Лукизм и эйджизм: почему каждый третий россиянин сталкивается с бьюти-буллингом
В феврале 2023 года сервис благотворительности «Добро Mail.ru», «Международная Академия эстетической медицины Натальи Михайловой» и бренд «Мартинекс» провели совместное исследование и опросили свыше 1500 пользователей социальных сетей VK и «Одноклассники» на тему бьюти-буллинга. В опросе приняли участие женщины (53%) и мужчины (47%) старше 18 лет из разных городов России.
Согласно результатам исследования, каждый третий россиянин когда-либо подвергался негативной оценке внешности. Среди женщин бьюти-буллингу наиболее подвержены возрастные группы 18–24 лет и 25–34 лет — в них с насмешками сталкиваются 65% и 56% соответственно. Среди мужчин в тех же возрастных группах цифры примерно на 20% ниже.
Наиболее часто с бьюти-буллингом опрошенные встречались в школе — об этом заявили 34% мужчин и женщин. В интернете с травлей из-за внешности сталкивалась каждая пятая женщина и каждый пятый мужчина. На третьем месте у женщин — абьюз от близких: от бьюти-буллинга дома пострадали 19% опрошенных женщин.
Самый высокий показатель бьюти-буллинга присутствует в группе, где у людей есть врожденные заболевания кожи и эстетические особенности внешности. С неодобрением социума столкнулись 63% женщин и 53% мужчин с такими особенностями.
В целом как те, кто подвергался бьюти-буллингу, так и не подвергавшиеся травле за внешность единогласно считают основной проблемой невоспитанность агрессоров (44%), жестокость людей (22%), а также зависть и равнодушие (по 12%).
Обсуждению этого исследования и проблем, связанных с бьюти-буллингом, был посвящен прямой эфир «#CтопБьютиБуллинг. Лукизм и эйджизм».
Участники встречи:
Наталья Михайлова, кандидат медицинских наук, врач-дерматовенеролог, основательница «Международной Академии эстетической медицины»;
Наталья Родикова, главный редактор журнала «Новый очаг»;
Евгения Милова, журналист, светский обозреватель издания «Коммерсантъ», автор Telegram-канала «Сторожевая Милова»;
Григорий Туманов, журналист, соавтор Telegram-канала «Мужчина, вы куда?»;
Людмила Соболева, врач-дерматовенеролог, косметолог, медицинский директор компании «Мартинекс».
Об обсуждении чужой внешности
Людмила Соболева: Наиболее уязвимой является молодая аудитория — в возрасте до 24 лет, это пик «возрастного преследования» со стороны общества. В этой категории более 65% людей сталкивались с бьюти-буллингом. Следующая категория — от 24 до 34 лет. По статистике, более 50% людей этого возраста сталкивались с озвученной проблемой. Тех, кто старше реже подвергают преследованию. С чем это связано?
Григорий Туманов: Думаю, такая статистика связана с тем, что в подростковом возрасте буллинг нередко становится чем-то систематическим. Трудно представить себе коллектив из взрослых людей в возрасте 30–40 лет, которые систематически травят друг друга из-за внешности. При этом насилие может носить эпизодический характер и становиться более тонким. Я бы назвал это токсичным общением. Например, когда в порядке вещей сказать человеку, что он плохо выглядит. Такая агрессия является травмирующей, вот что важно.
Наталья Михайлова: Причем то, что мы называем травлей из-за внешности, люди порой считают благими намерениями. «Почему бы не сказать своей сотруднице, что ей неплохо было бы похудеть?» или «Почему бы не написать в соцсетях о том, что та девушка зря накачала губы? Она в зеркало-то себя вообще видела?». Вроде бы безобидная история из серии «хочу как лучше», которая на самом деле может причинить серьезную боль.
Наталья Родикова: Как человек, работающий в медиа, особенно с новостями про звезд, я ежедневно наблюдаю бьюти-буллинг в соцсетях. Публикуешь фото, и обязательно получишь миллиард разных оценок: «ты стареешь», «ты себе что-то сделала», «а почему этого не сделала?» и так далее. Проблема в том, что в принципе считается нормальным кого-то оценивать по внешности. Мы эту функцию делегировали обществу и наслаждаемся результатом. Как с этим бороться? Сказать, что это плохо, — к сожалению, недостаточно. Важно рассказывать женщинам, что общество вообще не должно оценивать их, что важнее то, как они сами себя оценивают и как проживают свою счастливую жизнь.
Евгения Милова: Всегда нужно учитывать не только то, что мы говорим, но и кому мы это говорим. Важно, скажем так, собрать анамнез собеседника — каковы шансы, что, начав заботливо рассказывать ему о каком-то полезном упражнении, мы его не раним?
Григорий Туманова: Я бы даже упростил это правило: я не буду советовать человеку что-либо, если он сам меня об этом не попросит.
Наталья Родикова: Коротенькая рекомендация для тех, кто думает: «А как же теперь говорить комплименты? А надо ли нам хвалить друг друга и как-то оценивать внешний вид?» Конечно, можно хвалить друг друга. Если ты решаешься сделать комплимент красоте человека, стоит подумать: а для чего ты это делаешь? Хвалишь ли ты его за что-то, кроме внешности?
