Институт благородных девиц: зачем нужны школы с раздельным обучением
Во всем мире мальчиков и девочек, которые учатся в школах, почти поровну — 90% и 89% соответственно. Но не всегда они учатся вместе. Стран, где во всех школах только смешанные классы, не так много — в большинстве образовательных систем возможно раздельное обучение.
Где-то это редко встречающаяся опция — например, по данным Международного мониторингового исследования качества школьного математического и естественнонаучного образования TMISS, в 2003 году в США раздельное обучение предлагали 0,43% школ, в России — 0,93%, в Новой Зеландии — 30% (в исследовании речь идет только о преподавании математики в восьмом классе, поэтому доля полностью сегрегированных школ может быть меньше). Где-то — единственная: согласно тому же исследованию, 100% школьников Саудовской Аравии учились раздельно.
Автор книги «Как дать ребенку британское образование, при этом не разориться и сохранить себе нервы» и основательница компании Chelsea Education Карина Шарин рассказывает Forbes Woman, что на школы для девочек в Лондоне большой спрос. Смешанные школы составляют большинство, поэтому в заведения с раздельным обучением серьезный конкурс. Но это не останавливает родителей девочек: именно для них, по наблюдениям Шарин, чаще ищут «однополую» школу.
Практика раздельного обучения исторически первична, поскольку столетиями вопрос о равенстве прав на образование — причем не только по признаку пола, но и по классовому или сословному — даже не ставился, рассказывает доктор исторических наук, руководитель Центра гендерных исследований ИЭА РАН Наталья Пушкарева.
К концу XVIII века в России существовали Смольный институт и Екатерининские институты в Петербурге и Москве, рассказывает эксперт. А девочки-мещанки могли посещать Дома трудолюбия и частные пансионы. На волне либеральных реформ 1860-х появились первые женские гимназии. К 1913 году, по словам Пушкаревой, женские гимназии по количеству обогнали мужские (873 против 441).
В мае 1918 года в РСФСР было введено обязательное совместное обучение девочек и мальчиков, девушек и юношей — как в школе, так и в вузах. В 1943 году состоялась новая попытка внедрить раздельное обучение. Систему, однако, сочли неудобной и трудной для педагогической работы, поэтому совместное обучение восстановили в 1954 году.
Академическая успеваемость
Директор лицея №103 «Гармония» города Железногорска Елена Дубровская считает, что выпускники классов с раздельным обучением более успешны в дальнейшей жизни. Она наблюдает это уже 34 года — в лицее первый такой класс появился еще в 1989 году. «ЕГЭ по математике в раздельных классах в среднем сдали на 80 с лишним баллов, в смешанных — на 50, хотя никакого отбора в раздельные классы мы не проводим», — говорит Дубровская, отмечая, что ученики раздельных классов также чаще побеждают на школьных олимпиадах. Идею раздельного обучения поддерживают родители, нередко вслед за старшими в такие классы отправляют младших.
В докладе 2018 года, подготовленном Научно-исследовательским институтом высшего образования Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе (UCLA), говорится, что выпускницы школ для девочек чаще, чем их сверстницы из обычных школ, справляются с решением сложных задач, в том числе потому, что ищут альтернативные решения. Они чаще изучают темы самостоятельно, даже когда этого не требуется, и лучше аргументируют свою точку зрения. Кроме того, девочки из «однополых» школ чаще проявляют гражданскую активность и намерение заниматься политикой. К похожим выводам пришла другая исследовательница из UCLA Линда Сакс: выпускницы школ для девочек чаще считают важным следить за политической повесткой и обсуждают ее с друзьями.
Различия в результатах сторонники раздельного обучения объясняют тем, что мальчикам и девочкам нужны разные подходы в обучении — и только в несмешанном классе учитель может в полной мере удовлетворить потребности детей.
