Женское лицо Чечни: фильм «Клетка ищет птицу» Малики Мусаевой показали на Берлинале
Организаторы Берлинского кинофестиваля в 2023 году выразили солидарность с людьми в Украине и Иране и со всеми, кто борется и протестует (и выпустили по этому поводу официальное заявление). Как следствие, фильмы из этих стран присутствовали во всех секциях фестиваля, кроме основного конкурса. По этой же причине российского кино, снятого с господдержкой, на фестивале не было. Но на нем нашлось место для фильма российско-французского производства.
«Клетка ищет птицу» — дебютный фильм Малики Мусаевой, режиссера из Чечни, ученицы Александра Сокурова и выпускницы Гамбургской медиашколы. С 2016 года Малика Мусаева живет в Германии. Ее фильм спродюсирован компанией Ильи Стюарта Hype Studios, ответственной за последние громкие фильмы Кирилла Серебренникова — «Лето», «Жена Чайковского» и готовящийся к выходу фильм об Эдуарде Лимонове. Вместе с Мусаевой Стюарт представил фильм на берлинской премьере.
Уже второй год подряд фильмы учеников Сокурова из его мастерской в Нальчике попадают на Берлинале в секцию независимых экспериментальных фильмов Encounters. В 2022 году в Берлине состоялась премьера фильма Александра Золотухина «Брат во всем», в этом году «Клетка ищет птицу» стала первым фильмом на чеченском языке, показанном на Берлинском кинофестивале.
Фильм Мусаевой — одновременно сильный и тихий дебют. Главное его достоинство — выбор главных героев, а точнее, героинь. Такой Чечни мы — в первую очередь, российские зрители — еще не видели на экране.
После премьеры режиссер рассказала, что они с Наговским долго искали место для съемок и объездили чуть ли не все деревни на Северном Кавказе. Сразу после начала подготовки к съемкам стало понятно, что снимать в Чечне не получится, говорит режиссер: не получилось найти подходящую фактуру, но главное — люди в силу культурных особенностей закрыты. В итоге вместе с оператором она нашла деревню в Ингушетии на границе с Чечней, где большинство жителей говорят на чеченском. Именно они стали героями ее фильма.
В центре сюжета молодая девушка-подросток Яха (Хадижа Батаева). Она заканчивает школу и противится запланированному матерью (Рита Мержоева) браку. Сама она еще не поняла своих желаний. Лучшая подруга Мадина (Мадина Аккиева) готова выйти замуж за симпатичного ей парня, а сестра Хеда (Фатима Елжуркаева) жаждет развода и выхода из несчастливого брака, но мать уговаривает ее потерпеть ради детей, как терпела она сама. Единственный способ избежать нежеланного брака — сесть в машину с другим мужчиной, в лучшем случае — избранником. Таким образом будет нарушен религиозный запрет находиться наедине с чужим мужчиной. Яха размышляет о том, чтобы поехать жить в большой город, — но что ждет ее там?
Мусаева намеренно не показывает чеченских мужчин, камеры оператора Дмитрия Наговского фокусируется исключительно на героинях. Потому что они интереснее, говорит режиссер. В ее фильме нет ни мужа Хеды, ни потенциального мужа Яхи. Зрители не видят репрессирующую сторону — только лица тех, кто чувствует, что скоро коснется прутьев приготовленной для них клетки.
Люди у Мусаевой немногословны и чаще молчат, чем говорят. Во всем, как практически у всех учеников Сокурова, чувствуется очень сильное влияние мастера. В первую очередь — в ощущении безвременья: героини живут без соцсетей и без актуальной политической повестки, о том, какой на дворе год, можно догадаться только по визиту женщин на могилу отца, погибшего на второй Чеченской войне — значит, 2000-е уже миновали.
При этом в фильме Мусаевой нет остроты и нет конфликта (не ощущается даже присутствие России) — потому что это, во-первых, было бы слишком болезненно, во-вторых, увело бы фильм к уже существующим стереотипам. Вместо этого Мусаева наблюдает за пока еще беззаботными подругами Яхой и Мадиной, которые то бегут по холмам и скатываются с них, как со снежной горки, то прячутся в солому — и стараются не думать о будущем.
Такое изображение чеченских женщин перекликается с рассуждениями одной из членов жюри основного конкурса, иранской актрисы Голшифте Фарахани. Она признается, что, уехав из Ирана во Францию, долгое время пыталась дистанцироваться от своего происхождения. Быть иранкой — тяжелый груз не только из-за того, что происходит в самом Иране, но и из-за стереотипов о стране, из-за того, как Запад смотрит на Ближний Восток и людей оттуда. Фарахани шутит, что в Лос-Анджелесе, где она работала, чуть ли не все думали, что она появилась на свет сразу в хиджабе, прямо в нем выйдя из утробы матери. Стереотипы, рисующие человека с Ближнего Востока злодеем и террористом, способствуют тому, что очень немногие люди оттуда добиваются успеха на мировой сцене — и еще меньше среди них женщин.
Когда ее спросили, о чем еще она хотела бы снимать, Мусаева ответила, что в Германии большое коммьюнити выходцев из Чечни, чьи истории еще не рассказаны, — и в следующих своих проектах она собирается обратиться к ним. Но уже первым фильмом, тихим и поэтичным, она разрушает стереотипы.