Бренды и бодипозитив
Наталья Михайлова: Статистика показывает, что сколько бы мы ни говорили о том, что все разные и все прекрасные, внешность имеет значение. Например, она влияет при приеме на работу. Мы изучали исследования, в которых говорится, что при прочих равных — уровне образования, профессионального опыта и так далее — выбирали того кандидата, который выглядел привлекательнее. Либо он получал более высокую зарплату или должность. Нравится нам это или нет, но эти факторы оказывают влияние на нашу жизнь.
Гриша Туманов: То, что мы называем бодипозитивом, на мой взгляд, это про инклюзию в первую очередь. С другой стороны, любому бренду, который провозглашает, что тела у всех разные (потому что человек, который не является моделью, просто не может посвящать внешнему виду всю свою жизнь, чтобы сногсшибательно выглядеть), все равно приходится включить в рекламную компанию условную Бэллу Хадид. Из-за этого мало что меняется. А вот новых ролевых моделей мы не видим.
Наталья Родикова: Я хочу добавить по поводу больших брендов и инклюзии. Для бизнеса нормально, когда ты показываешь своей аудитории, что создаешь продукт и для одних людей, и для других. Об этом не принято говорить, но как только показываешь брендам или государству экономическую выгоду от социальной сферы, они начинают обращать на нее больше внимания.
Григорий Туманов: Это правда, но с другой стороны, я вижу формальный подход к инклюзии со стороны брендов: «О'кей, пускай у нас будут две женщины нестандартной фигуры, в остальном давайте не экспериментировать». То есть для такого инклюзивного подхода нужна смелость — это первый момент.
Второй — общественная реакция. Она меня порой удивляет, и это, наверное, тоже можно считать буллингом. Допустим, бренд осмеливается выпустить рекламную кампанию с мужчиной или женщиной каких-то понятных тебе габаритов, не тот недостижимый идеал. Ты видишь, как на это реагируют люди в комментариях: «Зачем вы мне показываете этот ужас?» — и думаешь: «Это, получается, я и есть этот ужас?»
Об эйджизме и лукизме
Евгения Милова: Мы видим статистику, которая вроде бы утешает: когда тебе больше 55 лет, в твою сторону меньше буллинга, чем когда ты подросток. Но я, если честно, вижу и такую проблему: очень часто женщин после определенного возраста будто «стирают» в обществе. То есть, с одной стороны, нужно радоваться, что тебя больше не буллят, тебе не делают замечания из-за того, что ты поправилась или надела короткую юбку. Но с другой стороны, тебя не замечают вовсе — тебя будто просто нет. И это, мне кажется, способно угнетать даже больше, чем какой-нибудь невежливый выпад со стороны друзей, коллег или родственников. Это страшный момент.
Григорий Туманов: При этом от мужчин общество требует меньше: в 50–60–70 лет ты можешь существовать «на харизме». Даже актеры могут быть не в идеальной мужской форме, с морщинами, но спрос с них меньше. Красивый своим умом и всем остальным пожилой дядька остается, а женщина просто исчезает.
Наталья Михайлова: В обществе принято, что внешность для женщины важнее, чем для мужчины. Есть даже выражение «если мужчина чуть лучше обезьяны — уже красавец». К мужчинам другие требования: они должны быть умными, успешными, сильными, еще какими-то. А женщина — в первую очередь красивой.
Хотя мужчины-актеры — это немного другая история. Как врач эстетической медицины скажу: они очень уязвимые в плане внешности. Иногда даже больше, чем женщины. На самом деле, индустрия подталкивает людей к мысли о том, что чтобы что-то получить, надо поработать с внешностью.
Григорий Туманов: Вы правильно говорите, что в девушках общество культивирует историю о том, что внешность важнее всего. Но с мальчиками зачастую бывает наоборот: общество порицает тебя, если ты излишне увлечен своей внешностью. Даже не столько «излишне увлечен», сколько «чуть больше, чем равнодушен».
Хотя, грубо говоря, подтягиваться на турниках или качать пресс — это тоже про внешность. Но в общественной «системе координат» это воспринимается скорее как демонстрация силы.
При этом во многих мужских сообществах могут резко прокомментировать твою внешность. А если тебя это обидит или ты покажешь свою уязвимость, это будет проблемой. Мужские компании гораздо более вольно «проезжаются» по внешности друг друга, подкалывая и тролля. Если сказать человеку, что он выглядит, как урод, — то неважно, мужчина это или женщина, его это заденет.
Евгения Милова: Важно находиться в активном диалоге с собой. Встать перед зеркалом и понять, что не нравится, что смущает — и что же, собственно, с этим делать, чтобы нравилось и не смущало. У меня недавно случился инсайт, связанный с 57-летием Синди Кроуфорд. Она действительно выглядит круче, чем многие ее ровесницы — другие супермодели, которые по-прежнему очень красивы, но стали «памятниками самим себе». Во-первых, мне кажется (может быть, это мое ошибочное впечатление), что у нее в семье хорошие, человеческие отношения. Во-вторых, она не утратила смешливость. Глядя на ее лицо, ты понимаешь, что на нем быстро может появиться улыбка. Это то, что обезоруживает любых буллеров и делает женщину заметной в обществе, сколько бы лет ей ни было. Улыбайтесь!
Наталья Михайлова: Старение — это не порок и не болезнь, это естественная история. Кожа всего лишь выглядит иначе, это не мешает нам жить. Мы должны любить себя в любом возрасте или стараться это делать.