«Талантливы и девочки, и мальчики, но к знаниям они идут разными путями», — говорит в разговоре с Forbes Woman Елена Дубровская. Она считает, что к началу обучения у девочек лучше развита речь, они более готовы к учебе и легче ее переносят. В дальнейшем, по ее словам, девочки воспринимают информацию на слух, мальчики — визуально; «мальчикам интереснее решать задачу о том, сколько тонн угля привез в порт сухогруз, а девочкам — о том, сколько тюльпанов было посажено в саду». Педагог считает, что и хвалить детей нужно по-разному: мальчика не стоит гладить по голове, девочку не следует называть «молодец»: «Ну какой она мóлодец? Она — умница».
Карина Шарин отмечает, что ученики даже по-разному ощущают температуру в классе: девочки лучше себя чувствуют, когда в помещении тепло, а мальчики — когда прохладно. «То есть даже верно настроив температуру в однополом классе, можно оптимизировать обучение», — считает она.
Впрочем, принципиальной разницы в работе женского и мужского мозга нет, говорят исследования. А склонности к тем или иным темам и предметам могут формироваться под влиянием стереотипов, которые транслируют родители, учителя, друзья и общество в целом. Есть и исследования, которые показывают, что различий в академической успеваемости при совместном и раздельном обучении нет. Хотя школьное окружение на нее все-таки влияет.
Психологический комфорт
«В раздельном классе девочки не торопятся краситься, модничать влюбляться… рожать», — замечает директор лицея Елена Дубровская. По ее мнению, у детей при раздельном обучении нет проблем, связанных с половым созреванием, когда мальчики начинают обращать внимание на одноклассниц, которые тем временем интересуются ребятами постарше.
«Исходя из почти 20-летнего опыта работы моей компании могу сказать, что основные причины, по которым родители выбирают для своих детей «однополые» школы, — это академические показатели и комфортное состояние детей, — говорит Карина Шарин. — Родители прямо говорят, что не хотят, чтобы их дети учились в смешанных классах, потому что ученики противоположного пола будут отвлекать от учебы».
Принцип изоляции детей, особенно девочек, от окружающей среды действовал в учебных заведениях XIX века, рассказывает Наталья Пушкарева. В первые три года им запрещалось бывать дома даже в каникулы; прогулки и игры с детьми из близлежащих домов не допускались, при посещении церкви воспитанниц сопровождал пристав. «Прогрессивно мыслившие директрисы Института доказывали необходимость введения у девочек курса гимнастики, в идеале — на свежем воздухе, ведь ученицы не гуляли, часто болели, по ночам испытывали чувство страха (причина неврозов), было несколько случаев смертей от простуд», — говорит историк.
Закрытость женских пансионов и воспитательных обществ, разрыв с родным домом, ограничения в общении за пределами пансиона или дома, строгий выбор круга чтения порождали «склонность к аутоэротизму и особым отношениям между воспитанницами и воспитательницами». Поэтому девичьи дортуары (спальни) устраивались в огромных комнатах с высокими потолками, рассказывает Пушкарева, — «в них никто и никогда не мог почувствовать себя уютно». Чтобы избежать «обожания» преподавателей мужского пола, в учителя институткам брали только пожилых людей.
И все же в отсутствие мальчиков девочкам может быть проще переживать менструации. ЮНЕСКО сообщает, что страх подвергнуться насмешкам и стыд могут быть причиной гендерного разрыва в образовании там, где месячные табуированы. Однако шведские исследователи из Центра по изучению устойчивости в Лундском Университете Лунд (LUSCUS) считают, что в этой ситуации бороться необходимо не с присутствием мальчиков и мужчин, а с самой стигмой. И мальчики, и девочки должны понимать, что менструация — естественный физиологический процесс, а не что-то секретное и постыдное. При этом у детей всех гендеров должен быть доступ к чистым туалетам и необходимым гигиеническим средствам.
Школы с раздельным обучением вообще часто критикуют за то, что дети в них не учатся общаться с представителями противоположного пола. Но Елена Дубровская и Карина Шарин с этим не согласны. «Общения с противоположным полом было достаточно и вне рамок школы, с этим как раз проблем вообще не было, — говорит Шарин об опыте своих дочерей. — Если бы мне снова пришлось принимать решение, я бы выбрала абсолютно те же «девичьи» школы». Об этом говорят и данные, полученные Лондонским центром лонгитюдных исследований в 2006 году. Проанализировав биографии 13 000 человек 1958 года рождения, социологи Дайан Леонард и Элис Салливан не нашли каких-либо значимых последствий раздельного обучения — разве что у мужчин выше вероятность развестись к 40 годам.
Гендерные стереотипы
Исследование Корнелльского университета в США показало, что чем больше в классе мальчиков, тем менее вероятно, что девочки будут интересоваться точными науками. Напротив, упоминавшиеся выше Салливан и Леонард обнаружили, что женщины из школ с раздельным обучением с большей вероятностью получают специальности, в которых обычно преобладают мужчины. По мнению исследовательниц, в смешанных школах дети, выбирая профессию, скорее, следуют гендерным стереотипам, тогда как в «однополых» — своим интересам и наклонностям. «Хотя посещение школы с раздельным обучением не имеет существенной связи с выбором гендерно-нетипичной профессии, девочки из таких школ получают более высокую заработную плату в более позднем возрасте. Это может быть связано с тем, что они выполняют больше технических или исследовательских функций даже на рабочих местах, где доминируют женщины, например становятся учителями естественных наук, а не учителями французского языка. Или потому, что они научились быть более уверенными в себе при ведении переговоров о своей заработной плате», — рассуждает Дайана Леонард.
Впрочем, некоторые сторонники раздельного обучения ценят его именно за возможность привить ученикам гендерные стереотипы. По мнению Елены Дубровской, у женщин и мужчин разные роли в обществе, и каждого ребенка лучше готовить к своей. Однако мы живем в обществе, где женщины и мужчины не разделены, возражает в беседе с Forbes Woman кандидат исторических наук, заместитель декана социологического факультета РГГУ, член Исследовательского комитета «Гендерная социология» Российского общества социологов (РОС) Марина Милованова. «Обучаясь, ребенок в том числе готовится к обстановке неопределенности, изменчивости. Если мы ориентируемся на это, то раздельное обучение сюда не вписывается», — говорит она.
Социолог приводит в пример французскую школу, в которой девочек и мальчиков обучают вместе и каждые несколько месяцев меняют между классами, создавая среду, к которой они должны очень быстро приспособиться и выстроить «новые коммуникационные сетки». При раздельном обучении мы, наоборот, видим закрепление одних и тех же сетей — например, две девочки подружились и сидят всегда только друг с другом. «[При раздельном обучении] мы искусственно создаем среду, которая для общества неестественна, — говорит Милованова. — И это касается не только полового разделения, но, например, мультикультурности и инклюзивности. Мы не можем избежать того, что рядом с нами живут люди разных национальностей, иногда даже рас, уровня достатка и т. д.».
Кроме того, стоит помнить, что раздельное обучение — это чаще про элитарность, а не эгалитарность. «Когда школы ставят целью воспитать «настоящего» мужчину и «настоящую» женщину, это из области элитарности, а не социальной справедливости. Усиливая раздельность, мы давим на педаль элитарности, а не многообразия и умения жить в разнообразном мире», — заключает социолог.
В интересах детей
«Мы должны понимать те цели и задачи, которые [школы с раздельным обучением] ставят перед собой. Есть кадетские классы, суворовские училища (где только мальчики), закрытые школы вроде «института благородных девиц» (где только девочки). Этих детей готовят специально для чего-то», — говорит Марина Милованова.
Но если цель — не изолировать детей и не транслировать стереотипы, а создать безопасное пространство и учесть особенности каждого, имеет смысл вводить смешанно-раздельное обучение. Например, на уроках физкультуры девочек и мальчиков можно разделять, устанавливая для них разные подходы и нормативы. «Раздельные уроки труда тоже могу принять, но, исходя из принципов гендерного равноправия, считаю, что девочкам надо дать возможность научиться что-то мастерить, а мальчикам — например, готовить», — говорит она.
В некоторых школах действует «ромбовидный» подход: девочки и мальчики учатся вместе в начальной школе, в начале полового созревания их разводят по разным классам, а в старшей школе снова объединяют. В конечном счете отношение к гендерным стереотипам и инклюзивный подход не зависят от учебной программы.