не вижу». В реальности все остались живы — и дочь, и мать, которая, правда, в итоге ушла в монастырь. В романе — исход нам известен. Такое ли уж это воспевание материнства? Вопрос открытый. И если принято считать, что линия Анна-Каренин-Вронский посвящена уродству плотской любви, а Левин (сам Толстой)-Китти — пример любви духовной (так, например, считал Владимир Набоков, за что роман превозносил — и за что Анна Ахматова роман ненавидела), то можем ли мы считать, что Толстой описывает Левина, и заодно себя, как пример счастливого семьянина?
«Левин был настолько близок к самоубийству, что спрятал шнурок, чтобы не повеситься на нем, и боялся ходить с ружьем, чтобы не застрелиться» — это кажется ближе к клинической депрессии, чем к счастью. Вновь Павел Басинский обращает наше внимание на то, как неразрывно роман связан с жизнью писателя: «Это в точности совпадает с тем, что происходило с самим Толстым в конце 1870-х годов, когда он писал восьмую часть романа. Он тоже прятал от себя шнурки, чтобы не повеситься, и ходил на охоту с незаряженным ружьем, чтобы не застрелиться».
В мае в Эдинбурге режиссер Полина Калинина поставила свою Каренину, показывая феминистское прочтение, исследователь из Пакистана выпустил работу, где ищет феминистские нарративы в романе, уже упомянутый Джон Ноймайер, один из самых титулованных хореографов в мире, поставил балет. Все они задаются вопросом, о чем эта история? О роковой любви? О том, что если женщина развелась с законным мужем и сошлась с другим мужчиной, она неизбежно становится «проституткой» (в такой морали обвиняла Толстого Анна Ахматова)? О том, что Анна бросает вызов патриархальной системе, после чего эта система ее под себя подминает?
Нелюбимые дети, суицидальные наклонности даже у вроде бы счастливых людей — в романе Толстого сложно увидеть однозначные ответы на сложные вопросы, но этим он и интересен. Тот же Ноймайер однажды в интервью сказал, что главный источник вдохновения для него заключен в слове. Видимо, и нам ничего не остается, как снова и снова перечитывать «Анну Каренину».
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора.